Холодное лето 1402-го. Том 2

Руденко Сергей Владимирович

В пути я неплохо держался, но попытка осторожно выгрузить в порту мое тело не особо удалась. И совсем не из-за кривых рук команды «Святого Германа». Они меня воспринимали вполне по-свойски, и вроде как даже искренне сочувствовали, допуская худший итог, но к этому моменту я слишком уж ослаб из-за прогрессирующего воспаления.

Решив все формальности меньше чем за час, меня доставили в святая святых местной гильдии магов – к Источнику их независимости и процветания, а там – и в самом деле сумели помочь.

Я, правда, обо всем этом знаю лишь с чужих слов,

но и по-юношески восторженный рассказ Арно и скупое одобрение Карла друг другу не противоречили. При всей своей непохожести, и Володькин щеголеватый слуга, и его громила-телохранитель сходились в том, что все получилось так удачно лишь благодаря личному расположению Архимага, у которого мой приятель получается и впрямь числился в доверенных людях.

Иначе «зачем бы главе Академии еще и участвовать в твоем исцелении лично?» – спрашивали они на разные голоса. Достаточно разумное предположение, но у меня самого, правда, имелись варианты и попроще.

Например, что такой инструмент, как магический Источник, всем подряд не доверишь, и управлять им – в принципе желательно сильнейшему магу герцогства или кому-то другому, не уступающему ему в умении. А раз вот, есть он сам, то почему бы ему самому все необходимое и не проделать?!

Тем более и Вовка, рассказывая о своем повышении, вскользь упомянул, что отжатым осколком демонической души Архимаг «проапгрейдил» Источник прямо в вечер нашего прибытия. И это был, кстати, всего второй такой случай за почти полстолетия существования местной гильдии.

Но все это – дело уже прошлое.

После своего бессознательного посещения Академии, на следующий день я почти полностью пришел в себя, а к вечеру даже осознал, что юн, герой, и вишенка на торте – как мужчина очень даже востребован.

Уже второй день я искренне наслаждался Вовкиным гостеприимством.

* * *

Небольшой особняк приятеля был расположен внутри городских стен, в одном из трех самых престижных районов Дижона. Естественно, рядом с Академией, но я обо всем этом пока знал только с чужих слов.

Из местных достопримечательностей своими глазами у меня пока получалось рассмотреть только часть канала, в который заключили реку Сюзон, делившую столицу герцогства на две неровные половины.

Правда, плотная стена соседних домов не давала рассмотреть что-нибудь вдалеке, но позволяла полюбоваться с балкона над главным залом на несколько метров каменной кладки и часто проплывающие мимо лодки горожан.

Крутилась мысль глянуть на это вблизи, но прямо сейчас мне в целом было не до прогулок, да и просто не тянуло покидать выделенные гостевые покои. Гм, по очень разнообразным причинам…

Выделенные мне «покои» – по земным меркам это звучит, возможно, несколько излишне претенциозно, но в сравнении с личной комнатушкой Дирка или даже спальней его матери в их собственном городском поместье в Бон-сюр-Сон – впечатляли.

Апартаменты включали в себя две смежные комнаты. Основная – была чем-то вроде гибрида спальни с гостиной, а вторая – дальняя – задумывалась то ли как гардероб, то ли как хранилище, с собственным врезным замком.

Учитывая, что это была вообще, по-моему, одна из трех или четырех запирающихся дверей в двухэтажном доме, думаю, весь возможный почет своим гостям Вальдемар оказывал по наивысшему разряду. Все-таки в некоторых дворянских замках так не запиралась даже сокровищница. В это время большинство и правда, обходилось какими-нибудь недорогими «секретными» задвижками…

В просторной спальне почти половину комнаты занимала добротная двуспалка с балдахином, а остальное место между собой делил целый набор приятного вида резной мебели – невысокий стол, несколько таких же приятного вила кресел вокруг него, ну и пара сундуков в аналогичном стиле. Хранить в них крупу и вообще что-то сыпучее я бы не стал, но для запасных одеял, простыней и скатерок – все подходило в самый раз.

Чьи-то заботливые руки догадались даже переложить вещи небольшими мешочками с пахучими сушеными травами, поэтому у пустовавшей в ожидании гостей комнаты – как минимум с осени – вот совершенно не было ощущения покинутости. Правда, может дело и в том, что занесли меня сюда без сознания…

Наутро после исцеления я проснулся пусть и не в лучшей форме, однако, полный сил и энтузиазма. Ну и тут же, скажем так, с очень приятным удивлением обнаружил у своей кровати не зевающего Арно, а «почетный караул» из двух сменяющих друг друга молоденьких служанок.

Смешливые хохотуньи одним своим присутствием даже завзятого мизантропа убедят, что жизнь прекрасна. А уже к обеду даже настоящему Дирку стало бы понятно, что одна из них недвусмысленно наметилась лечь с ним. Так что до недостатков ли мне было? Естественно, наоборот!

Тут-то я и осознал со всей очевидностью, что в восторге от Дижона, и для этого мне даже совсем не обязательно по нему бродить. Да и потраченное накануне последнее «Зелье жизни» из нашей добычи, как оказалось наконец-то начало полноценно действовать, и уже к вечеру я с удивлением осознал, что и впрямь «достаточно» здоров.

Так что закончил я вчерашний день не без неудобств, но чего Бога гневить – наилучшим из возможных вариантов. Не менее приятным было и пробуждение.

На доставшемся мне «сексодроме» в этот момент я вольготно раскинулся во весь рост, закинув руки за голову. Волны удовольствия накатывали одна за другой, мышц были напряжены, а прерывистое дыхание с едва слышными всхлипами металось туда-сюда. Казалось, оно покидало-покидало, но все никак не могло покинуть грудь.

– Господин, я все правильно делаю?

– Ох, женщина, – вздрогнул я, – все потом, и только не останавливайся!

– …но я ведь…

– Вот же… – протяжно застонал я.

Вытянувшись еще сильнее, хотя секунду назад казалось, что куда уж больше, и несколько раз вздрогнув всем телом, и наконец-то полностью расслабился.

Еще на минуту или две я полностью ушел в себя, полностью игнорируя внешние звуки, а когда все-таки пришел в себя, глубоко вздохнул, и неожиданно даже для себя выдал: