Ход черной королевы
Шрифт:
Жанна была не накрашена, в чёрных брюках и такого же цвета пиджаке, с заколотыми сзади волосами, в тёмных очках, она походила на вдову гангстера. Почему именно гангстера, Резник не знал, просто это сравнение первым пришло ему в голову.
— Я не буду просить у тебя прощения, — начала она, — я просто всё тебе расскажу.
— Начни с Павлика, — попросил он. — Я не понимаю, почему здесь нет Любы, почему никто мне не рассказывает про сына…
— Твоя жена собирается уезжать, но есть я… Я с тобой, дорогой…
Резник заволновался. Умом он понимал, что с Павлом действительно приключилось что-то страшное,
— Как это случилось?
Жанна принялась рассказывать. Он молча слушал, покусывая губы.
— Зачем, зачем ты потащила его в свой дом, ты же знала, что ему там опасно находиться! — безжизненным тоном произнёс Резник.
— Я собиралась познакомить его с дочерью, — призналась Жанна. — Макс, я хотела рассказать тебе, но ты не стал меня слушать. Полина — его дочь, Макс, твоя внучка. Я думала, что Павлик должен увидеть её.
Резник замолчал. Ему было тяжело говорить. Из рассказа Ирины он уже знал, что пролежал в больнице десять дней, и что его сына уже похоронили. Также узнал, что Люба собирается уезжать на днях с Антоном в Америку, чтобы показать его тамошним медицинским светилам. Он остался совсем один…
— Макс, я любила Павла так же сильно, как ты любишь его, — призналась Жанна, — правда, это было уже давно. Но он всегда останется в моём сердце, он отец моей дочери, человек, ради которого я пожертвовала своей семьёй, и отцом. Возможно, это именно я виновата в его смерти, но, дорогой, это вышло случайно. Шахид не собирался убивать его, он целился в меня. Павел спас мне жизнь, и мне, и Полине…
Резник вдруг почувствовал ненависть к ней. Да, она родила ребёнка от Павла, у него есть внучка. Это всё очень сложно уложить в голове. Но разве внучка заменит ему сына? Это Жанна виновата в том, что произошло, только она. Неужели она не могла догадаться, что Шахид не выпустит их живыми из дома? Почему она поволокла Павла в самое пекло?
— И ещё я хочу, чтобы ты знал, — заторопилась Жанна, — я не предавала тебя. То есть, я не делала вид, что влюблена. Я на самом деле люблю тебя, очень люблю, Макс.
— Уходи, — холодно произнёс Резник.
— Макс, пожалей меня, — умоляла Жанна, стоя перед ним на коленях, такая трогательная и беззащитная, — я должна была выжить, я боролась, как могла, я была вынуждена делать то, что делала. Ради своей дочери, и твоей внучки! Если бы ты знал, сколько я пережила! Что мне надо было делать, рассказать тебе всё? Я пыталась, вспомни, сколько раз я хотела тебе рассказать это, но ты всё время меня обрывал. Ты помнишь? А ведь ещё надо было собраться с духом, чтобы всё это тебе объяснить! И даже если бы я тебе это рассказала, то каждую бы минуту рисковала жизнью Полины. Если бы Шахид заподозрил, что тебе известно больше, чем он думает, он бы убил мою дочь! Как ты думаешь, должна была я пойти на такой риск?
— Зато он убил моего сына, — мстительно, глядя в родное и одновременно ненавистное лицо, проговорил Резник. — Не стал мелочиться…
— Шахид тоже мёртв, — удовлетворённо проговорила Жанна, поднимаясь с колен. — Он тоже мёртв…
— Меня это не утешает. Уходи, я тебя прошу.
— Макс,
— Убирайся, — крикнул Резник, не ожидавший, что у него получится крик. — И не называй меня Максом!
Жанна, с достоинством глядя на него, постояла несколько секунд, а затем развернулась и направилась к двери. Уже потянувшись к ручке, она вдруг вспомнила что-то и, покопавшись в своей сумке, вытащила папку, ту самую, в которой Резник собственноручно передавал ей дарственную на нефтяную скважину.
— Совсем забыла, — пробормотала она, не глядя на него. — Возьми это, Шахид мёртв, ему скважина больше не понадобится.
Папка оказалась в ногах у Анатолия Максимовича. Дверь за Жанной захлопнулась.
Резник закрыл глаза. Ему страстно, до одури, хотелось умереть.
— Значит, в Грецию? — задумчиво переспросила Жанна.
Теперь ей было всё равно, куда ехать. Теперь, когда Макс отказался от неё и не осталось ни малейшей надежды на их воссоединение, она готова была уехать хоть на Аляску. Хотя Греция — это красивая страна. Родина её матери.
Прошло всего две недели с того страшного дня, когда в её доме оказалось два трупа, один из которых — её бывший возлюбленный, спасший ей жизнь. Тот день просто перевернул Жанну. Она узнала, что её мать жива. И она тоже в какой-то мере спасла ей жизнь. Ведь, если бы не Тамара, Шахид, скорее всего, покончил бы с ней. На самом деле её мать звали Тамарос, но она предпочитала упрощённый вариант.
Тамара рассказала ей совершенно невероятную историю, Жанна слушала и поражалась, до чего же их судьбы похожи в своём трагизме.
Тамара вышла замуж за Малика, но полюбила Шахида, так уж вышло. Они стали любовниками, так велика была их страсть, что они рискнули пойти на это. Правда, это произошло только один раз. Всё остальное время они мучились сами и мучили друг друга. Потом Тамара забеременела, радостный Малик ожидал сына.
А потом, незадолго до самих родов, случилась та ужасная история. Малик, проходя обследование в больнице, узнал, что стерилен, у него не могло быть детей. Но беременность жены свидетельствовала об обратном. Малик, вне себя от горя и бешенства, не посмел ударить беременную женщину, но устроил ей допрос. Тамара вынуждена была признаться, что согрешила.
Малик исчез из дома на две недели, а, когда вернулся, объяснил жене, что от неё требуется. Тамара чуть с ума не сошла от ужаса, когда услышала речи, которые он вёл. Но ослушаться не посмела. Малик пригрозил ей физической расправой, если она не будет следовать его плану. И ей пришлось смириться.
В ту ночь, когда она родила Жанну, ребёнка ей даже не дали покормить, отнесли кормилице. Саму Тамарос перевезли в другое отделение, чтобы, не дай бог, кто-то из родственников её там не встретил. Когда она пришла в себя после родов, то уехала вместе с родителями в Грецию. Они были предупреждены ею о подобном шаге со стороны Малика, который объявил её умершей во время родов. Её родители, как и полагается, погоревали на кладбище, но они точно знали: дочь жива.