Холод
Шрифт:
Город жил, широко дыша грудью, торопясь и запинаясь.
Чувствуя, как губы разъезжаются в не прошеной улыбке, допил кофе и проезжая мимо урны, закинул в нее картонный стаканчик.
Вывернув из рычащего потока, сорвавшихся с цепи автомобилей, покатился по очередной пустынной улочке, обсаженной по обочинам гигантами тополей. Пирамидальных исполинов, спорящих своей высотой с местными небоскребами.
Поворот, еще один и еще и я оказался совершенно за границей города, когда впереди меня, лишь серое полотно пыльного
Замерев точно по центру дороги, на осевой линии, дважды рыкнул мотором.
Заглушил.
Отстегнув ремень, забрался в бардачок и через пару долгих минут, вертел в руках поцарапанный футляр для очков.
Открыл и достал на свет божий очки, чей возраст был старше меня, лет на пятнадцать - точно.
"Рокабилли"...
Спрятав глаза за очками, завел мотор, включил приемник и поиграл настройкой, разыскивая ту станцию, что будет в самый раз.
Довольно улыбнулся, услышав знакомый гитарный перебор, и нажал на газ.
Привычно вдавило в сиденье и дымный шлейф, в зеркале заднего вида добавил мне хорошего настроения.
Выдавив из двигателя стандартные 130 миль, расслабился и открыв окно, высунул в него локоть, придерживая руль одной рукой.
Второй, в это время, снова бегал по волнам.
Чем дальше от города, тем меньше радиостанций. Пришлось переключаться на память системы, набитую музыкой под все случаи жизни.
Права была Маргарет.
"Корвет СтингРэй", машина, самая что ни на есть "рок-н-ролльская".
Это не "фольксваген жук" и даже не минивэн от той же марки, что катался от фестиваля до фестиваля. Это - совсем другой рок-н-ролл.
Это - душа дороги с объемом в пять литров и корпусом из углепластика.
Дорога, с плавными поворотами и бесконечно длинными прямыми, так и подманивала нажать еще на газ.
Зеленые заросли по сторонам, ровные посадки снегозадержания и крутые кюветы, в которых окончил свой разгон уже не один десяток безбашенных водителей и их пассажиров.
За два часа, мне навстречу не проехало ни одной машины. Как по заказу - ровная, пустая дорога и я, летящий по осевой линии, словно в надежде поймать лепрекона и ухватиться за конец радуги, забрав себе его горшочек с золотом.
Ни человечка, ни пасущихся отар или стад.
Ровное, зеленое море, еще не успевшее выгореть от знойного солнца и асфальт, словно мечта идиота.
Выскочив на очередной холм, с замиранием сердца почувствовал, как колеса оторвались от дороги.
Непередаваемое чувство свободного падения, всего несколько секунд, ради которых стоит любить этот мир, со всеми его недостатками, идиотами правителями и дебильными законами, которые так сладко, послать.
Стрелка спидометра давно легла на ограничитель, а инстинкт самосохранения, нежно поддерживаемый здравым смыслом, принялся паковаться в белую простынку.
Очередной подъем на холм и вновь - невесомость в падении.
Упрямо встав на четыре колеса, "корветик" сердито рыкнул мотором и снова вцепился своими шинами в асфальт, подталкивая массу вперед, преодолевая сопротивление воздуха.
Длинный, пологий поворот, огибающий очередную сопку и вновь наверх, к голубому небу, в котором плывут белые облака, и сияет золотой, раскаленный шар Солнца.
"Твою!" - Взвыл я, когда под колесами взмывшего над дорогой "корвета", вместо ожидаемого асфальта оказалась разбитая в хлам и отсыпанная крупным щебнем, грунтовка.
А еще через мгновение, перед заваливающимся вниз носом "СтингРэя" открылся оранжевый проход, в котором легко бы поместился и старый, добрый "БелАз", с полностью засыпанным кузовом.
Проскочив "проход" "корветик" финишировал в каком-то странном помещении, сплошь уставленном каким-то коробками, контейнерами и... Надувными палатками?! Из которых, высунулось несколько голов.
Еще секунда и всем стало очень плохо.
Приготовившись к посадке на грунтовку, я успел, в кои-то веки, припомнить нужный "конструкт" и активировать его.
"Отвал" с температурной накачкой, что я препарировал в академгородке, на чистке снега, показался мне самым удачным вариантом - по моей рациональной мысли, он должен был подравнять дорогу, заодно, если что, подплавить верхний слой, для повышения сцепления. Резине, конечно, придет каюк, зато шанс выжить ощутимо повышался.
Теперь, раскаленные стенки "конструкта" старательно разбрасывали в стороны возникающие перед мордой машины предметы, заодно поджигая все, что могло гореть, плавить все, что могло плавиться и превращая поверхность в тонкий слой горящего нечто.
Температурную накачку я попытался было отключить, но тут уж что-то одно - держать машину или...
Через сто метров, "конструкт" выбил часть стены, и бездонная ночь огласилась воплем горящей резины.
И моим матом, который поддерживала толпа разъяренных, вооруженных мужиков, вываливающих из полукруглого ангара, в пролом, проделанный мною.
Судя по огненным бликам, в зеркале заднего вида, в ангаре уже хорошо горело, а добавив к бликам яркие вспышки, сложив, так сказать, "два и два", то еще и взрывалось...
"Корвет", на последних "инерционных", вкатился в неглубокую речушку и я, с испуга, что меня догонят - поддал газу.
Снова спас "конструкт", прошедшийся по воде перед нами.
Резину остудило, а вот облако пара, одновременно и демаскировало и спрятало от пуль, летящих нам вслед.
Почему "нам"?
Потому что теперь, хрен я кому скажу, что "Корвет СтингРэй" - не одушевленная, глупая железка!
Позади нас что-то ухнуло и даже сквозь клубы пара, стало видно, как ангар развернулся "цветочком", выпуская на волю ярость бушующего пламени.