Холод и жар
Шрифт:
– Прошу вас, подождите – мне нужно ещё кое-что сказать. Меня зовут Изабелла, и я Сестра.
После сказанного с её плеч будто свалилась огромная гора. Точка невозврата была уже пройдена. Дальше можно было идти только вперёд. И до конца.
Во дворе воцарилась тишина. Все смотрели на Изабеллу, которая стояла на сцене под светящейся аркой, с непониманием и удивлением – на небольшую фигурку с длинными каштановыми волосами, одетую в студенческую форму: серый жилет и чёрные брюки.
Отец и мать выглядели озадаченно. Они смотрели на Изабеллу с серьёзными, сосредоточенными лицами, но, казалось, ещё не поняли, говорила ли она правду или решила сделать очередную странную и глупую выходку.
Мэр повернулся к
– Я обладаю фиолетовой силой, как и мой Брат Эрнст, которого вы все знаете под именем Антуан Перес, – сглотнув, продолжила она, – мы с ним новые Брат и Сестра, и мы пришли в этот город, чтобы продолжить дело наших предшественников, исчезнувших во времена Третьей Великой войны. Мы узнали о своей природе лишь три года назад, хотя в далёком детстве умели ходить сквозь стены, и это был наш детский секрет. Это мы с Эрнстом летели в ту ночь на самолёте и спасли от мертвецов всех вас – включая вашу внучку, госпожа Гаритос. Это мы победили архидемона Вельзевула в руинах старого дворца и избавили Последнюю Надежду от его власти.
«Слишком много пафоса, но уж как есть», – подумала она.
«Ты молодец, Сестра», – обнадёжил её Эрнст, который сражался с летающими Рыцарями Тьмы в Белых Горах, – «продолжай».
Но продолжить Изабелле не дали – похоже, мало кто поверил ей.
– Это что, розыгрыш? – пробасил генерал Вольдемар.
Из заднего ряда вышел один зритель. Он носил простую кожаную куртку водителя и светлые брюки. Его светлые волосы завивались в кудри, а нос был вздёрнут.
– Думала, мы тебе прямо так и поверим, Перес? – выпалил в сторону Изабеллы Пьер Коссак, её с Эрнстом заклятый школьный враг, – смешила нас раньше, смеши и теперь!
Его лицо сияло от самодовольства – как и лицо Максимы Гаритос, прежней учительницы близнецов, которая сидела недалеко от своего любимого ученика. А Изабеллу наполнил гнев. Люди просили доказательств – и они их сейчас получат.
– А вот теперь вы мне поверите? – со злостью в голосе спросила она.
Затем Сестра подняла руку и создала слабый заряд фиолетовой энергии. Броском она направила магический сгусток в сторону Пьера, и Коссак повалился на бок.
– А-а-а!!! Помогите!!! – кричал бывший задира, как будто его ошпарили кипятком.
«Что ж, это давно надо было сделать», – признала Изабелла.
«Угу», – подтвердил Эрнст, испепелив ходячего мертвеца в доспехах.
Люди, пришедшие на праздник, осторожно зашептались. Кое-где послышались сдавленные возгласы.
– Так и знал, что Пересы – из «этих», – потрясая чёрной бородой, произнёс Пабло Кабальеро.
Мэр поднялся со своего места и произнёс неуверенно:
– Госпожа… Сестра. Может, мы урегулируем это мирным путём?
В голосе градоначальника чувствовался страх. Полицейский, который охранял сцену, навёл пистолет на Изабеллу. Фотограф сделал снимок. Сестра тяжело вздохнула, но не потеряла самообладание.
– Прошу вас не волноваться, господин мэр, – сказала она, остыв после того, как проучила Пьера, – я больше не причиню никому из вас вреда. Мы не враги вам. А господин Коссак жив и здоров – мой удар был лёгким.
Девушка с рыжими волосами, которая была подругой Пьера ещё в школе, помогала ему встать на ноги. Коссак, сплюнув, с ненавистью посмотрел на Изабеллу.
– Опустить оружие, – приказал мэр.
Полицейский послушался и опустил пистолет. И в это время со своих мест встали папа и мама Перес. Родители Изабеллы вышли на дорожку и встали прямо напротив сцены. Глаза матери были широко раскрыты, а отец выглядел сердитым и чем-то озадаченным.
