Холодное блюдо мести
Шрифт:
И вообще, дети остались одни. Надо постелить им постели, уложить… Наверное, сказку захотят…
Она вышла в коридор, на ходу поправляя растрепанные волосы, но Марат следом за ней не пошел. С некоторым злорадством Наташа подумала, что ему надо привести в порядок… свои эмоции.
Но когда она стала укладывать детей, то услышала в приоткрытую дверь, как он на кухне звенит посудой. Моет ее, что ли?
— Вы нам расскажете сказку, Наталья Владимировна? — спросила Света.
Откровенно говоря, Наташа сейчас была слишком взбудоражена, чтобы рассказывать. И она нашла выход из положения.
— Ромашка, — сказала она, — ты помнишь сказку, которую я тебе вчера рассказывала?
— Помню, — отозвался мальчик.
— А не мог бы ты рассказать ее нашей гостье?
— Мог бы, — нерешительно ответил Рома.
Наверное, он никогда не рассказывал сказок. Ничего, пусть учится.
Выходя из комнаты, она спросила:
— Свет вам потушить или не надо?
— Потушите, — сказала отважная девочка. — Слушать сказки при свете неинтересно.
Но на всякий случай Наташа оставила дверь в комнату приоткрытой. Если зажечь в коридоре свет, им будет не так темно… Слишком он нервный и напуганный, ее маленький квартирант… Пока он при ней только в таком качестве.
А еще она услышала смех Светы:
— Наталья Владимировна называет тебя Ромашкой. А можно и я так буду называть?
Рома что-то сказал. Наверное, что другие дети смеяться будут, потому что Света успокоила его:
— Если кто смеяться будет, от меня по носу получит.
И вправду мужчины, которые воспитывают маленьких девочек, слишком усердно учат их самообороне!
По пути на кухню она заглянула в гостиную. Марат убрал все со стола, даже скатерть сложил, вон на стуле висит. Решил перебраться в кухню?
Она вошла и остановилась на пороге.
Марат сосредоточенно разрезал апельсин и укладывал его в форме цветка на тарелку, которая стояла на подносе. Здесь же соседствовали початая бутылка вина, коробка конфет и подсвечник на три свечи, который Наташа держала в кухонном шкафу на случай отключения электричества. В их городе свет изредка выключали, так что горожане предпочитали иметь под рукой альтернативные источники освещения.
— Успел! — обрадовался он, беря в руки поднос. — Иди за мной. Не бойся, я больше приставать к тебе не буду. Просто посидим, поговорим… Все еще дуешься?
— Ничего я не дуюсь, — запротестовала Наташа, поднимаясь вслед за ним по лестнице.
— А то я не вижу, — сказал он, оглядываясь на нее через плечо. — Небось подумала: «Пригласила человека в дом, а он о приличиях забыл».
Марат подождал, пока она откроет дверь в комнату, и пронес поднос, чтобы поставить его на прикроватную тумбочку; в этой комнате мебели было мало — полуторная кровать, торшер подле нее да стул.
Здесь никто ни разу не ночевал, но иногда Наташа поднималась сюда. Она называла ее полукруглой гостевой спальней, потому что в свое время настояла на переделке двух угловых комнат в одну большую, полукруглую.
Она редко на чем-нибудь настаивала, потому ее муж тогда злился и все спрашивал:
— Ну где ты такую комнату видела? Что это тебе, башня, что ли?
Тем более что по всему полукружию шла лоджия, с которой открывался прекрасный вид на узкую полоску далекого озера и кусочек леса на его берегу.
— Какая красивая комната! — сказал Марат, когда она, захваченная воспоминанием, остановилась у окна.
Он уже зажег свечи, и комната приобрела еще более романтический вид.
— А я не догадался хоть одну комнату сделать полукруглой. Ты этот палас специально заказывала?
— Нет, просто увидела в магазине и подумала, что сюда подойдет.
— Ты чем-то расстроена? Я тебя и в самом деле обидел? Но мне показалось, что тебе было… не слишком неприятно.
Наташа покачала головой:
— Последние остатки осенней тоски. У тебя не бывает таких грустных моментов?
Он улыбнулся:
— Мужчины, Наточка, проще женщин, грубее. Они не любят грустные моменты длить. А если те случаются, то берут бутылку водки, побольше пива…
— И то и другое? — в шутку ужаснулась она.
— А как же: водка без пива — деньги на ветер. Так вот, садятся мужчины и начинают пить…
— И рассказывать скабрезные анекдоты.
— Не без того, — согласился он.
— Может, ты хочешь водки? — спохватилась Наташа. — В кухне у нас бар есть…
Опять оговорилась: у нас! У нее, теперь только у нее одной, но Марат не дал ей уйти в себя.
— Ты уж прости, хозяйка, — сказал он нарочито «работницким» голосом, — но мы тут маленько посвоевольничали. — И кивнул на маленький графинчик, в котором была налита бесцветная жидкость, но явно не вода. — Может, и ты со мной?
— Нет, я все же вино.
— Я знал, что ты откажешься, да тут и самому мало. — Он налил Наташе вина, себе водки и поднял рюмку: — Предлагаю первый тост — за знакомство.
— За знакомство, — скрывая улыбку, согласилась она.
Глава 23
Вечером Сергей пришел с работы усталый. И на мой вопрос, как дела, пожаловался:
— Рассобачились ребятки без командирского глаза. Наш народ любит посмеиваться над военными. Мол, те, кроме устава, ничего не знают. Но с некоторых пор я убежден, что многим штатским вовсе не помешало бы воинский устав знать наизусть, в нем много дельного прописано.
— Садись, мой любимый командир, за стол, я тебя ужином кормить стану.