Хочу тебя испортить
Шрифт:
29
Не называй меня так…
Когда мы выбираемся из воды, меня нещадно трясет от холода. Вся моя одежда мокрая. Сухими остаются только пальто и ботинки, которые я каким-то чудом сообразила сбросить, прежде чем броситься за Бойко в море. В тот момент не думала ни о чем, кроме того, что ему плохо, и что я должна ему помочь.
— У тебя есть что-нибудь из одежды? — тихо спрашивает Кирилл, когда мы добираемся до машины. — Спортивная форма?
— Нет, — качаю головой и отвожу взгляд. Смотреть на его голую грудь все еще проблематично для меня. — Ничего нет.
Ветер не слишком сильный, но когда ты промокший насквозь, пробирает до костей.
— Возьми мою рубашку. Сверху наденешь пальто, будет нормально.
С удивлением смотрю на Кирилла, но машинально принимаю протянутую им вещь.
— А ты? — выдыхаю тихо, снова смущаясь, когда наши взгляды пересекаются.
— У меня в багажнике сумка со спортивной формой.
— Шорты и майка? — хмурюсь я.
— Ага.
Пока я замираю в нерешительности, Бойко открывает багажник и стягивает с себя мокрые брюки. А дальше… Он снимает и боксеры. У меня даже сердце перестает биться. К такой демонстрации я не то что не готова… Я еще никогда прежде не испытывала настолько сильного потрясения от увиденного. Когда мое сердце вырывается первым из лап этого ступора и запускается, грохочет оно, конечно же, на повышенных оборотах. Не только в груди. Кажется, что оно везде. По всему телу носится.
Кирилл же вроде как не обращает на меня внимание. Будто раздеваться вот так, перед кем-то, для него привычно и естественно. Даже неважно, кто рядом. Он просто избавляется от мокрой одежды, чтобы переодеться в сухую.
Я определенно этот шок на всю жизнь запомню. Собственные впечатления и эмоции сражают меня наповал. Не то чтобы я когда-то пыталась представить, как выглядит пенис. До этого момента эта деталь мужского тела не вызывала у меня интереса. Но кое-какие представления я все же имела. Помнила иллюстрации из учебников. В общем, все они имеют мало общего с действительностью. То, что я вижу… гораздо внушительнее.
— Пожалуйста, — голос Кира вырывает меня из оцепенения.
Когда я, наконец, вспоминаю, что не мешало бы посмотреть ему в лицо, он ухмыляется.
— Что «пожалуйста»?
Наверное, из-за шума в ушах я услышала что-то не то. Иначе к чему это?
— Теперь можешь рассказывать своим подружкам, что таки видела член.
Значит, он все-таки слышал этот разговор. Не знаю, из-за чего мне больше стыдно. Задыхаюсь, будто собираюсь грохнуться в обморок.
— Хоть тут первый, — иронизирует он дальше с еще какими-то непонятными интонациями.
Я даже о холоде забываю. Потому что мне сдуру становится жарко.
Кое-как удается справиться с собственным организмом и задушенным тоном возмутиться:
— Тоже мне историческое событие!
Бойко ухмыляется еще шире и, наконец, натягивает шорты.
Фух… Боже…
— Почти эволюция.
— Эволюция — это как раз понимание необходимости носить трусы.
— Ты сама-то скоро будешь без них, — ржет Кир. — И быстро давай, — подгоняет уже серьезным тоном.
— Как только ты уйдешь! Я при тебе… — стоит лишь представить, щеки горят. — Ни за что при тебе не разденусь!
— Это я понял, — выталкивает как-то сердито. — Переодевайся скорее, — подгоняет еще раз, скидывая свои мокрые вещи в багажник. — Я подожду там, — указывает в сторону моря и отходит.
Для поздней осени его одежда смотрится странно. Но самого Бойко это, похоже, не волнует. Он спокойно идет вдоль берега.
Пару минут колеблюсь. Боюсь, что на улице недостаточно темно, и кто-то может меня увидеть. Я же не такая смелая и беспринципная, как Кир. Однако выбора нет. Заболеть не хочу. Да и вообще в мокрых вещах ужасно дискомфортно.
Без конца поглядывая на затылок Бойко, быстро стягиваю кофту и блузку. От лифчика получается освободиться уже после того, как надеваю мужскую рубашку. Она, конечно, длинная, но по моим меркам все же слишком короткая. Поэтому от юбки, колготок и белья избавляюсь, только застегнув пальто.
Скрутив и завернув всю одежду в кофту, опускаю узелок рядом с разбросанными по багажнику вещами Кира.
— Я все, — выкрикиваю и делаю к нему несколько шагов.
Мало того, что запах Бойко на себе ощущаю, так еще это непривычное положение «без трусов» вызывает какое-то странное волнение. И он ведь знает, что под пальто на мне нет ничего, кроме его рубашки. Смотрит так, будто я совсем голая.
— Эм… Едем? — его сипловатый тон только усугубляет мое взбудораженное состояние.
Словно я понимаю, почему он такой… Чувствую?
— А куда поедем? — спрашиваю, когда забираемся в машину.
— Вариантов нет, — выдыхает Кир, сжимая ладонями руль.
Непонятно, зачем так в него вцепился, если даже еще не завел мотор.
— Только квартира, — смотрит на меня, чтобы считать какую-то реакцию. А я просто не понимаю, как к этому относиться. Сама же с ним напросилась. — Можно, конечно, номер снять… — голос с хрипом обрывается, будто он уже заболел. Прочищает горло, прежде чем продолжить. — Только, как по мне, это еще хуже будет выглядеть, если кто узнает.
— Ну… Насчет нас и той квартиры, вроде как, все уже успокоились, — тихо выдыхаю я. — Все думают, что я с Артемом, а ты — мой брат.
Почему-то впервые последний факт скребет изнутри. И сердце одуряюще заходится.
— Да уж… Брат… — бормочет Кир раздраженно и заводит двигатель.
Удивительно, что обычными оскорблениями не разбрасывается.
Оказавшись второй раз в «штаб-квартире» Бойко, отчего-то нервничаю еще сильнее, чем в первый. А мне ведь еще и спать не в чем. То есть сильнее всего меня беспокоит, что на мне нет трусов. Даже если Кир, как в прошлый раз, не ляжет со мной в кровать, я, скорее всего, не смогу уснуть.