Холмы Фэйри: Дэстини

Суббота Светлана

— Что-то не так у тебя с бизнесом, где-то протекает, — заметил Кортик, когда мы спускались по лестнице.

— Семья — святое, — отрезала я. В конце концов, вчера ситуация была намного хуже. Надо просто сосредоточиться и серьезно заняться работой.

Вот я гуляю, а в это время может звонить важный клиент. Слушает сейчас холодный голос автоответчика и бац — бросает трубку, оставляя меня без заказа, а родителей — без поддержки и транспарантов. Надо быстрей идти в салон, сейчас каждая возможность на счету.

Внезапно кто-то преградил дорогу,

закрывая солнце. И пока я поднимала голову, чтобы посмотреть кому помешала, чья-то рука в перчатке запечатала рот. Рывок. Пятки больно застучали по брусчатке. Болталась сумка, сбитая с плеча на локоть. Я пыталась дернуться, но тот, кто волок меня сейчас в темную подворотню, оказался слишком сильным. А второй, огромный, несмотря на жару, одетый в широкий плащ, топал за нами, прикрывая отход и загораживая спиной от возможных случайных прохожих.

(6) Фернандо Кортес де Монрой и Писарро Альтамирано — испанский пират, завоевавший Мексику и уничтоживший государственность ацтеков. Благодаря ему в Европе стали использовать ваниль и шоколад.

Глава 6. Я боюсь маленького, большого и среднего. И когда измеряют. А вы?

Я никогда не дралась, что такое физическое насилие понимала исключительно из телевизионных передач, да случайных разговоров.

Родители считали, что детей шлепают только безумные или злые люди. Роды у мамы были тяжелые, я родилась слабой, постоянно болела и плакала. Меня называли «серый задохлик», не спускали глаз, именно тогда они ушли со своих работ, чтобы обеспечить ребенку круглосуточное внимание. В тепле и заботе я выросла в здоровую спокойную девочку, не знающую криков и шлепков.

Когда мне говорят, что мои родители — не от мира сего, не умеющие жить и содержать семью, я согласна киваю. Но они же, самые искренние и честные люди, которых я знаю, и самые любящие. Наверное, где-то живут совершенно ужасные злодеи, плохие для всех. Но в основном, меня окружают хорошие люди, просто несовершенные.

Внезапное похищение и болезненные тычки стали шоком, после первых инстинктивных рывков, я задеревенела, не в силах пошевелиться от страха.

— Эти шлюхи совсем мозги растеряли, — просипел тот, кто закрывал мне рот. — Ищи их по всему городу

— Из бизнеса просто так не уходят, — пробасил второй.

Я только захлопала глазами и замычала. Меня явно перепутали, но как это возможно? Даже в одежде гадалки я мало, как мне кажется, похожа на девицу легкого поведения.

— Немедленно отпустите ее! — вдруг заорал выглянувший из волочащийся сумки попугай. — Считаю до трех и потом сожру вас на завтрак!

Мой храбрый защитник, ты ничего не сможешь сделать, эти страшные люди тебя одной ладонью прихлопнут, да и не понимают ни слова. В пролете узкого двора здоровяк, стоящий прямо передо мной, начал разматывать пук веревки, не обращая никакого внимания на крики птицы.

— Раз! — визгливо выкрикнул Кортик. — Два! И…

— Нечестно, на! — раздалось тоненький голосок, откуда-то со стороны амбала. —

Ты считаешь без перерыва. А надо, на: один, один с хвостиком, один с кисточкой.

— Три! — попугай выбрался из сумки и полез наверх по ремню, цепляясь лапами и клювом.

Слабый писк, и громилы вдруг замерли. Державшие меня руки разжались.

— Слушай, да вроде это не она, а, Фрэнк? Посмотри, и мордаха другая, и пошкелетнее будет.

— Ты это, девка, беги отсюда. Ошибочка вышла, за другую приняли.

И я бы их послушала, убежала бы, сверкая пятками и голося, если бы от страха у меня просто не отнялись ноги. Голова прямо свежая такая, бодрая. Разум похитителей почти не испугался. А вот ноги, будто не мои, стоят себе и трясутся, не чувствую их.

Парочка неудавшихся похитителей, тихо разговаривая между собой и совсем не обращая на меня внимание, двинулась дальше во внутренние дворы. А я привалилась к стене, ни жива, ни мертва.

— Ага! — по-боевому настроенный Кортик поднимался по руке, портя когтями единственное платье для работы. — Вы зачем на нас напали, признавайтесь, подлые трясогузки!

— Мы не нападали, на! Мы быстро приводили девчонку! — возразил все тот же высокий визгливый голос.

— Объяснять всегда дольше, на! Она нас и не видит. Проще приказать тушкам схватить и привести куда надо.

Я моргнула. В воздухе закружилась золотистая пыль. И в искрах сверкающих точек проявились две крохотные, с указательный палец фигурки. Паренек и девушка. Оба с прозрачными быстро машущими крылышками, в еле прикрывающих тела кусочках ткани. Они злобно щерились острыми зубками и размахивали палочками, напоминающими зубочистки.

Именно эта парочка, судя по диалогу с попугаем, управляли амбалами словно гипнотизеры. Захотели — и те увидели во мне разыскиваемую шлюху, приказали другое — и бандиты сразу потеряли интерес.

— Пикси, — сказала я с невольным восхищением, — красивые какие.

— Ой, наааа, — провизжала девчушка, — она нас видит!

— Тада чо церемонии разводить, — важно сказал паренек, подбочениваясь и пытаясь выглядеть серьезно, при этом кося на меня любопытным блестящим взглядом. — Сэр Йовильрух приказал доставить тебя как можно быстрее в «Фобию», у его есть дело на тыщу денежек.

— Подождите, — наконец, успокаиваясь, и отодвигаясь от стены, сказала я хмурясь,

— а разве воздействие фэйри разрешено в Мире Людей? Это же нарушение закона.

— Уууу, на! — высказался паренек.

— Она хорошая! — заявил Кортик, добравшись до плеча и уютно там устраиваясь, подергивая хвостом. — Добрая только. И наивная.

Пикси-девчушка широко открыла рот в детском изумлении, потом резко подлетела ко мне, хлопая огромными глазами и вглядываясь.

— Э, — вдруг сообразила я, — что предлагаете в обмен на услугу? Чтобы я пошла в клуб.