Холодная нефть с горячим запахом крови
Шрифт:
– Обнаружена воздушная цель! Высота – двенадцать тысяч, дистанция – двести миль!
– Давно бы так, – удовлетворённо хмыкнул ярл. – Надо думать, это разведчик. Мы можем его приласкать?
– Цель за пределами досягаемости наших "стандартов".
– Хм… А они нас?
– Если это бомбардировщик типа "Ту-22М", – пояснил Хендрикс, – а скорее всего, так оно и есть, то его противокорабельные ракеты нас не достанут. Для атаки им придётся подойти хотя бы миль на сто пятьдесят, и тогда мы сможем ответить. Но если этот самолёт только наводит на нас ударные силы русских, то атака
– Спасибо, очень обнадёживающе, – язвительно проговорил Эйрик. – Я всю жизнь мечтал сыграть роль подсадной утки. Вряд ли русская субмарина подойдёт к нам на шесть миль, чтобы подставиться под наши "асроки". Значит, надо попросить нашего воздушного соглядатая приземлиться, и лучше в виде дымящихся обломков. Вперёд! Самый полный!
Драккары набирали ход. Губы ярла искривила хищная усмешка, и тут вдруг "Ингрид" вывалилась из строя и беспомощно закачалась на волнах.
– Что за дьявольщина? – недоумённо пробормотал Эйрик. – Что там у них случилось? Эй, Торстейн! "Ингрид"! Вы что там, вымерли все разом, или мертвецки напились?
– Сэр, связи с крейсером нет ни на одном канале, – поспешно доложил заметно побледневший командир "Ундины". – И её локатор тоже не работает. Их сносит к берегу!
– Что это значит?
– Не понимаю…
– Смотрите! – воскликнул вахтенный офицер.
На сером силуэте "Ингрид", в районе ходовой рубки, появился мигающий огонёк, еле различимый в дымке наступающих сумерек и в сумятице летящего снега. Огонёк моргал, и в чередовании его вспышек прослеживалась какая-то закономерность.
– Это азбука Морзе, – хрипло произнёс Хендрикс (властитель Свальбарда впервые увидел, как ледяное спокойствие милитара дало трещину), – был когда-то такой сигнальный код. Вы его знаете, капитан?
– Никак нет, – виновато ответил глоб, – я слышал об этой азбуке, но нас ей не учили, она же давно устарела и не применяется.
– Как видите, применяется, – холодно заметил Хендрикс. – Вероятно, кто-то на борту "Ингрид" был более прилежным учеником, чем вы, капитан. Расслабьтесь, я знаком с этим кодом – нас этому учили. Так… "Хода нет… не могу управляться… оружие бездействует… вышла… из строя… вся электроника… прошу помощи…".
– Что произошло? – свальбардский ярл гневно сжал кулаки. – Хендрикс, ты можешь мне объяснить?
– У них отказала вся электроника. Такое бывает при воздействии электромагнитного импульса, возникающего при высотном ядерном взрыве. Но такой взрыв – явление слишком заметное, а мы не видели даже вспышки! Чертовщина какая-то…
– Их сносит к берегу, – повторил командир "Ундины", наблюдая за беспомощным крейсером. – А там камни и прибой…
– Что там у них стряслось, разберёмся потом, – Эйрик яростно почесал бороду, – а пока придётся брать их на буксир. Передайте на "Валькирию", чтобы…
Он не договорил. У левого борта "Ундины" море как будто вскипело и подернулось мелкой рябью, образовавшей овальное пятно диаметром в несколько сотен метров. В воздухе
– Ещё один импульс! – заорал Хендрикс, утрачивая всю свою бесстрастность. – Это самолёт, он его сгенерировал! Так вот зачем он висит над нашими головами, чёрт бы меня побрал!
"Они видят нас на радаре, – лихорадочно соображал Эйрик (он был далеко не так туп, как казалось), – и бьют по пеленгу с предельной дистанции, ничем не рискуя… Радар… Надо сбить им прицел…".
– Антирад! Активировать систему помех! Не спи, сын тухлой трески! – рявкнул ярл на растерявшегося командира "Ундины". – Действуй!
В воздухе над кораблями Эйрика с негромкими хлопками взорвались дистанционные гранаты, выбросившие облака металлизированной пыли. В ходе Второй Мировой войны для обмана вражеских локаторов применяли ленточную фольгу – время внесло свои коррективы.
– Уходим, – распорядился ярл. – Ветер сносит и рассеивает пыль – надолго её нам не хватит.
– А "Ингрид"? – осмелился спросить капитан-глоб. – Что будем делать с ней?
– Ничего, – сумрачно бросил викинг. – Нити судьбы – в руках Норн: кому пришло время войти во врата Валгаллы, тот туда войдёт. Лучше потерять один драккар, чем все четыре: буксируя "Ингрид", нам далеко не уйти. Если они сумеют запустить двигатели, их счастье, а если нет… Удача – капризная шлюха.
– Но можно хотя бы попытаться снять людей…
– На таком волнении это займёт много времени, – Эйрик хотел было без разговоров пустить в ход кулаки, но сдержался (не стоит обострять отношения с глобами), – и всё это время мы будем изображать мишень для этого проклятого самолёта, который швыряется электромагнитными импульсами. Люди на "Ингрид" знали, на что шли. Курс на Свальбард!
– Повиновение ярлу, – нехотя отозвался командир "Ундины", давший временную присягу верности ярлу Эйрику, властителю Свальбарда, – что ещё ему оставалось, особенно учитывая то, что за его спиной стоял угрюмый Бьёрн, положивший руку на боевой топор?
Нырявший между вспененных волн серый силуэт "Ингрид" уменьшался на глазах. Над кораблями викингов лопались всё новые антирад-гранаты, и запас их тоже уменьшался.
Догорал короткий полярный день.
Когда в ходовой рубке и во всех остальных помещениях крейсера "Ингрид" внезапно погас свет, кормчий Торстейн не слишком встревожился. Техника – это дело такое, с ней случиться может всякое, особенно если этой технике уже тридцать лет от роду, и большую часть времени за ней никто особо не присматривал – некому было это делать, да и некогда.
Но старпом-глоб спокойствия викинга не разделял. Какое-то время милитар тыкал всеми пальцами в сенсорные кнопки мёртвого пульта управления, пытаясь его воскресить, и только потом, взяв себя в руки, попытался выяснить, что же произошло, и в каком состоянии находится корабль. Сделать это оказалось не так просто – все виды связи, за исключением нескольких аварийных линий предельно примитивной безбатарейной телефонии, вышли из строя. Пришлось посылать в отсеки и на боевые посты людей (как во времена Ютландского боя или адмирала Нельсона), и принесённые ими сведения оказались неутешительными.