Хочу твою невинность

Аваланж Матильда

Что она там говорила про солидного обеспеченного мужчину, который должен оценить Рори по достоинству, про большое и красивое чувство? И тот факт, что сенатор почти втрое старше Авроры и притом женат, совершенно не смущает предприимчивую приемную матушку…

Рори готова петь в «Звездном ветре» хоть каждый вечер, даже пусть в ущерб учебе в колледже – ей и так с трудом удается это совмещать, ну и пусть! Но вот улыбаться надутому, точно индюк, господину Мадсену – может мадам как-нибудь сама? Раз она так восхищена его костюмами и парфюмом…

Размышления Рори прервал Пит Фальк, сын хозяина заведения

и по совместительству его правая рука. Весь персонал бара знает, что без Пита в «Звездном ветре» и мышь не проскочит. Несмотря на то, что он всего на пару лет старше Авроры и даже учится вместе с ней в одном колледже, Пит Фальк, так же как и его отец, относится к элите их маленького городка. Рори для него, что человек второго сорта.

Вот и сейчас, вместо того, чтобы обратиться к ней по-человечески, Пит кивнул на дверь с таким видом, будто вознамерился сию же секунду выставить Аврору за порог. Благо, хоть до имени её снизошел.

Высокий широкоплечий блондин с карими глазами и отстраненным выражением лица – в колледже его считали красавчиком и задавакой. Насчет первого Аврора еще могла поспорить – уж очень странно смотрелся этот контраст его светлых волос и темных глаз, а вот с последним была абсолютно согласна. Питер Фальк смотрел на остальных учащихся колледжа, как на пыль на своих ботинках. Неудивительно – уровень единственного в их городке учебного заведения, мягко говоря, был ниже среднего. Самые состоятельные жители города отправляли своих детей учиться в столицу. Но Пер-Ульф Фальк разумно рассудил, что своя рубашка ближе к телу – Питер был нужен ему для управления баром – и сыночка в Предьял не отпустил. Именно поэтому Фальк-младший вынужден был посещать учебное заведение для отпрысков низших слоев населения города, чему, очевидно, особо рад не был.

Поначалу перед ним пытались заискивать, набивались к богатенькому в друзья, затем, когда не получилось – стали задирать, но все как об стенку горох. В конце концов, Пита Фалька просто оставили в покое, что для их колледжа, в принципе, было редкостью. Он каким-то волшебным образом сумел себя так поставить, что к нему не цеплялись даже самые конченные ученички их милого учебного заведения.

Аврора сухо сказала «Спасибо, я иду» но, не рассчитав аэродинамических свойств своего сценического костюма, проходя мимо, задела Питера крылом по плечу. Раздался треск, но каким-то чудом крылья удержались на месте. И слава богу! Кто знает, какими были последствия со стороны приемной матушки, посмей Рори выйти на сцену без них?

Впрочем, через несколько секунд все забылось. Как будто глядя на себя со стороны, Аврора вышла на сцену, стилизованную под подмостки. Зрительный зал с его многочисленными столиками тонул во мраке. И сейчас Рори, хоть убей, не смогла бы разглядеть в этой темноте господина Мадсена и, как настоятельно советовала ее приемная мать, смотреть на него и посвящать все свои песни только ему. Спроси ее в этот момент, кто такой господин Мадсен или даже кто такая Бригита Франсон, девушка нахмурилась, покачала головой и отмахнулась.

Едва зазвучали первые аккорды музыки, все мысли исчезли, растворились, канули в небытие. Прикрыв от ослепляющего блеска софитов ресницы и забыв обо всем на свете – о том, где она находится и

сколько пар глаз на нее смотрит, Аврора запела.

Она заранее договорилась с музыкантами, с чего именно они начнут. Выбор для кабаре, куда люди пришли развлекаться, отдыхать и не думать о грустном, прямо сказать, не самый удачный. Не исключено, что после этого Рори достанется не только от маменьки, но и от Пита Фалька, который придирчиво следил за репертуаром.

Это была старинная и очень печальная баллада о нищем юноше, полюбившем дочку богача, у которого он работал. Так как девушка и не думала отвечать взаимностью, а только насмехалась, раздираемый страстью молодой человек продал душу дьяволу за любовь красавицы. Разумеется, сделка с нечистым ни к чему хорошему не привела: после одной проведенной вместе с возлюбленной ночи дьявол явился за душой парня. Красотка-богачка, не выдержав всего произошедшего, повредилась в уме.

Аврора пела, грациозно поводя руками в такт. Поначалу более медленная и спокойная, к финалу мелодия разошлась, давая слушателям возможность почувствовать весь трагизм, а ей – использовать весь почти все возможности своего голоса.

Волшебные, волшебные минуты, когда ее голос словно наполнялся какой-то магией, заставляя сердце замирать от счастья. Каждый раз, когда она пела, все тревоги и заботы, все посторонние думы уходили – Аврора чувствовала себя такой спокойной, такой целостной и такой… сильной.

Когда замерли последние аккорды баллады, Аврора как во сне, изящно поклонилась, не сдерживая счастливой улыбки. Зал осветили – теперь она могла увидеть рукоплещущих ей посетителей кабаре. Ни тени недовольства публики оттого, что Аврора вышла со странной и трагичной балладой. Лишь восторг, лишь восхищение, лишь бурные овации.

Рори в глаза бросился столик на галерее второго этажа, за которым восседал сам господин Мадсен. Рядом с уважаемым сенатором города девушка с неудовольствием углядела свою приемную мать, которая прикоснулась указательными пальцами к уголкам губ.

Аврора послушно улыбнулась Мадсену, глазеющему на нее, как обжора на выставленный в витрине торт и тут обратила внимание на вип.

Мало кто знал, но в кабаре было особое место, столик, который администрация всегда оставляла для особо важных гостей. Например, если б в «Звездный ветер» сподобился заглянуть сам мэр города или его жена. Или какая-нибудь столичная знаменитость, взбреди ей в голову посетить их городишко и заглянуть в кабаре. Пожалуй, по своему статусу мистер Мадсен заслуживал этого виповского стола, даже удивительно, почему Пит Фальк, который помимо прочих своих обязанностей, находился еще и на хостесе, не отдавал этот столик ему.

В общем, на памяти Авроры вип-стол всегда пустовал.

Но не сегодня.

Сегодня за ним сидел мужчина, разглядеть которого не представлялось возможным, так как вип располагался таким образом, что практически был скрыт во мраке, в то время как из-за него прекрасно просматривался весь зал и сцена. Аврора могла поклясться, что почувствовала на себе пристальный взгляд, чем-то отличающийся от всех остальных, и даже от взгляда самого господина Мадсена, но любопытство лишь на мгновение вспыхнуло в ней, после чего Рори сразу забыла о таинственном випе.