Шрифт:
– Спасибо!
Официантка поставила перед Минори чашку ароматного кофе, кивнула и удалилась, небрежно засунув под мышку маленький круглый поднос. Кавамура Минори подумала, что если бы на ней была униформа горничной, то тогда эта девушка выглядела бы, пожалуй, даже интересно, а так… Кавамура тяжело вздохнула, и вернулась к своему ноутбуку. Когда тебе почти тридцать, а всё что у тебя есть это твоя работа, это грустно. Хотя, наверное, лучше, чем ничего. Кавамура снова вздохнула, стоило признать, она не ожидала, что в Саппоро будет так прохладно. Ведь уже почти лето! Но по дороге из аэропорта она даже видела кое-где ещё не до конца растаявший снег. Кавамура приехала сюда, чтобы отвлечься после развода, и чтобы, наконец, закончить свой роман. Это был совет от её редактора, которому она с дуру решила последовать. Но настоящей причиной был всё-таки развод. То, что муж оставил ей квартиру,
– Мне никогда не было с ним хорошо в постели!
Это была правда, но ведь он в этом не был виноват, всё дело в ней. Она знала это с самого начала. Скорее всего секс таким как она просто не нужен. Честно говоря, она даже мастурбацией никогда не занималась. Была ли она разочарована первой близостью? Нет. Чего-то такого она и ожидала. Мужу было приятно и слава богу. Но тогда на суде, весь этот развод и то, что это он был инициатором, пробудили в ней чувство горькой незаслуженной обиды, и ей хотелось сделать ему больно. Но Минори сразу же пожалела о том, что сказала это. Муж побледнел, он нервно поправил очки и Минори заметила, что пальцы его дрожат. Когда судья обратился к нему с тем же вопросом, она ожидала от него чего угодно, но он только опять поправил очки и ответил:
– Мне нечего ответить господин судья.
Потом он отказался от прав на квартиру, которую они купили совместно и таким образом всё закончилось. Когда они вышли из здания суда, Минори виновато сказала:
– Прости.
Он кивнул неловко, не глядя на неё и повернувшись пошёл прочь. Больше они не виделись. Минори впала в глубокую депрессию. Сколько ни говорил ей редактор, что так как после яркого дебюта, второй её роман продавался значительно хуже, от третьей её работы много ожидают читатели. Минори отлично понимала, что дело не в читателях, а в издательстве и что, если третий её роман не продастся, на карьере писателя можно будет поставить крест. Вот тогда уже у неё не останется в жизни совершенно ничего. Останется только покончить с собой! Минори живо представила себе заголовки в интернете: молодая писательница Кавамура Минори покончила с собой! Он поёжилась и вернулась к своему манускрипту. Кавамура попыталась сосредоточиться, ей нравилось работать в кафе, разговоры посетителей, посторонний шум создавали для неё комфортную атмосферу, в которой слова сами выпрыгивали на экран. Дома в тишине писать у неё совсем не получалось. Но после развода это почти перестало работать. То, что можно было назвать вдохновением больше не возвращалось. Минори задумалась о том, что у неё всё-таки есть профессия – переводчик. Переводчик с китайского. Этим она сможет зарабатывать себе на жизнь. Приезд в Саппоро ничем ей не помог. Здесь было холодно, неуютно, ей здесь не нравилось.
На улице постепенно темнело, но в кафе народу не прибавлялось. Минори уже поняла, что по будням здесь почти никого не бывает. Именно поэтому она и выбрала это кафе в качестве своего временного «офиса». Ну и ещё потому, что оно было недалеко от гостиницы, в которой она остановилась. Сегодня за стойкой присутствовала сама хозяйка, миловидная стройная женщина, ещё не старая. Она сосредоточенно протирала стаканы, не обращая на Минори никакого внимания. Кавамура сидела здесь уже третий день, но работа совершенно не двигалась. Опять надрывно запел её смартфон. Даже не глядя на него, она знала, что это звонит редактор. Но разговаривать с ним ей сейчас не хотелось. Скучающая официантка лет двадцати лазила в своём телефоне, её тонкие пальцы быстро бегали по экрану, на лице время от времени появлялась загадочная улыбка. Кавамура с завистью глядела на неё. Она завидовала её молодости, её беспечности. Смогла бы она сама в свои почти тридцать работать официанткой? Ей это было даже страшно представить. Кавамура уже решилась возвращаться в гостиницу, когда издалека долетел до неё глухой звук мотоциклетного мотора. Чёрный байк подкатил на парковку, мотоциклист спрыгнул с него и сняв шлем пригладил растрепавшиеся чёрные волосы. Он был высокий и стройный, хорошо сложённый, чем-то похожий на типичного героя её женских романов. Кавамура невольно уставилась на него. В лице его было что-то наивно детское, когда он зашёл в кафе, то улыбнулся официантке, и лицо его словно осветилось. «Наверное студент!» – подумала Кавамура.
– Добрый вечер, тётя! – весело проговорил он, обращаясь к хозяйке кафе.
Хозяйка мрачно взглянула на него.
– Денег не дам и не проси! – резко отвечала она.
