Холодная луна

Дивер Джеффри

Сакс и Селлитто начали подниматься по лестнице.

– Постойте, – окликнула их Нэнси Симпсон.

Детективы остановились и повернулись к ней.

– Приятным вам то, что вы там увидите, не покажется.

Глава 24

11.04

Сакс и Селлитто медленно поднимались по ступенькам. Воздух на полутемной лестнице был пропитан запахом чистящего средства с ароматом сосны и жаром масляного обогревателя.

– Как ему удалось проникнуть внутрь? – размышляла Амелия.

– Этот парень почти что призрак. Он проникает куда захочет.

Амелия

посмотрела вверх в лестничный пролет. Они остановились на мгновение у двери. На табличке значилось «Рихтер/Доббс».

«Приятным вам то, что вы там увидите, не покажется…»

– Пошли.

Амелия открыла дверь в квартиру Люси Рихтер и вошла.

Их встретила мускулистая молодая женщина в свитере и с заколотыми волосами. Она повернулась к ним от полицейского в форме, с которым разговаривала. Ее лицо мгновенно помрачнело.

– Вы за это отвечаете? – злобно рявкнула Люси Рихтер, почти вплотную приблизившись к Лону Селлитто.

– Я один из детективов, занимающихся данным делом, – ответил он и представился. Амелия сделала то же самое.

Люси Рихтер уперла руки в бедра.

– И чем вы, черт возьми, занимаетесь? – гаркнула она. – Вам ведь было известно, что какой-то психопат оставляет гребаные часы, когда хочет убить человека! И вы никому не сообщили? Я пережила несколько страшных месяцев в затраханной пустыне не для того, чтобы приехать домой и быть зверски убитой каким-то маньяком только потому, что вы не озаботились поделиться соответствующей информацией с общественностью.

Им удалось успокоить ее далеко не сразу.

– Уважаемая, – пояснила Амелия, – его метод вовсе не состоит в том, чтобы заранее рассылать эти часы, дабы люди знали о его скором прибытии. Он уже находился в вашей квартире. Вам просто посчастливилось.

Люси Рихтер в самом деле повезло.

За полчаса до того прохожий обратил внимание, что какой-то мужчина взбирается по ее пожарной лестнице на крышу. Он позвонил в 911. Часовщик посмотрел вниз, заметил приближение полиции и бежал.

Поиски в окрестностях ничего не дали: никаких следов преступника не нашли и никто из свидетелей не видел никого похожего на фоторобот Часовщика.

Амелия перевела взгляд на Селлитто, мямлившего:

– Нам очень жаль, миссис Рихтер.

– Жаль! – взорвалась она. – Почему вы до сих пор скрываете это от общественности?

Детективы переглянулись. Селлитто кивнул.

– Мы, конечно же, обнародуем всю возможную информацию. Я попрошу представителя отдела по связям с прессой сделать соответствующее сообщение в местных новостях. Мне необходимо обыскать вашу квартиру. Вполне возможно, что он оставил какие-то следы у вас. И задать вам несколько вопросов по поводу случившегося.

– Минутку. Мне нужно позвонить. Мои родственники услышат о происшествии в новостях. Я не хочу, чтобы они волновались.

– Это очень важно, – настойчиво произнес Селлитто.

Люси открыла свой сотовый и твердым голосом добавила:

– Я сказала, подождите минуту.

– Райм, ты меня слышишь?

– Давай говори. – Криминалист находился в своей лаборатории и беседовал с Сакс по рации.

Он вспомнил, что они планировали примерно через месяц попытаться закрепить у нее на голове или на плече видеокамеру с высоким разрешением, чтобы Райм у себя в лаборатории мог видеть то же,

что и Амелия, во время осмотра места преступления. Они шутили, называя камеру «игрушкой Джеймса Бонда». И теперь он ощущал настоящую душевную боль от мысли, что ему придется опробовать эту камеру уже не с Амелией.

Усилием воли Райм отогнал сентиментальные мысли, сказав себе то, что он часто говорил тем, кому приходилось с ним работать: «Опасный преступник гуляет на воле; и нас в данный момент должен занимать только вопрос его поимки, но мы сможем задержать его только в том случае, если сосредоточимся на упомянутой цели на все сто процентов».

– Люси не узнала фоторобот Часовщика. Она его не видела.

– Каким образом ему удалось проникнуть в квартиру?

– Точно пока не знаю. Если он продолжает следовать своей традиционной методике, значит, открыл замок отмычкой. Затем, я полагаю, он влез на крышу и спустился к окну жертвы по пожарной лестнице. Вошел внутрь, оставил часы и стал ждать ее. А потом по какой-то непонятной причине снова вылез наружу. Именно в тот момент и увидел его свидетель, и он сбежал. Поднявшись вверх по пожарной лестнице.

– Где он находился внутри квартиры?

– Он оставил часы в ванной. Пожарная лестница расположена рядом с окном главной спальни, поэтому он, естественно, побывал и там. – Амелия помолчала и продолжила мгновение спустя: – Свидетелей искали, но никто не видел ни его самого, ни машины. Возможно, они с сообщником теперь ходят пешком, после того как мы захватили их внедорожник.

Под Гринич-Виллидж проходит полдюжины линий метро, они могли легко ускользнуть по любой из них.

– Не думаю, – отозвался Райм и пояснил, что почти уверен, что Часовщик и его компаньон предпочтут пользоваться автомобилем. Вопрос о том, пользоваться ли машиной или нет в ходе совершения преступлений, является ключевым в структуре методов преступника. И один раз принятое решение редко меняется.

Амелия осмотрела спальню, пожарную лестницу, ванную и все пути, которые вели туда. Проверила она и крышу. Не преминула сообщить Райму и о том, что крышу в последнее время не гудронировали.

– Ничего, Райм, никаких следов. Такое впечатление, что у него имеется свой собственный костюм «Тайвек». Он ничего после себя не оставляет.

Эдмон Локар, известный французский криминалист, выдвинул так называемый «принцип обмена», который заключается в том, что в случае совершения преступления обязательно имеет место обмен материалом между преступником и местом преступления. Он оставляет там что-то свое, забирая что-то с собой. Названный принцип на первый взгляд звучит весьма оптимистично. Однако часто следы бывают настолько незначительны, что легко теряются, а иногда, будучи обнаруженными, не дают никакой полезной информации. Тем не менее Локар утверждал, что подобный обмен происходит всегда.

Райм часто задавался вопросом: может ли существовать такой исключительный в своем роде преступник, хитрый и проницательный, как сам Райм – а может быть, даже хитрее и проницательнее, – который настолько тщательно бы изучил криминалисту, что смог бы, совершая преступление, опровергнуть принцип Локара: не оставить никаких следов и не прихватить ничего с собой с места преступления. Не был ли именно таким человеком Часовщик?

– Подумай, Амелия… Все-таки что-то должно остаться. Что-то такое, что мы упустили. Что говорит жертва?