Хоккейная сделка
Шрифт:
Энни берет мою руку и вкладывает ее в свои.
— Пустота? Ты заполнишь ее, когда появится своя семья, которую будешь любить.
Я морщу нос.
— Не думаю, что когда-нибудь смогу это сделать.
— Мы с мужем не хотели детей, — улыбка трогает ее губы, когда та смотрит на Джулиану. — Но любовь к этой маленькой девочке стала величайшей радостью в жизни. Иногда ты не понимаешь, чего хочешь, пока это не ударит в лицо.
Я не спорю с ней. Все вернется на круги своя, когда брак закончится, потому что таков уговор.
Шаги
— Привет, как работа?
Взгляд падает на его обнаженный торс, зацепившись за этот проклятый пирсинг в соске. Под светом в коридоре я лучше вижу его татуировку. Два человечка — один высокий с хоккейной клюшкой, а один маленький в платье — держатся за руки над словом «ПАПОЧКА», написанным дрожащим детским почерком.
Все в этом мужчине сексуально. У него есть привлекательность байкера, завернутая в кожу с пирсингом и татуировками, и он бросает взрослых мужчин на борт на льду. Тем не менее, заплетает волосы своей дочери, готовит куриный суп с лапшой и плачет, когда смотрит «Паутину Шарлотты».
— Мм? — я буквально не имею ни малейшего представления, о чем он только что спросил.
Александр ухмыляется, наклоняя мой подбородок.
— Работа. Как прошла работа?
Я прочищаю горло.
— Хорошо. Прекрасно. Прошла прекрасно.
Вина терзает мою совесть. Он бы взбесился, услышав о том, что сегодня произошло с Бриттани, и я ни за что на свете не расскажу о своем плане поймать Картера на месте преступления. Он бы сказал не делать этого, а я отказываюсь, чтобы меня отговоривали.
— Хорошо, — он обнимает одной рукой плечи Энни, а другой — мои, заглядывая в комнату Джулианы, чтобы взглянуть, на что мы смотрим.
— Кто-нибудь скажет, что она не может взять кукольный домик в Грецию?
— Только ты, Большой Парень.
Он вздыхает, словно так и думал, и входит в спальню.
— Привет, малышка. Сомневаюсь, что кукольный домик поместится в чемодан.
Она надувает губы.
— А что, если я вытащу немного одежды?
— Ставлю двадцать баксов на то, что он позволит ей взять кукольный домик, — шепчет Энни.
Я прикрываю рот рукой, смеясь.
— Я бы не удивилась.
Я возвращаюсь в комнату, чтобы закончить сборы, и после того, как Джулиана засыпает, в мою открытую дверь тихо стучат.
Александр прислонился к дверному косяку, этот мерзавец все еще без рубашки, будто знает, что именно этот вид делает со мной.
— Ты все собрала?
— Думаю, да, — я целую Дэша в макушку, прежде чем уложить на кровать. — Просто беспокоюсь, что буду вдали от этого парня.
— Я уже оставлял их с Элли вместе, и они отлично справляются. Думаю, с Дэшем все будет в порядке.
Александр входит в комнату и садится рядом с Дэшем на кровати, поглаживая его по спине. Дэш переворачивается и подставляет ему живот, зрелище, к которому, как мне кажется, я никогда не привыкну.
Я
— Не ожидала, что у тебя есть татуировка.
Он бросает взгляд на нее.
— Сделал в прошлом году после того, как Джулиана нарисовала ее для меня.
— А это?
Мои пальцы скользят по его груди, задевая металлическую штангу. Он вздрагивает.
— Когда мне было восемнадцать.
Я приподнимаю бровь.
— В тебе есть жилка дикости.
— Я был намного более беззаботным, прежде чем стал отцом.
— Трудно представить.
Он берет меня за запястье и поворачивает руку, чтобы взглянуть на кольцо на пальце.
— Мой отец всегда жил настоящим. Он никогда не беспокоился о будущем или о том, что произойдет. Он причина, по которой я так люблю езду на мотоцикле. И именно он удивил меня первым мотоциклом, когда я получил права, и мы часто ездили вместе. Это одно из любимых воспоминаний о нем.
— Я всегда считала байкеров безрассудными наркоманами адреналина. Но ты не такой.
— Это точно дает выброс адреналина. Там всегда есть элемент опасности. Одно неверное движение, и все кончено. Тем не менее, я чувствую себя таким живым, когда еду на мотоцикле. Это сырая, неограниченная свобода. Чувство, когда ветер хлещет тебе в лицо; сила ревущего под тобой мотора. Это опьяняет.
Ничто в жизни никогда не заставляло меня чувствовать себя так.
Я покусываю нижнюю губу.
— Прокатишь?
Его брови взлетают вверх.
— Ты этого хочешь?
Хочу, и это удивляет меня не меньше, чем его. Но я хочу узнать Александра. Увидеть ту другую его сторону, которую никто больше не видит. Хочу отбросить его тщательно охраняемые слои и забраться внутрь.
Он не устраивает шоу, не притворяется тем, кем не является. Он настоящий, честный и откровенный, и чем больше рассказывает, тем больше я хочу знать.
Александр держит круг близких узким, его жизнь сокрыта от посторонних глаз, и я чувствую себя счастливой, будучи его частью.
Я киваю.
— Лишь бы ты пообещал не убивать меня.
Он поднимает мою руку и оставляет поцелуй на тыльной стороне.
— Я никогда не позволю ничему плохому случиться с тобой.
Глава 23
Александр
Нахождение в Греции не сравнится с тем неописуемым восхищением, которое озаряет личико Джулианы.
Свадебная церемония проводится на балконе, окутанном белоснежными тканями, а за ним простирается бескрайний Эгейский залив. Широко раскрытые глаза Джулианы отражают все великолепие этого края, что так непохоже на наши серые будни в городе.