Холодные мечты
Шрифт:
– Ну, разумеется! Все законы пишут только для живых. Увы, но мертвым юриспруденция ни к чему, – адвокат счел нужным вздохнуть еще раз. – Право слово, мы все пока еще живы?! А пока вы живы…
В этот момент он полез за носовым платком, который отчего-то ему сильно понадобился, и поэтому возникла еще одна пауза, необходимая для лучшего усвоения последних слов.
– …вы должны выполнять свою работу. Обязаны соблюдать все, под чем подписались, – благополучно закончил адвокат, так и не найдя платок. – Ах, брошки, это так мило! Вам непременно следует заняться этой коллекцией! Уверен, что вам удастся совмещать ее создание с ознакомлением работы Контролирующего сектора.
Уверенность необычайно сильная вещь, особенно подкрепленная правильными словами, она тут же передалась и Анжеле, которая
– В таком случае, вас порадует знакомство с Макеем, – провозгласил Афанасий Афанасьевич со счастливой отеческой улыбкой. – Это наш уважаемый начальник оперативного отдела, важной части Контролирующего сектора, настолько важной, что, как я уже сказал, и весь сектор периодически называют оперативным отделом. Макей вам расскажет многие аспекты по работе с жителями других миров.
И опять же адвокат получил заверения, что это будет необычайно интересно.
– Пожалуй, вам следует знать, что на первый взгляд Макей кажется достаточно жестким человеком, что соответствует действительности, но в силу ряда причин, он может быть и более мягким. – Описание разносторонних душевных качеств Макея не вызвало особого восторга, но адвокат этого и не требовал. Ему было достаточно, что молодые люди внимательно слушают его. – Насколько мне известно, пару раз в своей жизни он даже проявил добросердечие, правда, никаких документальных свидетельств этому нет.
– Вы нам какого-то монстра подсовываете, – сказала Анжела, в ее взгляде сквозила тоска по так и не созданной коллекции брошек. А еще тоска по той жизни, которая оборвалась с появлением этих, будь они неладны, гигантских улиток. Жизнь полная блеска исчезла, уступив место чему-то непонятному и пугающему.
– Смею заверить, что Макей обычный человек, с несамой обычной биографией, – заметил Афанасий Афанасьевич и без промедления стал рассказывать эту самую биографию. – Начинал он рядовым инквизитором, я бы сказал, что он был самым старательным и въедливым из всех. Трудился он в Европе, и как прочие представители данной профессии, был весьма образован для мрачной эпохи средневековья. Человек он от природы жесткий, поэтому…
– Это вы так шутите, да? – спросила Доминика. – Про средневековье и инквизицию это метафора?
– Круто! – согласился Савелий. – Всякие такие игры вооще класс!
– Это всего лишь биографические данные Макея, – пожал плечами Афанасий Афанасьевич, и продолжил спокойным ровным тоном. – Если мои слова вызвали двоякое толкование, то, пожалуй, следует пояснить, что современные ученые под термином «средневековье» понимают эпоху, начавшуюся с великого переселения народов Европы, и продлившуюся до глобальных географических открытий. Это заняло промежуток времени с пятого по пятнадцатый век. Точно не берусь утверждать, но Макей родился приблизительно в десятом веке на Руси, но еще ребенком был перевезен отцом в Рим. Сам он почти не помнит свое детство, а документов не сохранилось, поэтому приходится просто верить на слово, что так оно и произошло. Он, как я уже упомянул выше, много учился, разумеется, принял католичество и стал ярым поборником веры, в те времена это были необходимые условия для продвижения по социальной лестнице.
Доминика уже хотела было заявить, что не верит в эти сказки, примерно так же, судя по выражению на лицах, считали и Анжела с Савелием, если бы не крошечное но! Вчера вечером, а так же и этой ночью они уже столкнулись с тем, во что не верили. К тому же Афанасий Афанасьевич был не тем человеком, который шутки ради станет вдруг рассказывать небылицы. Поэтому, хоть они и не верили, но понимали, что все это правда.
