Холод
Шрифт:
– Слышь, Сайд...
– Постышефф встал рядом со мной, у окна.
– Как у тебя флэшка работает, на терминале? Мы же съемные диски запретили. Только клава с мышаткой, и то - через спецадаптер!
– Секрет фирмы.
– Я совершенно не желал сдавать свою тайну и облегчать жизнь ИТ отделу. Да и вообще... Какое им дело, что моя флэшка - "глючная" и определяется системой не как "съемный", а как "локальный" диск.
– Ванга. Стой!
– Постышефф рявкнул так, что уху стало больно.
–
В отличии от меня, стоящего лицом к окну, Карл стоял лицом в комнату и мне стало интересно, что же он такое увидел, что начал орать, как потерпевший.
– Чего орешь?
– Ванге тоже не понравился истошный вопль, изданный ее коллегой по программной безопасности.
– Скажи спокойно...
– Сейчас, спокойно, подойди и встань на мое место!
– Постышефф просто светился от счастья и заревом своим освещал комнату не хуже люстры, свечей, эдак, на полтораста.
Ванга подошла, заняла его место и...
– ... ! Сто лет требую сменить все окна на зеркальные! ...!
– Ванга ругалась от души, поминая бухгалтерию, постоянно зажимающую бабки на безопасность, начальство, считающее, что безопасность начинается с ее начальника и всех нас, простых смертных, чье чутье надо использовать в мирных целях, а не подставлять безопасность под БВСМ.
– Всё. Теперь не отвертятся!
Едва Ванга отошла в сторону, я сдвинулся и присвистнул - в зеркале напротив окна был прекрасно виден монитор, с открытым на нем документом.
При наличии качественной оптики, снимок экрана получался просто идеальным!
– Может быть, случайность?
– Я вновь полез на роль адвоката.
Постышефф, разглядывая зеркало, покачал головой и развернув, показал оборотную сторону, с прокладками, чтобы угол зеркала нельзя было изменить.
– Господа. Разрешите откланяться.- Сладко зевнул я.
– Мавр сделал свое дело, мавру надо и поспать...
– Ты что, еще не ложился?!
– Удивлению Ванги-Ванги не было конца.
– Да ты монстр!
– Давай детектор, сам отнесу технарям.
– Постышефф, понимая, что теперь за утечку отдуваться придется не только одному его отделу, сменил гнев на милость.
– Спасибо, Сайд.
– Не во что...
– Рискуя вывихнуть челюсть, ответил я, уже выходя из комнаты и сталкивая на пороге с девушкой, с васильковыми глазками.
– Привет, Карина! А сказали, что ты - в реанимации...
Получив коленом между ног, я завалился на бок. И, сразу, куда только сон девался! Глаза, сразу, стали круглыми-круглыми! И зевота, сразу, перестала выбивать челюсть...
Мимо меня протопали Ванга и Постышефф, пустившиеся вдогонку за девушкой, убегавшей по коридору в сторону нашей пожарной лестницы.
– Я вас позже догоню...
– Пообещал - прохрипел я спинам и начал медленно, по стеночке, собираться в кучку.
Было не столько больно, сколько обидно... Пропустить такой удар!
"Позорище!" - Ругал я самого себя.
– "Полевой агент, называется!"
Минут через пять или десять, но никак не меньше пятнадцати, я наконец-то, собрался.
– Ушла, с-с-с...
– Ванга появилась рядом со мной, выйдя из открывшегося прохода.
– Ты как?
– Стыдно.
– Я потупился.
– Но уже не так больно, по крайней мере...
– А ты молодец...
– Ванга внезапно хлопнула меня по плечу.
– Любой другой, после такого удара, на месте в "личинку" согнулся, а ты еще в сторону отошел, освобождая проход! К врачу, сам сходишь или прислать кого, что бы проводили? Думаю, пару деньков, ты заслужил... Своими героическими действиями... Прости.
Вот, хоть Вангелия Ваен и ... редкая, но человеческое ей не чуждо.
Дошкандыбав до лифта, нажал на кнопку нужного этажа и прислонился к стенке, прислушиваясь к ощущениям.
Ощущения были двойственными: душа пела и рвалась на волю, а вот между ног...
Ввалившись в "лазарет" и не узрев там никого, не придумал ничего более умного, чем постучать по дверному косяку.
– Му-мы-му-э-э-э-йк...
– Донеслось до меня из-за ширмы странное, сдавленное мычание, словно кому-то заткнули рот кляпом.
– Мы-мы-мым мык!
А потом погас свет, оставляя меня в темноте.
Боль впилась в висок, напоминая о своем присутствии и мир стал медленно вращаться вокруг меня, словно карта в старой компьютерной игре.
Первое, что я сделал - рванул что было сил под хлипкую защиту стола, дожидаясь, когда мое зрение придет в норму.
Из года в год, сколько мне не делали операций на глазах, самая моя первая гордость - способность видеть в темноте. Позже, когда "конструкты" начали безраздельно управлять моим сознанием, с операциями я больше не заморачивался, но "ночное" зрение холил и лелеял, "шлифуя" и "полируя", оттачивая и помалкивая.
Сейчас, для перехода на режим "ночь" мне надо всего семь секунд.
И девочка Карина мне их подарила!
Мой ночной мир не серый и не зеленый, в нем нет и красного. Преимущественно - оттенки коричневого, синего и желтого.
Синяя Карина старательно прижимаясь к желтой полосе стены, пыталась обойти меня со стороны лаборантской, в которой выделялись два фиолетовых пятна, дергающихся на скользком полу.
Из принципа, толкнул ей под ноги кушетку на колесиках и под шумок, достал пистолет и снял его с предохранителя.
Карина разминулась с кушеткой и вытянула в мою сторону правую руку.