Ходовые испытания
Шрифт:
— Оператор, — вклинился Ларин в разговор специалистов, — проверьте режим реактора!
— Режим? — удивился Шегель и замолчал.
— Реактор на форсаже, — удивлённо доложил он через секунду, — это вы включили?
Этот вопрос разом все поставил на свои места. У Ларина ёкнуло сердце и засосало под ложечкой. Страх, самый обыкновенный страх. Случилось самое неприятное из того, что может вообще случиться на ядерном корабле, реактор пошёл вразнос, подбираясь к бесконтрольному режиму, который закономерно венчается сверхмощным взрывом. Привычным, давно отработанным усилием воли Ларин загнал страх в самые подвалы сознания.
— Стоп реактору, — коротко приказал Ларин и вышел на внешнюю связь.
— «Спутник», я «Вихрь». Авария реактора. Тревога!
— Что вы говорите? — изумился главный плазменник.
В наушниках что-то клацнуло, видимо, руководитель испытаний задел за тангенту, выхватывая из рук инженера микрофон.
— «Спутник» понял, — послышался его торопливый голос, — объявляю тревогу!
Ларин следил за контрольным табло. На индикаторе одна за другой пробегали стоп-команды: первая, вторая, третья. Ларин был уже готов сбросить с плеч невидимый тяжкий груз, но четвёртая? Четвёртая, главная? Зависла, проклятая! Неужели автоматику успело сжечь?
— Отказ стоп-системы, перешёл на аварийную, — с некоторым недоумением доложил Шегель.
Он ещё не осознал до конца, что произошло.
— Тревога объявлена, — послышался подчёркнуто спокойный бас руководителя испытаний.
Ларин знал, что скрывается за этим спокойствием: пронзительный вой сирен, яркие мигающие надписи: «Ядерная тревога!», вереницы людей, спешащих под защиту лучевых экранов, щёлканье герметически закрывающихся переборок и молчаливые, сосредоточенные спасатели, натягивающие скафандры высшей защиты. А четвёртая, решающая команда снова зависла, зависла, проклятая!
— Отказ аварийной, перешёл на дубль! — прокричал Шегель.
Вот когда случившееся стало раскрываться перед ним во всей своей грозной неотвратимости!
— «Вихрь», я «Спутник». Уточните ситуацию.
— Ждите! — отрезал Ларин.
Он не спускал глаз с контрольного табло. Сейчас за считанные мгновения должна была решиться судьба «Вихря». Единственный шанс оставался для его спасенья. Шегель привёл в действие дубль-аварийную стоп-систему. Она сработает напрямую, от аккумуляторов, минуя блок автоматики. Все четыре стоп-команды при этом проходят разом. Правда, реактор после этого подлежит обязательной переборке, зато вероятность срабатывания стоп-системы возрастает во много раз. Если сетку не успело сжечь, реактор остановится!
Но он не остановился.
— Отказ дублю! Реактор вышел из-под контроля! — выкрикнул Шегель. Все, рейдер обречён… Взрыв реактора неизбежен. Теперь Ларин должен сделать так, чтобы этот взрыв наделал как можно меньше бед.
— «Спутник», я «Вихрь». Реактор вышел из-под контроля. Обеспечьте старт.
— Понял. Старт разрешаю.
Ларин снял рейдер со стопоров и выжал ходовую педаль. Лёгкая перегрузка, и стрелки приборов дали знать, что корабль тронулся с места.
— Реактор вышел из-под контроля! Вы меня поняли? Реактор вышел из-под контроля! — кричал между тем Шегель.
Похоже, сорвался и потерял голову. Да разве мудрено? Ядерный взрыв неизбежен. Только спокойно, от старт-спутника надо отойти на самом малом ходу, а то выходная струя двигателя наделает немало бед.
— Понял, Олег Орестович, — будничным тоном ответил он Шегелю. — Сколько до взрыва?
— Мало! Реактор неуправляем!
— Точнее. Сколько до взрыва, — холодно сказал Ларин.
— Это… это надо посчитать по производным.
— Посчитайте.
— По… понял.
Старт-спутник остался в стороне. Ларин довернул рейдер на маяк входных ворот зоны испытаний и прибавил ход.
— Я «Вихрь». Освободите первую зону.
— Зона свободна.
Теперь остались пустяки. Надо катапультировать экипаж, пройти ворота зоны, дать кораблю самый большой ход и катапультироваться самому. В защитной капсуле. Остальное — дело спасателей. Но Шегеля катапультировать рано, он ещё нужен.
— Я «Вихрь». Готовьтесь принять оператора.
— Понял. Спасательный бот следует за вами.
Хотя бы раз использовался этот бот по своему прямому назначению? А теперь пробил и его час, придётся лезть в самое пекло. Как только не называли этот курбастенький кораблик охочие до шутки и острого словца космонавты! Колобок, черепаха, бронтозавр. Истинно колобок! Корпус у него больше метра толщиной, он и термоядерное облако проскочит.
— Командир, до взрыва сто девяносто плюс-минус пять секунд, — чётко доложил Шегель.
Молодчина, взял себя в руки! Ларин пустил секундомер и вышел на внешнюю связь.
— Я «Вихрь». Подхожу к зоне. Имею резерв три минуты.
— Понял, три минуты.
Большая стрелка десятисекундника резво бегала по циферблату.
Оборот десять секунд. Ещё семнадцать оборотов с лишним успеет она сделать, а потом «Вихрь» превратится в раскалённое ничто, в маленькое злое солнце, испепеляющее все вокруг.
— Бот, я «Вихрь». Готовьтесь принять оператора.
— Я бот, понял. Иду рядом, слежу за вами.
Рядом, вот так, рядом. Милые вы спасатели!
Рядом!
— Андрей Николаевич, — послышался возбуждённый голос Шегеля, — есть выход!
Это было как гром среди ясного неба!
— Выход? — оторопело переспросил Ларин.
— Можно попробовать заморозить реактор ходом. Форсажным ходом! Гарантия успеха — процентов тридцать пять!
— Понял! Все понял!
Как это просто! Почему он сам не додумался до этого? И почему до этого вообще никто не додумался? Может быть, потому, что морозить аварийный реактор — это все равно что ходить по краю пропасти с завязанными глазами?
При разгоне корабля, за счёт выброски рабочего тела из горячей зоны, активность её заметно снижается. Если, например, с места дать сразу форсажный ход, то реактор остановится, замёрзнет, как говорят специалисты. Все это давно известно. Но вот Шегеля озарило, и он понял, что можно заморозить не только нормальный, но и аварийный реактор. А почему бы и нет? Гонять рейдер до тех пор, пока реактор не замёрзнет. А уж если ничего не выйдет, то в самый последний момент катапультироваться в защитной капсуле. Конечно, полностью от взрыва она не защитит и он получит добрую порцию рентген, но ведь для чего-то существует и медицина! А разве красавец рейдер, над созданием которого три года работали лучшие инженеры Земли, не стоит риска?