Холод, пиво, дробовик
Шрифт:
Здесь не шалят? Ну да — братья грабителей не жалуют и в расход их пускают без всякой жалости. Но если бы по мою душу пожаловали жулики из Семеры, они бы действовали совершенно иначе. Расстреляли бы из автоматов — и все дела. Нож? Точно нет. Значит, не они.
— Поеду, пожалуй, — я хлопнул Клима по плечу и забрался за руль. Голова просто гудела.
— Катись! — напутствовал меня приятель. — И поосторожней давай.
Я кивнул и захлопнул дверцу.
Теперь-то чего осторожничать? Второй раз не нападут. Не иначе, залетные какие-то. Увидели машину, в машине товар, вот и позарились. Впрочем, надо и в самом деле поаккуратней быть.
Ну вот же сволочи какие! И так настроения не было, так они окончательно праздник испохабили! Поубивал бы!
Домой приехал злой как собака. По дороге отходняк накатил, потом и вовсе на душе мерзко стало. Не люблю, когда на меня наезжают, пытаются ограбить или убить. Я просто хочу спокойно жить, варить пиво, держать бар и не лезть в неприятности. До недавнего времени это неплохо получалось. А тут будто полоса черная пошла — одно к одному, одно к одному.
Когда, загнав УАЗ на задний двор, я прошел в бар, настроение нисколько не улучшилось. Народу — не протолкнуться, шум-гам, разве не накурено только! В углу магическими огнями магическая же елка мигает. Спасибо, конечно, Сане-чародею за подарок, но лично у меня от этого мельтешения голова болит и глаза режет. Не люблю.
— Ваня, будь добр, разгрузи машину, — попросил я помощника и заглянул на кухню, где хлопотала Ирина. — Можешь минут на пять отвлечься и за баром присмотреть?
Девушка смерила меня недовольным взглядом.
— А Иван что? — спросила она, вытирая руки полотенцем.
— Он продукты разгружает.
— А ты?
— Мне бы другим заняться. Так присмотришь?
— Присмотрю! — хмыкнула Ирина, стягивая через голову передник. — Куда деваться…
Я на последнюю ремарку никак не отреагировал и поднялся к себе. Разулся, кинул на кровать сумочку с револьвером, снял куртку. Немного постоял у окна и посмотрел на улицу, потом понял, что просто тяну время, и открыл превращенную в бар радиолу. Достал бутылку бурбона, налил полстакана, замахнул.
Алкоголь пошел плохо, аж передернуло всего. Но отпустило. Пусть на душе особо легче и не стало, зато напряжение немного улеглось. Расслабился слегка, смог спокойно обдумать случившееся.
Ну хотели ножом пырнуть и машину увести — разве это трагедия? Вот получилось бы — тогда да, тогда и в самом деле трагедия. А так ничего из ряда вон, рабочие будни.
Логично? Логично.
И какой тогда толк самого себя накручивать? И без того найдется кому на нервах поиграть. Ирине вон, например…
Я с обреченным вздохом отошел от окна и достал из шкафа коробку патронов четыреста десятого калибра и набор для чистки револьвера: оружейное масло, тканевые патчи, тросик для протаскивания хлопчатобумажных кругов через ствол.
По идее, с револьвером ничего не случится, но оружие уход любит. Сниму нагар, заодно и сам успокоюсь.
Я занялся чисткой револьвера и уже почти привел его в порядок, когда постучали в дверь.
— Открыто, — повысил я голос и на всякий случай взял один из лежавших на кровати патронов. Когда в комнату вошел Иван, бросил его обратно.
— Там дыру новую в задней дверце заметил… — озадаченно произнес помощник. Увидел револьвер и принадлежности для чистки оружия и осекся. — Дядя Слава, только не говорите, что это самострел был…
Я покачал головой.
— Нет, ограбить пытались. Прямо у Колхозного рынка, представляешь?
— Совсем ошалели, — охнул Грачев.
— И не говори. — Я подошел к радиоле и вытащил из нее бутылку. — Будешь?
— Не, потерплю до вечера, — отказался помощник. — Так все обошлось?
— Как видишь.
— Гамлету звонили?
— Нет, — ответил я, не скрывая раздражения. — И не собираюсь.
— По уму, надо бы… — упрямо пробасил Грачев.
Я вздохнул.
— Ладно, тогда иди вниз и смотри, чтобы телефон никто не лапал.
Линии были параллельными, и меньше всего мне хотелось, чтобы Ирина оказалась в курсе случившегося.
Иван со спокойной совестью отправился в бар; я какое-то время бездумно смотрел на аппарат, затем поднял трубку и начал крутить диск, набирая номер. Но позвонил не в «Ширли-Муры», с Гамлетом общаться не хотелось. Да я и не должен с ним разговаривать. Это мое право обратиться к нему, а вовсе не обязанность.
Вот что я должен был сделать — так это предупредить Николая Гордеева. Во-первых, потому что обещал ставить в известность о подобных инцидентах. Во-вторых, потому что он мне голову оторвет, если узнает о нападении от кого-то другого. И будет в своем праве, если уж на то пошло. Почему? Правильно — потому что я обещал.
Николая дома не оказалось, трубку снял Саня-чародей. Он вызвался передать сообщение, но я только попросил их не опаздывать. В любом случае вечером увидимся, а вечер уже вот он: совсем стемнело на улице.
Я поднялся со стула, зарядил револьвер, убрал патроны и ящик с патчами в шкаф. Сразу и переоделся. Глянул на себя в зеркало, полюбовался на отражение худой физиономии с модной трехдневной щетиной и спустился в бар. Но сначала прицепил сзади на пояс кобуру с револьвером, благо длинная рубаха прекрасно скрывала его и при этом нисколько не топорщилась.
— Все на кухню унес? — спросил я помощника, оглядев заполненный посетителями зал.
— Все, — подтвердил Иван. — «Шершень» под стойкой.
Я заглянул под прилавок, где на своих местах лежали и жезл «свинцовых ос», и похожая на него как две капли воды пневматическая винтовка, и кивнул.
— Отлично.
Что ж, теперь можно и поработать, а то суета одна.
Можно — да. И я налил себе пива…
После восьми мы потихоньку начали сворачивать торговлю, но особо не лютовали, и те, кто хотел спокойно допить пиво, просто постепенно смещались ко входной двери, пока Иван выдвигал освобожденные столы на середину комнаты, протирал их и накрывал скатертями. Последние клиенты какое-то время продолжали общаться стоя и отправились восвояси только без четверти девять, когда один за другим начали подходить выкупившие места завсегдатаи. Никаких обид — все были предупреждены заранее.