– Ты всё это время… лгала нам, своим родным? – осторожно спросила мама, – и Антуан тоже?
Изабелла заметила слёзы в глазах матери.
– Да, мы скрывали свою силу от всех, – громко ответила дочь, – сначала – чтобы уберечь себя и своих близких от д’Обстера и его демонических хозяев и спокойно окончить школу. А теперь… а теперь, когда д’Обстер пал, и магов перестали травить – признаюсь, чтобы жизнь у нас была предсказуемой и относительно комфортной. Мы видели, как относятся к магии и фиолетовой силе люди вокруг, включая… включая нашу родную семью, и не стали рисковать. Как мы теперь думаем, зря. Я знаю, вы хотели, чтобы мы с Братом стали видными учёными, уважаемыми людьми в ваших кругах, – она повернулась к родителям, – чтобы мы пошли по проторённой дороге – работа, семья, хозяйство. Теми, кто пожертвовал многим, чтобы принять и проще переносить тяготы несовершенного мира. Но ни мне, ни моему Брату не нужен этот путь. И только мы можем определить направление своей жизни, и, пусть мы неидеальны, лучше нас самих это никто не сделает. Я благодарна вам, мама и папа, за то, что вы для меня и Эрнста сделали, но не должна расплачиваться за это всю жизнь, как эльфы – за то, что люди освободили их от нежити во Вторую Великую войну. Став фиолетовыми магами, мы с Братом обрели то, чего никогда не было у нас в этом городе. Уважение, признание нас такими, какие мы есть, а не только когда мы соответствуем далёким от нас фантазиям о хороших девочке и мальчике. Осознание, что мы творим нужное дело и способны хотя бы чуть-чуть изменить этот мир. Наверное, для вас эти чувства остались в книжках про мушкетёров и пиратов, которые вы советовали нам прочесть в детстве, хотя мы, правда, предпочитали им сказки тёти Инес. Но для нас всё это очень важно, потому что делает нас нами, а нашу жизнь – нашей. Среди магов мы нашли друзей. Тех, кто смог нас понять и принять. Так что не волнуйтесь, мы не страдаем от одиночества из-за того, что не похожи на вас и на большинство в Последней Надежде. И да, я не намерена расставаться со своим Братом, чтобы каждый из нас шёл своей дорогой, как это обычно бывает. Фиолетовая магия связывает нас с Эрнстом, и мы будем сражаться с демонами и нежитью вместе. До конца.
Мама заплакала, прикрыв лицо руками. Изабелла тоже хотела плакать. Она переживала, что ранила родителей своими словами, развеяла их мечты, представления о семье… Но при этом понимала, что иначе поступить не могла. С поводом в виде битвы или без, но она должна была сказать всё это – всё, что накопилось за много лет, но не находило выхода, потому что и она, и Эрнст уже неоднократно сталкивались с отрицанием их чувств своими родителями. Сквозь Поле Изабелла чувствовала, что и её Брат ощущал то же самое.
– Элеонор… то есть, Изабелла, – осеклась мать, – я… просто не знаю тот путь, по которому ты пойдёшь, и не могу тебе ничего посоветовать. Но если ты так считаешь нужным, то так тому и быть.
– Спасибо… мама, – дочь взглянула в её слезящиеся глаза.
– Я буду переживать за вас. Как вы там, сражаетесь с демонами, подвергаете себя опасности…
– Пожалуйста, волнуйся за нас поменьше, – горько улыбнулась Изабелла, – мы с Эрнстом с ними справимся.
В это время отец всем своим видом выражал недовольство. Он явно не хотел, чтобы его дети оказались магами, причём обладающими таким приметным и таинственным даром.
– Элеонор Перес, – строго, с нажимом сказал папа, – когда мы вернёмся домой, нам предстоит серьёзный разговор.
«Как всегда, на людях мы хорошие и сор из избы не выносим…» – мысленно прокомментировала его Изабелла.
– Хорошо, – так же твёрдо и холодно ответила она вслух. В случае с папой о большем она и не мечтала, но не теряла надежд договориться.
На дорожку вышли и Алекс с Розалиндой. Студентка уже успела переодеться в форму и снять эльфийский парик, поэтому снова щеголяла гривой розовых волос.