Холодное блюдо мести
Шрифт:
Она вдруг призналась Марату:
— Представь, Фокин предлагал мне скооперироваться и отомстить моему бывшему мужу.
— А ты? — Он искоса взглянул на нее.
— А я отказалась. За что мстить? За то, что ему с другой женщиной жить лучше? Наверное, мы просто не были половинками.
— Ты еще и романтик. Про половинки рассуждаешь. Красивая сказка. Или ты так не считаешь? Думаешь, у тебя таки есть половинка?
— Есть, наверное, — задумчиво сказала Наташа. — Если, конечно, этот человек не погиб в какой-нибудь горячей точке, в автомобильной аварии или в драке.
— А если он сейчас стоит рядом с тобой, а ты не хочешь взглянуть на него повнимательнее и вместо этого отбиваешься изо всех сил?
Однако Марат не привык тянуть резину! Вон как сразу пошел в наступление. Он ее половинка? Смешно. Если бы это было так, Наташа бы сразу почувствовала… Впрочем, для того чтобы по-новому ощущать мир, надо сначала душу вычистить. А она до последнего времени вся была в трауре, ведь ее бросили. Слово-то какое уничижительное! Потому и вокруг ничего не видела.
— Просто я хотела бы иметь время подумать.
Опять вранье. Ничего такого она не хотела. Подумать, как же! Она привыкла чувствовать себя несчастной и малодушно надеялась, что ее оставят в покое. Оказывается, даже чтобы всего лишь открыть глаза и оглядеться, ей нужно некое усилие…
— О чем? Ты даже не знаешь, как хорошо будет нам вместе. Станешь додумывать и ошибешься…
Наташа хотела сказать, что не может со всеми мужчинами, которые ей встречаются, проводить испытания на совместимость, но он пододвинулся к ней совсем близко, коснулся щекой ее щеки, дохнул в шею.
— Наташа!
И она, сама от себя не ожидая, обвила его шею руками. Марат, подхватывая Наташу одной рукой, другой открыл дверь в комнату и, как только они очутились возле кровати, осторожно опустил на нее.
— Наташа! — Он встал перед ней на колени и заглянул в глаза. — Если ты скажешь «нет», ничего не будет. Я не хочу, чтобы между нами этопроизошло лишь по воле случая, благодаря Фокину! — Марат сказал это с ожесточением. Ему не хотелось думать о том, что могло связывать Наташу с Фокиным.
Она закрыла глаза и почувствовала, как ее тело сотрясает дрожь. Какая и в самом деле холодная комната. Еще немного, и здесь можно будет совсем заледенеть.
— Я замерзла, — тихо сказала она, — согрей меня.
Марат осторожно прилег рядом, накрывая ее своей курткой.
— Нет, не так! Погоди, давай встанем. Здесь теплый плед, шерстяной, и если мы разденемся, а потом им укроемся, то сразу согреемся.
Сказала и рассмеялась. Как будто заговаривает их отношения.
— Значит, ты согласна? — продолжал допытываться он.
— Кажется, я говорила, что ты очень умный, — проворчала она.
— Наташа!
В спешке Марат никак не мог расстегнуть пуговицу на своей рубашке, и Наташа вызвалась помочь, но у нее тоже дрожали руки. Наконец проклятая пуговица оторвалась, и он, не глядя, отбросил от себя рубашку.
«Вот, оказывается, как бывает…» — подумала Наташа. Глупо, конечно, сравнивать его с мужем или с Димкой, но сравнивалось. Невольно.
Марат не спешил. Она чувствовала, что он и сам сдерживается из последних сил, но ведет ее куда-то вверх, на такую немыслимую высоту, что там, на самой вершине, ей не хватает воздуха, она задыхается, что-то шепчет, и кричит, и бьется… И сквозь этот золотой туман пытаются протиснуться смущение, изумление — она совсем потеряла чувство разума, и даже вонзила ногти ему в спину, и попросила прощения, и заплакала от облегчения.
Он испугался:
— Что, что случилось? Я сделал тебе больно?!
— Ты сделал меня счастливой, — прошептала она.
И это было правдой.
Потом они лежали, отбросив плед в сторону, потому что под ним было невозможно жарко.
Странно, но первой заснула Наташа. В ее интимной жизни поменялось все, даже прежние привычки. Раньше муж засыпал, а она еще некоторое время лежала без сна, размышляла, что супружеские отношения — просто глупость какая-то. То есть мужчина получает удовольствие, а женщина нет. Она думала, что женщины на самом деле удовольствия не получают, а все как одна притворяются, потому что так принято. Легенда интима — обязательный оргазм. И вот оказалось, что на самом деле он есть.
Этот высший миг был так ослепителен, что некоторое время она лежала, не в силах прийти в себя и осмыслить случившееся… Нет, «осмыслить» — слишком глупое слово. Правильнее было бы сказать: «поверить в чудо».
Проснулась Наташа от взгляда Марата. Оказывается, он потихоньку поднялся, подтащил к изголовью столик с едой и свечами и теперь лежал на боку, в их мерцающем свете разглядывая Наташу.
— Я долго спала? — сказала она, конфузясь. В самом деле, еще подумает, что у нее хронический недосып. Заснуть, можно сказать, на самом интересном месте!
— Минут десять, — улыбнулся он.
— А ты почему не спишь?
— Я хочу выпить твоего вина.
— Думаешь, я не разрешила бы?
— Мне одному не хочется.
Он укрыл ее пледом, потом взял со столика налитые бокалы.
— По-моему, нам есть за что выпить.
— Я думала только о себе, — с легким вздохом сказала Наташа. — Жуткая эгоистка.
— Лучшая эгоистка в мире.
— Тебе… было хорошо? — спросила она с запинкой.