Холодная луна
Шрифт:
Эксперт осмотрел куски блестящей ленты серого цвета, с помощью которой преступник связал руки своей жертвы и заклеил ей рот. Купер пришел к выводу, что скотч обычный, такой, который продается в тысячах магазинов, торгующих строительными материалами, и во множестве хозяйственных отделов. Проверка клеящего вещества на пленке практически ничего не дала. Лишь несколько кристаллов соли, применяемой для ускорения таяния снега, которые были полностью идентичны тем, что Амелия взяла из прилегающей местности, и песок, который Часовщик разбросал, чтобы замести следы.
В
– Посмотрите на края ленты.
– Интересно, – согласился Купер, переводя взгляд с цифровых фотографий на ленту.
Больше всего собравшихся поразило то, что куски ленты были отрезаны с поразительной точностью и наклеены аккуратно и тщательно. Обычно в подобных ситуациях следователи имели дело с куском скотча, грубо вырванным из рулона, иногда просто откусанным зубами преступника (благодаря чему на нем оставалась слюна, с помощью которой можно было провести анализ ДНК) и кое-как обмотанным вокруг рук, ног жертвы и наклеенным на рот. Но куски скотча, которыми воспользовался Часовщик, были отрезаны каким-то острым предметом с удивительной точностью. Все они были одинаковой длины. Он что, предварительно вымерял их?
Рон Пуласки закончил телефонный разговор и сообщил:
– В работах на мосту такой профиль не используется.
Ну что ж, Райм и не ожидал простых ответов на свои вопросы.
– А канат, за который он держался?
Купер осмотрел его, затем вошел в какие-то базы данных. И покачал головой:
– Обычный.
Райм кивнул на несколько досок, стоявших в углу лаборатории.
– Давайте приступим к нашим чертежам. Рон… У тебя, кажется, хороший почерк?
– Неплохой.
– То, что нам нужно. Пиши.
Работая над расследованием различных дел, Райм обязательно составлял схемы той информации, которая имелась в его распоряжении. Для него они были примерно тем же, чем для гадалки является хрустальный шар. Он подолгу всматривался в слова, фотографии, диаграммы, пытаясь понять, кем мог быть преступник, где он может скрываться, где скорее всего совершит свое новое преступление. Созерцание схем было для Райма чем-то вроде медитации.
– Мы воспользуемся его «именем» в качестве заголовка, ведь он был настолько любезен, что поставил нас в известность, как нам его величать. Итак, «Часовщик».
Пока Пуласки писал под диктовку Райма, Купер взял пробирку с небольшим количеством того, что на первый взгляд казалось обычной грязью. Положил ее под микроскоп и начал с наименьшего разрешения (правило номер один: если вы начинаете с сильного разрешения, то неизбежно закончите тем, что будете смотреть на эстетически привлекательные, но с исследовательской точки зрения совершенно бесполезные абстрактные образы).
– Выглядит как вполне обычная грязь. Посмотрим, есть ли в ней что-нибудь еще.
Он подготовил образец для спектрометра. Когда результаты были готовы, Купер взглянул на экран компьютера и объявил:
– Ну вот,
– Может быть, преступник работает в рыбном ресторане? – предположил Пуласки. – Или в рыбном ларьке в Чайнатауне? Или в рыбном отделе магазина?
Райму нравились энергичные молодые люди, но уж слишком часто они говорят, не подумав.
– Рон, – спросил он, – ты когда-нибудь слышал, чтобы выступающий перед аудиторией говорил что-то вроде: «Перед тем как начать, я хотел бы сказать следующее»?
– Гм, да, кажется, приходилось.
– Что довольно странно, так как, если он говорит, то он уже начал, верно?
Пуласки приподнял бровь.
– Я клоню к тому, что, анализируя материалы по делу, ты должен сделать кое-что, прежде чем приступить к анализу.
– И что?
– Установить, откуда поступили эти материалы. Итак, где Сакс взяла грязь, в которой содержится рыбный белок?
Пуласки взглянул на бирку.
– О!
– Ну и где же?
– С куртки жертвы.
– Значит, о ком мы получили дополнительную информацию?
– О жертве, а не о преступнике.
– В том-то и дело! Имеет какое-нибудь значение то, что на его куртке обнаружена эта грязь? Кто знает? Возможно, что да. Но очень важно не посылать сразу же полицию во все точки города, где торгуют рыбой. Ну как, понятно то, о чем я говорил, Рон?
– Конечно, понятно.
– Я рад. Запишите факт наличия грязи с рыбным белком в профиль жертвы и давайте продолжим… Когда мы получим заключение от медэксперта?
– Надо будет подождать, – ответил Купер. – Вы ведь понимаете, какое сейчас время – Рождество.
– «Это время для убийств…» – пропел Селлитто.
Пуласки нахмурился.
– Самое страшное время – периоды жаркой погоды и праздники, – пояснил Райм. – Запомни, Рон: не стресс убивает людей, людей убивают сами люди, но стресс подталкивает их к преступлению.
– Здесь есть волокна коричневого цвета, – провозгласил Купер. Он взглянул на записи, прикрепленные к пакету. – Каблук туфли жертвы и ремешок от его часов.
– Что за волокна?
Купер внимательно рассмотрел их, затем пропустил их характеристики через базу данных ФБР для различных волокон.
– Кажется, автомобильные.
– Вполне естественно. Он явно вез металлический брус в восемьдесят один фунт на машине, не мог же он его нести на руках. Значит, наш Часовщик оставил машину в передней части переулка, а затем потащил жертву к месту предначертанного ей страдания. Есть у нас какая-нибудь информация относительно средства передвижения?
Как оказалось, информации было совсем немного. Волокна были от коврика, используемого более чем в сорока моделях автомобилей, грузовиков и внедорожников. Что касается следов от покрышек, та часть переулка, где преступник оставил машину, была посыпана солью, затруднявшей контакт покрышек с мостовой, и получить четкие следы было практически невозможно.