– Ну что Вы, моя милая тётушка! Даже не думал! Я просто соскучился по Вам, вот и решил заехать! – развязано отвечал молодой человек, взгромождаясь
Хозяйка недовольно цыкнула, официантка захихикала, прикрывая ладошкой большой рот.
– Налейте мне пива, тётушка! – попросил байкер.
– Даже не мечтай! – отрезала хозяйка.
– Ну тогда сока, пожалуйста! – он опять улыбнулся.
Его улыбка показалась Кавамуре загадочной, она подумала, что он улыбается как будто каким-то мыслям внутри себя.
– Чего тебе надо? – грубо осведомилась хозяйка.
– Тётушка, мне очень нужно десять тысяч! – глядя на неё большими, умоляющими глазами взмолился племянник.
Хозяйка опять цыкнула, официантка, не сдерживаясь громко рассмеялась.
– Я отработаю! – быстро заверил молодой человек, – я буду работать на кухне неделю!
– А как же школа? – отвечала хозяйка, косясь на него, похоже она начала сдавать позиции.
– После школы я сразу к Вам! – он приложил руку к сердцу словно в подтверждение своих слов.
– Завтра у меня свидание с моей девушкой! И мне очень нужны деньги! – пояснил он, словно оправдываясь.
Хозяйка опять цыкнула, потом открыла кассу и принялась отсчитывать купюры.
– Ты должен познакомить меня с ней! – сказала она строго.
– Когда ни будь! Возможно! – весело отвечал молодой человек, пряча деньги в карман.
Видимо почувствовав, что за ним наблюдают, он искоса взглянул на Минори и совсем по-дружески подмигнул ей. Кавамура смутилась, она суетливо принялась собирать свои вещи, кое-как запихнула ноутбук в свою безразмерную сумку и выскочила из кафетерия на улицу. Выходя, она услыхала, как молодой человек спросил у своей родственницы:
– Кто это?
– Понятия не имею! По-моему, какая-то журналистка. Всё время чего-то печатает!
На парковку перед кафетерием один за другим подъезжали мотоциклисты, Кавамура ускорила шаг. «Байкерская банда!» – подумала она. По всей видимости юный племянник хозяйки был одним из её членов. Понаблюдать за ними ей было бы очень интересно, но инстинкт самосохранения советовал ей срочно возвращаться в гостиницу. И самое главное Кавамура с ужасом ощущала, что щёки её горят, она не могла позволить себе, чтобы эти юнцы видели её взрослую тётку, краснеющую словно старшеклассница от взглядов какого-то, пусть и довольно привлекательного парня. Она приложила руку к щеке, щека её горела. «Что со мной?!» – думала Кавамура с удивлением.
В гостиницу она вернулась раньше обычного. Попробовала писать, но дело не шло, Минори захлопнула ноут и спустилась в холл гостиницы на ужин. К несчастью для неё она была совершенно не голодна. Весь день она пила кофе, перекусывала и проголодаться просто не успела. Поковыряв вилкой еду, она вернулась к себе, опять попыталась писать и снова безуспешно. В конце концов она решила пройтись. В Саппоро наступил поздний вечер, машин становилось меньше с каждой минутой, кутаясь в свою лёгкую куртку и ёжась каждую секунду на пронизывающим ветру Минори пошла по почти пустой улице, где навстречу ей попадались лишь редкие прохожие. Кавамура представила себе оживлённые на протяжении всей ночи улицы центрального Токио. То, что она видела вокруг себя сейчас было совершенно непохоже на то, к чему она успела привыкнуть за десять лет жизни в столице. Минори сделала большой круг и когда уже думала, что сейчас увидит ярко освещённое двухэтажное здание своей маленькой гостиницы, оказалась в совершенно незнакомом ей месте. Три больших многоквартирных дома, недавней постройки образовывали что-то вроде иероглифа тори, во внутреннем дворе располагалась детская площадка, на парковке стояло несколько автомобилей. «У них здесь гораздо проще с местом!» – подумала Минори, вспоминая свою токийскую квартиру. Под самым фонарём она заметила чёрный мотоцикл, показавшийся ей знакомым. Присмотревшись, Минори разглядела колеблющиеся тени рядом с детской горкой. Она и сама не знала, что на неё нашло, но она, стараясь двигаться бесшумно, подкралась поближе и укрылась в тени с другой стороны извилистой пластиковой трубы, которой заканчивался спуск с горки. Хотя она и не видела влюблённую парочку, здесь она могла отчётливо слышать каждое слово.
– Ах! – застонала девушка, – поцелуй меня ещё Такаши! Я такая испорченная!
– Вы очень милая сенсей! – отвечал мужской голос.
До ушей Минори достиг звук поцелуя. «Сенсей?!» – поразилась она. Кавамура ощутила, как пылают её щёки.
– Мы не должны этого делать, Такаши! – жалобно проговорила женщина, теперь Кавамура представила её себе как молодую женщину – преподавателя лет двадцати пяти.
– Дурочка моя! – отвечал ей парень.
«Это точно племянник хозяйки кафе!» – подумала Минори. Ей стало понятно почему молодой человек не торопится познакомить тётю со своей девушкой.