Ход кротом
Шрифт:
— В Москве это сейчас называется «молиться Марксу». Некая группа инженеров и техников добровольно уходит от мира в один из двенадцати взятых под это дело монастырей. Монастыри обильно снабжены всевозможными книгами, чертежными досками, сборочной мастерской, лабораторной посудой и так далее. Монахи кормят инженеров, те же заняты исключительно поставленной задачей. До разрешения задачи никто наружу не выходит.
— И что, у них получилось выдумать что-то сложнее изогнутого ломика? — сэр Эрик не скрыл иронии.
— А они в самом деле добровольцы? — одновременно спросил Черчилль тихим напряженным голосом,
— Судя по тому, что выполнивших задачу встречают с оркестром, говорят речи, награждают особым знаком… Наш человек украл один знак с фабрики, где их производят, вот он…
Алая эмалевая звездочка с цифрой «1» пошла по рукам.
— … То дело это в самом деле добровольное. Что же до результатов, то здесь все очень странно.
Их Лордства с удивлением заметили: шпион — главный шпион Британии, которому по должности полагалось бы видывать и крота в кальсонах, неожиданно смутился.
— Итак, два монастыря задачу не выполнили. Однако, неудачников не наказали. Оплатили время по ставке обычного инженера и даже вручили знаки — тоже звезды, но синие. Я так понимаю, утешительный приз первопроходцам за храбрость.
Черчилль кивнул уже откровенно угрюмо:
— Так я и предполагал.
— В остальном, господа, месячное затворничество принесло вот какие изобретения. По порядку: еда. Безотвальный способ обработки почвы. Плоскорезы. Очевидно, борьба с уносом почвы ветром. Фермы по разведению дождевых червей.
— На еду? Большевики собираются кормить Россию дождевыми червями?
— На рыбалку!
— Как сказал привлеченный нами агроном, все сие меры по увеличению плодородия почвы. Их там еще много. Далее, один из монастырей выпустил партию некоего «пищевого порошка». Мы, конечно, раздобыли немного, но пока не понимаем, что с ним делать. В свободную продажу он еще не поступает, соответственно, и книжки-разъяснения к нему не выпущено. Да и в Англию он пока не доехал.
— Дальше, сэр, мы слушаем.
— Дальше у нас одежда, — сэр Мэнсфилд хлопнул в ладоши. Один из его помощников появился в открытой двери, прошел ближе к столу, повертелся, давая разглядеть надетый поверх британской военной формы странный жилет со множеством карманов и петель, набитый обоймами, обвешанный ножом, лопаткой, флягой.
— Это, господа, новая амуниция для Красной Армии. Обратите внимание, жилет не из дорогостоящей кожи, для его выделки не нужны ни шорник, ни железные пряжки. Достаточно парусины, лакированных деревяшек на пуговицы, не слишком гнилых ниток и хорошей швеи. Практически, выпускать это могут сельские бабы, хоть вручную. Вообще, господа, эта идея у них провозглашена на государственном уровне: «Сейчас мы производим примитивную технику, от которой не требуется ни удобства, ни коммерческой эффективности. Она должна всего лишь выполнять свою задачу. Зато техника может изготавливаться из тех материалов, что есть у нас, теми рабочими, что в наличии, на тех станках, что работают. По мере развития сделаем лучше, а пока пользуйтесь тем, что есть.»
— Заявка на автаркию, — Черчилль подергал за край жилета:
— Юноша, поделитесь впечатлениями.
Жилетоносец отозвался хриплым баском:
— Очень удобно, сэр. В большие карманы можно вложить пластины, от осколков. На животе и груди
— А плохое?
— Рвется, сэр. Из плохой ткани сделано. Если вот здесь и вот отсюда вшить кожу, или хотя бы не гнилую генуэзину, а добротный парусный материал, будет вечная штука. Прислали еще пару брюк из такой же ткани. Заклепаны гвоздиками, должно быть, ниток хороших нет. Но я в них не влез.
— На голодных шьют.
— На китайцев. У них в армии пулеметчики почти все китайцы.
— Венгерские конники, немецкие артиллеристы. А понтонеры почему-то румынские.
— Интернационал, господа!
Черчилль выслушал все реплики, спросил:
— Что же, священнослужители идут на такое?
Главшпион знаком приказал жилетоносителю выйти, снова улыбнулся:
— Вприпрыжку, досточтимый сэр. Ибо сейчас монастыри трактуются большевиками как кооперативы. Исповедание религии не запрещено, запрещена проповедь. А за крещение-отпевание и прочие требы мало кто платит, это ведь уже не обязательно. Приходится вертеться. Церковники идут в переписчики, в госпитали, помогают инвалидам. За помощь государство освобождает их от налога. Вот об этой политике как раз уже выпущен большой альбом с четкими схемами. Мой человек свободно купил за сущие копейки, но пока не дошла почта. Все подробно: какими налогами облагается сельская церквушка, большой собор, монастырь. За что и какие налоговые льготы. Что полагается за помощь власти, а что за вредительство, и как определяется это самое вредительство. Книжка так и называется: «С кем вы, схизматики?» Но позвольте, я продолжу. Еда, одежда, теперь — жилище. Тут все просто. Разработан образец печи для обжига цемента. Мощность небольшая, но их собираются выпускать большой серией.
Сэр Мэнсфилд переложил очередной листок:
— Далее транспорт. Здесь у нас паровой трактор. Дескать, мы не в силах делать сложные коробки передач, нарезать шестерни. У нас много брака на моторном производстве. Что ж, берем бракованные цилиндры, тяп-ляп и готова шестицилиндровая паровая машина из отходов дизель-моторов. Паровая машина не так требовательна к металлу и допускам, как дизель, поэтому годятся и отходы. Кроме того, паровику коробка передач не нужна. Открывая только кран подачи пара, машинист может рвануть с места так, что лопнут шины. А может поехать настолько плавно, что пассажиры не заметят старта.
— А что, — хмыкнул сэр Ллойд-Джордж, премьер-министр, — трактору все равно, его можно и час раскочегаривать, это же не танк. И нужно тракторов куда побольше, а значит, простота и дешевизна для них важнее и мощности, и скорости. Но только паровик возит больше собственный котел и запас топлива к нему. Мы же применяли паровые колесные блиндированные трактора в бурской войне, вопрос неплохо изучен.
Главшпион хлопнул в ладоши снова — и снова его помощник внес дисковую металлическую коробку, словно для патефонных пластинок, только диаметром почти ярд. На мерки Материка — около метра.