Холод
Шрифт:
Марша любовалась шариком огня, горящим на ее ладони, выбрасывающим в разные стороны крохотные язычки, как солнце выбрасывает протуберанцы.
– А, если я его - кину?
– Марша задумчиво уставилась на меня, ожидая ответа.
– В окно.
– Решил я, опасаясь последствий.
– И вверх. На всякий случай.
Послушная Марша подошла к окну и подкинула файербол вверх.
По косой траектории шарик устремился в сторону ущербной луны, все увеличиваясь в размерах.
– Краси...
– Ш-ш-ш-шарарах-х-х-х!
–
– Так, моя дорогая...
– Я поковырялся пальцем в ухе.
– Отныне... Такие фортели - на полигоне. И без свидетелей.
От взрыва в ушах еще звенело.
– Ты что-то сказал?
– Марша сидела на полу, хлопая ресницами и открывая и закрывая рот.
– Ничего не слышу...
– Утром - услышишь.
– Я подхватил свою половинку на руки и поволок в спальню.
– Пироманьячка...
На работу я Маршу не добудился - едва я вечером опустил ее в кроватку, она закрыла глаза и блаженно засопела, повернувшись на бок. Как повернулась, так и продолжала сладко посапывать всю ночь.
Судя по изменениям, кристалл вовсю трудился над ней, перекраивая и сшивая по новой всю структуру ее организма, нещадно придавив сознание, чтобы не мешалось и не вмешивалось.
Пришлось сперва провесить проход в тир и предупредить работников, что начальства сегодня не будет. И, если оно вдруг появится - пусть срочно звонят мне, иначе за их жизни я не дам и ломаного гроша.
Работники сперва хихикали и переглядывались, пришлось от души надавить - все-таки тир - это ее детище, а в ее теперешнем состоянии, превратить это детище в руины дело пары секунд и одного файербола.
Записку я ей тоже оставил, разумеется, даже три - в спальне, на кухне и на зеркале в ванной, но... "Береженого бог бережет!" и "Повторение мать..."
То, что я увидел воочию - крепкий четвертый уровень. Причем уровень "стихийника", а за такими гоняются все, кому не лень.
Еще когда вкладывал кристалл, готовился к чему-то, но не к такому - точно!
– Сайд! Что у вас там взорвалось?
– Агни, встретившая меня в финишном коридоре, приперла к стенке.
– Рассказывай!
– Не в курсе, как-то.
– Попытался я отмазаться.
– Сайд!
– Амина, вышедшая из своего прохода, присоединилась к Агни.
– Рассказывай. Только сперва поклянись, что ты здесь ни при чем!
– Нечего рассказывать. И вообще - я с женой был!
– В присутствии Амины врать не рекомендовалось - ее дар не обманешь, а наживать проблемы, сейчас, мне совершенно не хотелось.
– Не врет.
– Покачала головой Амина.
– Ладно. Живи, пока...
Отпущенный на волю, побрел на свое рабочее место, привычно пнув автомат с шоколадками.
В отличии от автомата с сигаретами, этот на пинки не реагировал, старательно сберегая свое добро от дармоедов, но попытаться то стоило!
– Сайд! Ты с "Робином" разобрался?
– Айрик навис надо мной, как дамоклов меч.
– Что скажешь?
– То же, что и все аналитики до меня: "ни-хре-на". Нет здесь зацепок. Эта фигура, в белом, может быть и китайцем... Последователем джит-кун-до, например.
– Китайцем?!
– Айрик замер, переваривая мои слова.
– А ведь это может многое объяснить! Вот! Видишь, а говорил: "ни-хре-на"! Я всегда говорил, что это дело раскрутишь только ты!
Я подавился кофе, от такого оптимизма.
– Пойду, "пробью" у китайских товарищей, кто в это время въезжал на территорию...
– Айрик, довольно насвистывая, помахал мне ручкой и оставил в покое.
Работать резко расхотелось.
– Агни! Если что - я в архиве!
– Предупредив коллег, вышел из кабинета и отправился на -24 этаж, в гости к Генри.
Генри встретил меня полусонной улыбкой и коробкой "Танакана", упакованной в праздничную обертку и обмотанной красной ленточкой, с пышным бантиком.
– Держи.
– Улыбнулся этот юморист.
– А то я опять забуду тебе отдать...
В архиве у нашего гота все свое - отдельная линия электропитания, с запасом; своя, личная вентиляция и даже выход в интернет у него свой собственный - выделенный и, с нашим, даже не пересекающийся!
И кофеварка у него тоже своя.
Только пьет он исключительно чай, зажав драгоценный аппарат, которому в нашем отделе мы бы нашли лучшее применение, чем украшение пустой полки архива.
Еще и издевается!
Любые издевки Генри можно прости только за две вещи: за его чай и за его профессионализм.
За первое - быстрее всего.
А еще, с Генри можно было бесконечно молчать.
Наш архивариус, с его даром, находил нужные темы для разговора сам и его монолог, подкрепленный распечатками и электронными файлами, был самым эффективным методом поиска по нашему архиву.
– Пробил я твоего "Сапфирра Безобразовича", - Генри поставил на стол передо мной пустую чашку и двух литровый керамический чайник, исходящий ароматным паром.
– Жди, пока настоится. Ошибочка у нас получилась. Есть подозрение, что давненько Безобраз безобразничает. По моим расчетам, не меньше 15 лет. Первые встречи сваливают то на мифического "Кардаша", то на безумного "Чистильщика".
Я качнул головой. Эти дела я не вел, но знаком с ними был - на "чистильщике" проходил переподготовку, а "Кардаш" так и сгинул, оставив после себя только свое имя и полсотни гробов.
У "Фемиды" тоже бывают провальные дела, деваться некуда.
– Если взять за аксимому, аским...
– Генри тяжело вздохнул.
– Ненавижу это слово... Вобщем, если считать, что во всех этих делах замешан твой Безобраз, то вырисовывается такая картина. В январе 2007-го - первое появление - два убийства. Перерыв, в полгода и еще пять. До 2010 - всего шесть появлений. С десятого и по сей день - частота появлений только нарастала, нарабатывая...