Хочу тебя, девочка
Шрифт:
— Камиль, я…
— Хватит.
В этом моем «хватит» было все. Прежде всего — желание, чтобы Марина перестала так на меня действовать. Однако было ясно — эта попытка остановить все — тщетна. Но я мог сделать то, чего желал. Стать первым мужчиной Марины.
Едва за нами закрылась дверь, я притянул девочку к себе. Она смотрела испуганно, но это меня не останавливало. Я впился в ее рот поцелуем. Жестким, требовательным, глубоким.
Начал срывать одежду, нимало не заботясь о том, во что она превратится.
Марина, тяжело дыша, отступала к постели. Пыталась закрыться от меня, но видимо, быстро поняла, что бесполезно и это . Опустила руки, взглядом уткнулась в пол.
— Сними с себя все, пока я не порвал твои тряпки к чертям, — прохрипел я, надвигаясь на Марину.
— Пожалуйста… — шепнула она, поднимая на меня глаза.
Это слово выбило почву из-под ног, но возымело эффект прямо противоположный тому, которого наверняка желала девочка. Я шагнул к ней и, толкнув к постели, уложил Марину на спину. Сам устроился между стройных ног, стащил вниз ее бюстгальтер и провел языком по груди, задевая сосок.
Нет, пожалуй, сегодня мне не хватит никакой выдержки — это я осознал в тот момент, когда Марина уперлась мне в плечи и попыталась отстранить.
— Ты только хуже делаешь, — сказал я, после чего приподнялся и спустил брюки.
Закаменевший член уперся между ног Марины. Она сначала заерзала, но тут же замерла. Нас разделяло лишь тонкое кружево ее трусиков — ничтожная преграда на пути моего желания.
Я вновь взял в рот сосок. Обвел его языком, чуть прикусил. Марина охнула, закрыла глаза. Больше сил терпеть не осталось — сдвинув ажурную полоску в сторону, я приставил член к влажному лону и вошел одним движением.
Острые ноготки вновь впились в мои плечи. Марина вскрикнула, принимая меня целиком, и я начал двигаться. Сразу сорвался на быстрый темп, и в этот момент не думал ни о чем. Ни о девственности Марины, ни о предохранении. Просто брал то, что, по моему мнению, принадлежало лишь мне, и считал, что имею на это полное право.
Часть 15. Камиль
Кончил я слишком быстро — сказывалось долгое воздержание. Скатился с Марины, и она тут же сжалась в комочек, попыталась прикрыться простыней.
Черт! Совсем не так я представлял себе наш первый раз. Совсем не так должен был действовать! Но похоже, все, что касалось этой девочки, ломало мой самоконтроль ко всем чертям.
— Прости… — выдохнул я, приподнимаясь на локтях. — Прости… я не знаю, что на меня нашло.
Я врал. Конечно же, знал. То, что делала Марина, способно было затмить мой рассудок. Причем совсем неважно — отвечала ли она мне с вызовом, или, напротив, делала вид,
— Я могу пойти к себе? — спросила она сухим безэмоциональным тоном.
Мне нужно было ее отпустить, а назавтра попытаться добиться прощения. Но я не мог.
— Посмотри на меня, — сказал ей, и когда Марина перевела взгляд на мое лицо, едва не выругался.
Ее глаза были… потухшими. И все из-за того, что я только что сотворил.
— Так не должно было быть, — сказал я, подаваясь к Марине.
Что делать — не знал. Да и нечего было знать, потому что она отпрянула от меня, будто от огня.
— В следующий раз все будет иначе…
Б*я! Что я вообще несу? Какой следующий раз? Если и говорить сейчас о чем-то, то совсем не об этом. И самое правильное, что ты можешь сделать, Исаев, это отпустить Марину. С существенной компенсацией за то, что уже сделал. Но разве это реально? Без нее ведь и сдохнуть можно.
— Я могу пойти к себе? — повторила Марина свой вопрос.
Я сжал руки в кулаки, теперь уже злясь только на одного человека — на самого себя.
— Да, конечно, — ответил девочке, и как только произнес эти слова, она сорвалась с места и сбежала.
И я бы совсем не удивился, если бы понял, что Марина решила исчезнуть, спрятаться и больше никогда не появляться в моей жизни. Но даже тогда я бы сделал все, чтобы вернуть ее и показать, что со мной может быть хорошо. Что она сама может желать меня и всего, что я готов ей дать.
Вот только сейчас очень и очень сомневался, что мне удастся показать ей это. И что Марина сможет захотеть быть со мной точно так же, как и я хотел быть с ней.
Черт!
Часть 16. Марина
Руки крупно дрожали, когда я пыталась поспешно содрать с вешалок свои вещи — те из них, что принадлежали мне самой. Из комнаты по соседству не доносилось ни звука и я очень надеялась, что Исаев уже спит.
А все, о чем после случившегося могла думать я сама — это только о том, чтобы сбежать. Бежать, бежать, бежать, неважно куда, лишь бы подальше от этого кошмара. Подальше от мужчины, сделавшего то, что я не могла назвать иначе, как насилием.
Тело до сих пор болело после пережитого. Или это болело что-то у меня внутри, заставляя все существо разрываться на части? Потому что стоило все же признать — я доверяла Исаеву достаточно, чтобы думать, что он не сделает этого так. Грубо, напористо, почти жестоко.
И главное — не находила этому причин. На что еще способен был этот человек, если простая ревность привела к таким последствиям?
Я не хотела знать. Я не хотела его больше видеть. Я не хотела вспоминать то, что случилось.