Ход золотым конем
Шрифт:
На каждой стоянке мы высылали глашатая, который оповещал население о требующихся нам рабочих и строительных материалах. Многие заинтересовались. Пара оборотистых купцов поспешила заключить договоры на поставку леса. Уже кое-что. Условие поставок у нас было одно – быстрота. Естественно, не в ущерб качеству.
Обосноваться на новом месте – что может быть проще и что может быть сложнее?
Начинать строительство пришлось с пристани. Даже не так. Работы мы начали вести сразу по нескольким направлениям, и пристань была лишь одним из них. Признаюсь, немаловажным. Вот-вот должны были начать поступать строительные материалы, для их выгрузки хороший причал просто необходим.
Мы с Нимли не менее десяти раз обошли вдоль и поперек участок, предполагаемый для устройства волока, прежде чем определились с подходящим для трассы местом. Уже начали прибывать люди, готовые наняться на работы. Кто-то приходил пешком, имея при себе лишь руки и желание заработать. Кто-то приезжал на повозке, запряженной конями или быками, предлагая услуги по перевозке. Дело находилось всем. Сначала шла расчистка трассы и выравнивание местности. Как мы ни старались, полностью избежать этих работ не удалось, оставалось лишь свести их к минимуму. Правда, минимум этот был относительный.
Прошла всего (или – уже?) неделя, у нас трудились около пятисот человек, а поток желающих все не иссякал. Работа по расчистке кипела вовсю, а сделать предстояло еще очень много. Одновременно с этим мы начали мостить трассу бревнами, которые от реки подвозили на подводах.
Ошкуренные стволы укладывались наподобие шпал для железной дороги. По краям «шпалы» скреплялись с бревнами, проложенными вдоль. Бревна эти вовсе не выполняли задачу заменить рельсы – они ограничивали трассу и должны были препятствовать соскальзыванию с нее саней. Ширина этой импровизированной колеи была около пяти метров. О самих санях несколько позже, поскольку работа над ними только началась. Это ответственное дело было поручено гномам. Кроме того, гномы занимались изготовлением лебедок, которых, по замыслу, было три – две должны были работать на реках, вытаскивая корабль на берег, третья – помогать на особо крутом подъеме. Надеюсь, этого хватит. Если нет, планы придется корректировать.
Работа вошла в накатанную колею, и я вспомнил о данном герцогу обещании. Уже третий день гвардеец его светлости ходил за мной по пятам, постоянно напоминая о том, что в Лукино ждет формирования герцогская флотилия. В первый день мне удалось избавиться от его опеки, поручив двум гномам угостить гостя пивом. В честь приезда. Гвардеец оказался тертым калачом – весь вечер он соревновался с гномами, но на следующий день от продолжения банкета отказался категорически. Мне удалось увлечь его рассказом о наших грандиозных планах. Отъезд опять откладывался. На третий день, увидев, что гвардеец хмур и неразговорчив, я решил, что с отъездом тянуть больше не стоит. Тем более что дело здесь наладилось, а выполнять обещание все равно надо. И не только из-за герцога.
Из тех, кто находился на строительстве волока, со мной отправился лишь Лесли. Возможно, поехал бы и Сонъер, но его не было в лагере. Еще вчера я его отослал в далекое и непростое путешествие. Впрочем, дороги были относительно безопасны для хорошо вооруженного и не слишком богатого всадника. Нападать на латника средней руки для разбойников себе дороже. Это не торговый караван и не знатный вельможа в костюме с золоченым шитьем. В кошеле такого путешественника редко бывает много денег, а проблем он может доставить немало. И потом, при желании вооруженный всадник всегда может пристать к каравану. Никто не откажется от бесплатной дополнительной охраны. И все же поход был непрост. Я бы не отправил Сонъера одного, но, кроме него, послать мне было просто некого.
Накануне вечером я позвал охотника для разговора.
Под легким навесом, который должен был со временем обрасти стенами и стать моим домом, стоял стол и несколько деревянных кресел. Вот и вся нехитрая обстановка моей будущей резиденции. Обстановка спартанская. Ничего, к зиме обзаведусь нормальным жильем, с каминами и водопроводом. Не так это сложно, если как следует подумать. Пока же есть более насущные вопросы.
– Присаживайся, – предложил я охотнику.
– Спасибо, мастер. – Сонъер сел. Такую манеру обращения он перенял от гномов.
– Есть хочешь?
– Спасибо, я успел поужинать, – вежливо отказался охотник.
– Тогда наливай себе холодного пива, – я жестом указал на кувшин и кружку, стоявшие на столе, – разговор будет непростой.
Охотник с благодарностью кивнул.
– Скажи, Сонъер, ты помнишь Найю? – спросил я у охотника, подождав, когда он отхлебнет из кружки.
– Помню ли я? Конечно, помню. Все, что связано с нашим походом, я буду помнить до конца своих дней. К тому же Найя – очень запоминающаяся дама. Интересно, где она теперь.
– Вот и мне интересно. Она или в княжестве Двенском – там ее легко можно найти, спросив у приближенных князя, или южнее княжеств, у верховий реки Хат. Вот там разыскать ее будет непросто.
– Непросто, – согласился Сонъер. – Но возможно.
– Возьмешься?
Охотник задумался, что-то прикидывая.
– Можно попытаться, – наконец провозгласил он ответ.
– Дорога непростая и длинная. И в помощь тебе мне дать некого.
– Мне не привыкать. Иногда неделями на охоте приходилось выслеживать дичь в одиночку.
– Я напишу письмо. Тебе надо будет отвезти его. Возьми в лагере все, что тебе необходимо. Кроме того, вот. – Я протянул охотнику кошель. – Здесь серебро суммой на пятнадцать золотых. В пути пригодится.
– Это много.
– Неизвестно, что может случиться в дороге. И потом, тебе все это время надо есть и пить и заботиться о лошади.
Сонъер кивнул, соглашаясь.
– Не сомневайтесь. Доставлю письмо в лучшем виде. На словах что-нибудь передать?
– Пожалуй, нет. Разве что расскажи, как и где я обосновался.
Это было основное в содержании письма, кроме чувств, которые я испытывал и о которых попытался сказать. Найя не знала о месте моего теперешнего проживания. Да что там, месяц назад я еще сам об этом не знал.
Так неожиданно встретившаяся девушка не шла у меня из головы, и я совсем не хотел ее потерять. Решив таким образом вопрос со связью, я вздохнул свободнее и отправился спать во вполне умиротворенном настроении.
Глава 20
В Лукино было шумно. Десятивесельный шлюп, на котором мы приплыли, бросил якорь у пристани. Неподалеку от семи речных кораблей, пришвартовавшихся плотной группой. Насколько я понимаю, это и было ядро будущего каравана. Семь кораблей – не так уж плохо, если их как следует оснастить и прибавить хороший десант. У причала собралось немало народу. Люди о чем-то оживленно спорили, порой слишком активно размахивая руками. До драки пока не доходило.