Холодные дни

Батчер Джим

– Вы и Белый Совет, – сказал я. – Итак, это должно произойти где-то сегодня или завтра.

Ваддерунг кивнул:

– Около того.

– Почему?

– Потому что энергетические требования астрономичны, – сказал он. – Соединить временной разрыв любого размера есть дело, превосходящее возможности любого мага, действующего в одиночку. Проделать такое, а потом послать заклятие на огромное расстояние во времени? Трудность подобного предприятия делает его по сути невозможным. И не забудь, какое количество воды окружает остров, воды, смягчающей

и амортизирующей любую энергию, посланную в ее направлении – вот одна из причин, почему Колодец был выстроен именно там.

Я кивнул. Все сходилось, если основываться на том, что я знал о магии. Люди всегда думают, что магия – эдакое бесплатное развлечение. Увы, нет. Нельзя черпать энергию ниоткуда, а кроме того, существуют законы, управляющие тем, как эта энергия себя ведет.

– Значит, это… бомба с таймером. И с какого же расстояния она должна рвануть? – спросил я.

– С берегов озера, полагаю, – сказал Ваддерунг. – Идеальным местом был бы сам остров, но я сомневаюсь, что он стал бы сотрудничать в подобном деле.

– Вряд ли, – согласился я. – И тут не получится просто нарисовать мелом круг и вынуть заклинание из шляпы. Должен быть источник энергии. Здоровенный источник.

– Именно, – сказал Ваддерунг.

– А такие вещи обычно выделяются из окружения.

Он улыбнулся.

– Так и есть.

– И любой, кто попытался бы это провернуть, если обладает достаточными знаниями, чтобы играть со временем и надеяться осуществить свой план, должен знать, что эхо предупредит людей о наступлении события. И он должен быть готов схлестнуться с каждым, кто попытается ему помешать.

– Наверняка, – он допил свой кофе.

Я сделал правильный выбор. Совет Ваддерунга изменил проблему: из невероятно огромной и необъяснимой она стала всего лишь очень трудной, очень опасной и такой, где мне скорее всего пришлось бы расстаться с жизнью.

– Кгм, – сказал я. – Не хочу быть превратно понятым, но… это игра на высокие ставки.

– Наивысшие, – согласился он.

– Я думаю, может быть, кто-то с б'oльшим опытом и с более основательным положением занялся бы этим. Кто-нибудь вроде тебя, например.

Он покачал головой.

– Это непрактично.

Я нахмурился.

– Непрактично?

– Это должен быть ты.

– Почему я?

– Это твой остров, – сказал Ваддерунг.

– Бессмыслица.

Он наклонил голову и посмотрел на меня.

– Чародей… ты был мертв и вернулся. Это уже выделило тебя. Это открыло двери и тропки, о существовании которых ты не подозревал, и привлекло внимание существ, которые раньше из-за твоей незначительности даже не посмотрели бы в твою сторону.

– И это значит?… – спросил я.

На его лице не было и тени юмора.

– Это значит, что сейчас, более чем когда-либо, ты точка опоры рычага. Это значит, что твоя жизнь скоро станет очень, очень интересной.

– Не понимаю, –

сказал я.

Он слегка наклонился вперед.

– Скорректируй услышанное.

Затем посмотрел на часы и поднялся со стула.

– Боюсь, я наговорил все это не ко времени.

Я потряс головой и встал вместе с ним, загораживая ему путь.

– Подождите. На моей тарелке уже столько всего наложено, и если вы не заметили, моей компетенции едва хватает на то, чтобы оставаться в живых, не говоря уже о том, чтобы предотвратить новый Тунгусский взрыв в темницах Аркхэма.

Ваддерунг посмотрел мне в глаза и прорычал:

– С дороги.

Я уступил ему путь.

И я смотрел в сторону. Я уже и так увидел слишком много своим Взглядом. И у меня возникло чувство, что обмен духовзглядом с Ваддерунгом явно не добавит мне сил в последующие пару дней.

– А где Хугин и Мунин? [52] – спросил я.

52

Два говорящих ворона, служащие скандинавскому богу Одину и снабжающие его информацией.

– Я оставил их в офисе, – сказал он. – Боюсь, ты бы им не понравился.

– Птичьи мозги, – пробормотал я.

Он улыбнулся, кивнул Маку и направился к двери.

– А сумею ли я это сделать? – спросил я вдогонку.

– Сумеешь.

Я рассердился.

– Откуда вы знаете?

'Oдин обратил на меня свой мерцающий глаз, обнажил зубы в волчьей улыбке, шрамы по сторонам его повязки отливали серебром в свете, сочившемся из дверной щели.

– Возможно, – пробормотал он, – ты уже сумел.

Потом он открыл дверь и вышел.

Я бросил хмурый взгляд на то место, где он только что стоял, а затем, сутулясь, пристроился на своем стуле. Я схватил пиво, прикончил его и со стуком, более громким, чем следовало, поставил бутылку на стойку.

Мак возился у гриля, делая свои знаменитые сандвичи со стейками для Томаса и Молли. Я помахал ему рукой, но, прежде чем успел вымолвить хоть слово, он уже добавил еще один стейк к двум первым. Мой желудок заурчал, когда я встал и пошел к столику Молли и Томаса.

Возможно, ты уже сумел.

Что, черт его возьми, он хотел этим сказать?

Глава 22

Я посвятил Молли и Томаса в то, что узнал от Ваддерунга, пока мы ели. Сандвичи Мака со стейками были слишком хороши, чтобы не слопать их до последней крошки, хотя время больше подходило для завтрака.

Молли расширила глаза, наблюдая, как я пожираю свой стейк.

– Эгм. Кто этот тип?

Томас спокойно смотрел на меня. Мой брат уже все понял. Он на миллиметр наклонил голову в сторону Молли.