Холодок
Шрифт:
Однако Мит-каль просиял, и, встретившись взглядом со мной, еле заметно кивнул. Я тоже кивнул, взял, не особо приглядываясь, из одной из шкатулок перстень с нежно-зелёным, с золотистыми просверками камнем, оправленным то ли в серебро, то ли в белое золото, решив, что подарю его Антошке, и сказал:
– Отец! Я выбрала!
– Вот и хорошо! – улыбнулся Мит-каль и обратился к Рах-мату:
– Прикажи поднять решётку, дорогой друг. Мы с госпожой моей дочерью сделали свой выбор. Не смеем более отвлекать тебя от важных государственных дел…
– Нет уж, - неожиданно
– Что? – удивился Мит-каль.
– Мой друг Кин-эш и его дочь погибли. И я имею об этом самые точные сведения, - ледяным тоном произнёс Рах-мат. – А кто ты и девушка, которую ты именуешь дочерью – мне неведомо. К тому же истинный Кин-эш никогда не отказывался получить лишнее золото – он очень любил жизнь во всех её проявлениях и отнюдь не был аскетом. А ты… Ты должен ответить на мои вопросы, иначе сдохнешь в Башне Духов после долгих пыток.
Вот это мы прокололись. Не сообразили сразу, что у человека, которого именуют Хитроумным, везде могут быть шпионы. И что весть о гибели настоящего Кин-эша и его дочери уже могла до него дойти.
– А почему ты дал нам попасть во дворец? – спросил Мит-каль. – Решил воспользоваться случаем и угробить Правителя?
– Нет, - зло отрезал Рах-мат, - я предан Лат-суру. Вылечить его не было никаких шансов, и я решил предоставить вам эту возможность, уже продумав казнь, если у вас ничего не получится, и вы окажетесь шарлатанами. Но вы не подвели. А теперь ответь – зачем? Зачем тебе этот золотой лом, раз уж ты решил рискнуть головой ради него, неведомый маг? Отвечай, и я даю слово Советника, что твоя смерть будет лёгкой.
– Я ухожу, - ледяным голосом сообщил Мит-каль и поднял руки, чтобы вызвать силу и высадить решётку. Не тут-то было.
– Ничего не получится! – рассмеялся Рах-мат. – отсюда невозможно уйти, разве только порталом, созданным в незапамятные времена, но откуда у вас такой портал?
И он, паразит, сделал такой жест, словно звал кого-то. Мы попятились, невольно сбиваясь в плотную кучу. А в сокровищницу вбежали несколько стражей и направили на нас свои палки, на конце каждой из которых дрожал тонкий зелёный огонёк. А у Рах-мата в руках появилось что-то похожее на стекло в тонкой серебряной рамке. Он быстро произнес несколько слов, и из зеркала прямо в нас ударил широкий оранжевый луч. Я успел проститься с жизнью, но… Ничего не произошло. Точнее, произошло. Все наши маскирующие чары пошли вразнос, и Мит-каль, Антошка и я обрели свой истинный облик. Медлить больше было нельзя, и я, почти не надеясь на удачу, зажал в ладони камень портала и провёл по нему большим пальцем трижды. А потом выкрикнул:
– Мурик! Дин-эр! Действуйте, как я просил!
Мурик моментально соскочил с рук Антошки, перепрыгнул в свою человеческую ипостась, и, ухватив Антошку в охапку, прыгнул в начавший открываться портал. То же самое, только с Мит-калем, проделал и Дин-эр. Портал некоторое время ещё продолжал оставаться открытым, стражи кинулись к нему, и тут я медленно, но сильно сжал камень в руке. Портал схлопнулся, но я ещё успел расслышать полный отчаяния крик Антошки:
– Неееет! Холодок! Холодоочек!
И тут же меня скрутили стражи. Я отчаянно отмахивался, в пылу борьбы мой головной убор с вуалью улетел в дальний угол, и стражи оторопели при виде моего лица. Но, надо отдать им должное, не настолько, чтобы я смог от них отбиться. Скрутили меня вполне профессионально, и только тогда удивились по-настоящему:
– Господин, эта девушка – Чоуроджи!
Рах-мат обошёл меня, внимательно осмотрел, а потом заявил:
– Разденьте её.
– Но… - замешкались стражи. Всё-таки правила приличия, вбитые с детства – штука сильная, а обнажать женщин прилюдно здесь явно было не принято.
– Выполнять! – рявкнул Советник, и вся моя одежда была с меня сорвана в мгновение ока. До единой тряпочки.
– Ой, - задумчиво сказал кто-то из стражей – а это вроде и не девка… И не парень… Вообще непонятно кто.
Угу. Сам ты непонятно кто.
Рах-мат, похоже, думал так же, потому что, снисходительно улыбнувшись, сказал:
– Парень это, парень. Просто у Чоуроджи наружу ничего не видно. Всё за чешуёй прячется.
А потом он обратился непосредственно ко мне и поинтересовался:
– Ничего не желаешь объяснить, «госпожа»?
Я покачал головой. Говорить и впрямь было не о чем. Рах-мат нахмурился и заявил:
– Некогда с тобой возиться. Надо сперва разобраться с Орденом. А потом… потом, я думаю, Правитель очень обрадуется такому подарку. Не беспокойся, чистокровный Чоуроджи, да ещё самец – это слишком ценная вещь, чтобы придушить по-тихому.
А потом приказал стражам:
– В Башню Духов. На самый верхний этаж. Кормить. Воды давать по минимуму. Никаких умываний и купаний. Но не бить и обращаться вежливо. Позже я зайду к нему с магом и надену ошейник подчинения. Охранять пуще глаза, активировать все охранные заклятья. Всё понятно?
Стражники поклонились и, накинув мне на голову какой-то вонючий мешок, потащили по коридорам.
Тащили меня долго, несколько раз передавая с рук на руки и ругательски ругая за то, что «такой тощий гадёныш, а такой тяжёлый», я же почти не реагировал на внешние раздражители, прилагая все усилия, чтобы не задохнуться в накинутом на голову вонючем мешке. Сознание стало медленно уплывать, но тут неожиданно с моей головы сорвали мешок, швырнули на пол и ехидно сказали:
– Отдыхай, «прекрасная госпожа»!
После этого раздался скрип захлопнувшейся двери. Я машинально показал «фак» в сторону этого скрипа, жаль, что местное население до этого жеста ещё не доросло, и некоторое время потратил на то, чтобы отдышаться. После отвратительного мешка даже спёртый воздух темницы показался мне сладким.
Отдышавшись, я стал оглядываться. Да… это вам не пятизвёздочный отель… И не трёхзвёздочный…Честно говоря, тут и одной даже не пахнет. Моё нынешнее обиталище тянуло разве что на определение «гнусная дыра», обстановка в нём была выдержана в стиле «тюремный минимализм».