Хоккейная сделка
Шрифт:
Глаза Джейсона сужаются.
— Что ты имеешь в виду под «сделала правдоподобной»?
Я пожимаю плечами.
— Ну, вряд ли такое могло бы произойти в реальной жизни — иметь сразу несколько партнеров.
— Может, и могло бы, — Джейсон отводит взгляд, перелистывая страницы книги на коленях. — Об этом не говорят так открыто, как о моногамных отношениях, но подобное бывает.
— Мормоны10 — полигамны, — говорит МакКинли.
— Это было в девятнадцатом веке, — я пережимаю переносицу, как часто делаю,
Трентoн кивает.
— Думаю, именно поэтому книги «обратный гарем» так популярны. Это запретная тема, которую не так часто встретишь.
— Они популярны, потому что чертовски горячие, — МакКинли указывает на штаны. — У меня стоял член, пока я читал эту книгу. Приходилось останавливаться и дрочить почти на каждой главе.
Тренер оборачивается с переднего сиденья автобуса.
— Мак, лучше бы ты оставил это при себе.
Несколько товарищей по команде хлопают в ладоши и кричат в знак согласия.
МакКинли смеется с приглушенным кашлем.
— О, ладно. Не надо притворяться, что вы лучше меня. Чтение любовных романов — то же самое, что смотреть порно.
— Кэссиди возбуждается, когда пишет, — Трентoн прячет улыбку. — Мне нравится быть исследователем для этих сцен.
Тепло разливается в груди, когда я вижу, что Трентoн так счастлив после всего, что пришлось пережить. А Кэссиди — милашка. Найти настоящую любовь нелегко, когда находишься на виду у всех, и они вселяют надежду, что когда-нибудь что-то найдется и для меня.
МакКинли перелистывает страницу, на которой сделал закладку в книге в мягкой обложке.
— Сцена кемпинга в двенадцатой главе? Наверное, это была моя любимая постельная сцена во всей книге.
Джейсон и я киваем. Секс впятером был обжигающим. В реальной же жизни я однолюб. Но когда дело доходит до чтения романтической литературы, все меняется.
Трентoн окидывает взглядом нашу компанию.
— Мне еще понравилась дружба между парнями. То, что они были настолько открыты друг с другом, и было очевидно, что действительно заботились друг о друге. Они словно семья.
— Не представляю, как могли спокойно делить девушку, в которую влюблены, — я морщусь. — Смог бы смотреть, как твоя девушка ласкает лучшего друга?
Трентoн энергично качает головой.
— Ни за что. Я не умею делиться.
— Это потому, что вы собственники до мозга костей, — МакКинли смеется и откидывается на спинку сиденья. — Не знаю. Я никогда не был влюблен, но кажется, что если бы оказался в такой ситуации и всем был интересен, и все доверяли бы друг другу, то, возможно, смог бы смириться с тем, что мы делим девушку.
Трентoн переводит взгляд на Джейсона.
— Ты так тихо там сидишь, Стамс. Смог бы смотреть, как Кортни занимается сексом с другим парнем?
Джейсон колеблется, прежде чем ответить.
— Думаю, это зависит от динамики между вовлеченными людьми. Захотел бы
Это удивляет. Джейсон по уши влюблен в свою жену. Они любили друг друга со школы, и я не могу представить, чтобы он смирился с тем, что она хочет быть настолько близка с кем-то другим.
Брови Трентoн взлетают вверх.
— Ты переспал бы с другим парнем, если бы она этого хотела?
Он пожимает плечами.
— Если это было бы взаимно приятно, то почему нет?
— Ты делал подобное раньше? — спрашиваю я.
— Нет, никогда не чувствовал такой связи с другим мужчиной.
МакКинли похлопывает его по плечу.
— Почему мне кажется, что вы с женой увлекаетесь извращенными штучками?
Он смеется.
— Это не про извращение. Мы с Кортни честны друг с другом в том, кто такие и чего хотим. Мы непредвзяты.
МакКинли кивает.
— У меня раньше были романы с мужчинами.
Трентoн открывает рот.
— Я не знал.
Я шокирован, слушая, как друзья делятся такими откровенными сторонами себя. Мне нравится, насколько непредвзята и инклюзивна наша команда. Этого нелегко достичь, особенно в мире спорта.
Джейсон ерзает на месте и продолжает говорить.
— Думаю, это больше связано с твоей связью с человеком, чем с его полом. Так много людей застревают в мыслях о том, что их может привлекать только определенный тип людей. Ты всегда слышишь, как девушки говорят что-то вроде: «Он должен быть высоким», или мужчины говорят: «Я не люблю мужчин». Но если бы мы открыли разум для возможности влюбиться без ограничений, представьте, какую любовь могли бы найти.
— Представь, каково это — влюбиться с закрытыми глазами, — говорю я. — Ты бы не мог сосредоточиться на том, как они выглядят, или на цвете кожи, или на том, как выглядят их гениталии. Тебе бы пришлось полагаться на то, что они заставляют чувствовать.
— Именно, — Джейсон благодарно улыбается. — Любовь не знает границ. Это мы сами накладываем на себя ограничения.
— Любовь есть любовь, — МакКинли кивает. — Я полностью согласен.
Мы все молча сидим, пока автобус едет по дороге, кучка хоккеистов, погруженных в собственные философские размышления о любви и ее многообразных формах.
Пока тишину не нарушает голос МакКинли.
— Итак, насчет той сцены. Кто-нибудь из вас когда-нибудь задумывался о том, чтобы проколоть себе член?
Трентoн морщится.
— Я слышал, что это может повысить удовольствие, но не думаю, что смогу выдержать боль.
— А как насчет анальных пробок?
Тренер снова резко оборачивается.
— Мак, я сейчас засуну тебе в рот анальную пробку, если не заткнешься на хрен. Вздремни или еще что-нибудь.
Мы подавляем смех, чтобы не огорчить тренера.