– Да, – продолжил адвокат конфиденциальным тоном, покачивая при этом головой, как будто настаивал на том, что им всем надлежит слушать его рассказ и при этом чувствовать себя прекрасно. – Во время своей профессиональной деятельности Макей сталкивался с разного рода странными личностями, а его непосредственной задачей было добиваться от них правдивых показаний. И вот один из его клиентов однажды сознался в применении магии выше третьего уровня… Э-э, правда на тот момент подобный термин еще не был введен. Так же этот же клиент поведал, что попал сюда из другого мира, и попытался откупиться от дальнейшего допроса одним из своих снадобий. Могу предположить лишь, что он вновь применил магию достаточно высокого уровня, потому как Макей повелся на его уговоры, и выпил снадобье.
– И че? Макей помер? – предположил Савелий.
– Очевидно, нет, – хмыкнула Доминика.
– Он лишь испытал краткосрочную потерю сознания, а когда очнулся, то клиент уже успел исчезнуть. Макей сумел уладить тот случай, и стал еще более суров со своими клиентами, и это продолжалось около четверти века, пока он сам и его окружение уже не могли не отметить тот факт, что возрастные процессы Макея начисто остановлены, – продолжил Афанасий Афанасьевич. – Макей был вынужден срочно покинуть место службы, поскольку его бывшие коллеги стали проявлять к нему уже отнюдь не дружеский, а профессиональный интерес. Но вместе с мешком честно заработанных золотых, Макей уносил еще и бесценные знания. Он проанализировал, что за всю свою карьеру, общаться ему приходилось не только с людьми, а еще с какими-то особыми созданиями. Грубые определения колдун и ведьма, не включают в себя всего того, с чем ему довелось столкнуться. Далее он скитался по Европе, пытался заниматься алхимией, но эта наука ему плохо давалась. Периодически он возвращался к своей первоначальной деятельности, но уже не задерживался более десяти лет на одном месте, что было весьма разумно с его стороны. И везде он искал и находил материалы о проникновении в наш мир, о поведении тут переселенцев, и об их отношении к людям, и об отношениях людей к ним. Когда век инквизиции миновал, Макей служил в армии, он покорял Новый Свет, служил в Индии, бывал всюду, где только могло таиться нечто чужое, не свойственное нашему миру. Пожалуй, что за исключением Руси, а потом уже и России, он предпочитает умалчивать о причинах, заставивших его полностью игнорировать свою родину. За долгие века, у Макея накопились порядочные знания, и когда Феоктист лишь только основал Империю, Макей вернулся таки в Россию и явился к нему, блестяще прошел собеседование, и тот час же стал начальником оперативного отдела.
Пока Афанасий Афанасьевич излагал эту необычайную биографию, в его голосе изумительнейшим образом сочетались доверительность и сомнения, опасения и напыщенность. Одним словом, ему удалось эмоционально отразить все то, что и следовало отразить в этом пересказе.
– Заграничный солдат и инквизитор с многовековым стажем пыток и убийств, – подытожила Доминика, у нее уже не было ни малейших сомнений в том, что все это правда. – Очень интересно!
– Вы предлагаете нам общаться с ним?! – возмутилась Анжела и всхлипнула. Слезы, точно так же как и улыбки, очень хорошо помогали ей добиваться желаемого, увы, но это было лишь в ее предыдущей жизни. – С этим садистом? – Анжела всхлипнула еще раз, но безрезультатно.
Афанасий Афанасьевич, как и полагается людям его профессии, периодически становился слепым к проявленным чувствам, или же обращал повышенное внимание, на те чувства, которые могли ему помочь. Так он поступил и на этот раз.
– Ну что вы, что вы, – душевно начал он, – вам придется не только подружиться с ним, вам придется еще и многому у него научиться. Никто из ныне живущих людей не может похвастаться таким замечательным опытом общения с представителями других миров! И никто не научит вас так отменно разбираться в их психологии, поведении и уловках. В этом вопросе Макей большой специалист. Хотя, надо признать и тот факт, что его порой тоже обманывает их маскировка.
Анжела аккуратно промокнула глаза салфеткой, ее сражение с адвокатом было начисто проиграно. Слезы, не сумевшие помочь, следовало удалить, пока они не смыли тушь.
– Круто! – воскрикнул Савелий, пожалуй, он был единственный, кто с энтузиазмом воспринял историю Макея. – Вооще! Свой маньяк! Крутяк!
Он был похож на счастливого помешанного, который твердо уверен, что должен радоваться любым новостям, поскольку, что бы ни случилось, это все равно было лучше его прежней жизни в Кутуповке. А еще все это напоминало одну из его любимых игр, что тоже было существенным плюсом.