Хомодром: политические бега
Шрифт:
Пепе Кебо сделала глоток кофе и снова почесала макушку.
– В итоге, теперь нет ни «Тахрира», ни этого блока, а есть религиозно-нейтральная полувоенная диктатура клана Бану-Сай, так?
– В общих чертах так, - подтвердил Андерс, - Я не хотел бы вдаваться в детали…
– Это понятно, - она кивнула, - Кто-то что-то на кого-то разменял… Райвен, а как ты прокомментируешь решение Верховного суда по «Делу о заговоре INDEMI»?
– Как тебе сказать? Конечно, неприятно, когда тебя обклеивают перьями, объявляют пингвином и лихим пинком отправляют в Антарктику. Но вряд ли суд мог поступить иначе. С точки зрения среднего гражданина страны, комсостав INDEMI заигрался в секретные операции так, что цена ошибки в этой игре стала слишком велика. Лично я уверен, что мы не допустили бы ни одной серьезной ошибки, но это всего лишь мое мнение, и я не могу его доказать. А вдруг бы мы действительно ошиблись?
– А если бы вы объяснили суду про «Баллисту»?
– Зачем? Чтобы спасти себя от неприятностей ценой проекта, который… Я не хочу впадать в патетику. Надеюсь, сейчас все и так понятно.
– Но сейчас суд мог бы пересмотреть дело, - заметила Пепе.
– Возможно, и так, только зачем мне это? В работе разведчика я уже достиг своего профессионального потолка. Выше «Баллисты» я никогда не смог бы прыгнуть, а поменять род деятельности самостоятельно мне было бы сложно. Так что суд, в определенном смысле, принял удачное решение. В Антарктике не так плохо, у меня интересная новая работа… Да! Впервые за четверть века моя любимая женщина не ворчит, что моя работа – это кошмар. Для меня это много значит.
– Я не ворчала, что твоя бывшая работа – кошмар, - возразила Аста, - я только была категорически против, чтобы ты занимался ей с утра до ночи.
– Допустим, это так, звездочка. Но в отношении моей новой работы ты вообще не ворчишь, значит, она тебе кажется более симпатичной.
– Еще бы, - согласилась Аста, - Но мне не нравится, что ты сидишь на каторге.
– Ты будешь смеяться, но это мне тоже не нравится, - ответил он.
Аста хмыкнула и повернулась к гостье.
– Детка, не делай слишком серьезное лицо. Такой симпатичной девушке, как ты, это совсем не идет. И возьми еще кусочек пирога, только, пожалуйста, не запихивай его целиком в рот, а то мне страшно за твое пищеварение.
– Спасибо, - сказала Пепе и откусила немного от дольки пирога, - Райвен, а можно спросить твое мнение о новом шефе INDEMI, или это против этики?
– Это нормально, - ответил Андерс, - Другое дело, что мое мнение о Жераре Лаполо довольно субъективно. Я считаю, что он слишком экстравагантен для этой работы. Многогранная и совершенно непредсказуемая личность. Причем, не одна.
– В каком смысле, не одна?
– В прямом. Лаполо всегда был несколькими людьми, причем все его Альтер-эго представляли собой полноценные и очень разные личности.
– Ты хочешь сказать, что он шизофреник?
– осторожно предположила Пепе.
– Ничего подобного, - возразил Андерс, - Просто он привык работать с глубокими легендами прикрытия. Настолько глубокими, что настоящего Жерара Лаполо не существует вовсе. Бессмысленно даже спрашивать, какой он на самом деле.
– На самом деле, - сказала Аста, - он интересный дядька, но полный отморозок. Он считает, что наш океан - это не только Moana te Uta-Ru-Hiva, а вообще весь мировой океан, без исключений. Он не только считает так, но и действует в соответствие с.
– Звездочка, откуда ты знаешь, что делается внутри семи голов Жерара-Рулетки?
– Оттуда, что во всех семи варится одинаковая каша. Кстати, Райв, а почему ты не кушаешь пирог? Я, вообще-то, хотела бы знать твое мнение о нем.
Экс-полковник произнес что-то вроде «умгм» и быстро схватил ломтик пирога.
– Вы тут такого наговорили, - заметила Пепе, - Даже как-то неспокойно на сердце.
– Не волнуйся детка, - Аста похлопала ее по затылку, - Лаполо и сам знает о своих тараканах в головах. Не случайно он предложил суду создать комитет экспертов – волонтеров. Кажется, их уже штук сто. Можно надеяться, что при таком численном превосходстве, они оттащат его за хвост, если он слишком разбежится.
– Пирог - чудо! – сообщил Андерс, - А что касается экспертов – волонтеров, то это, конечно, хорошая идея. Но Жерара-Рулетку не сможет контролировать даже тысяча экспертов. Не будет спокойной жизни. Я ставлю 20 фунтов против хвоста селедки: о каждой следующей авантюре Рулетки, мы будем узнавать только после ее финала.
Пепе вздохнула и заключила.
– По-моему, вы надо мной немножко издеваетесь.
– Конечно!
– подтвердила Аста, - Мы всегда приглашаем гостей именно для этого.
– Обычно, потом мы их съедаем, - серьезно добавил Райвен, - но для представителей прессы делаем исключение, потому что с прессой лучше не ссориться.
– Правильно, - одобрила Пепе, - Нас, репортеров, нельзя есть. Мы вредные. А раз вы вспомнили, что я - пресса, то давайте я спрошу про французских марсиан. Как они чувствуют себя в этой, мягко говоря, необычной для них обстановке?
– Примерно так же, как и наши, - ответил экс-полковник, - Разница климата между Океанией и Францией очень мала, если сравнивать с Антарктикой, так что адаптация проходит примерно одинаково, и занимает у здоровых ребят примерно декаду.
– Я вообще-то про психологию, - уточнила гостья.
– А я педант, - ответил он, - Сначала про климат, потом про интерьер, а уж потом про психологию, как индивидуальную, так и социальную. С акклиматизацией все ОК и у марсиан, и у полу-марсиан. Уточняю: полу-марсиане это спецы, которые работают с астронавтами. Например, я. А французских полу-марсиан у нас полтора десятка. Мы разместили их в обычном интерьере, вроде того, который ты видишь здесь. Тоже ОК. Теперь подходим к психологии. Марсиане оказались готовы к тому, что отличает меганезийский кампус от французского. А вот полу-марсиане, к сожалению, нет. Мы вынуждены были потребовать замены двух французских спецов. Один заявил, что не может работать в притоне. Другой написал жалобу в какой-то комитет, что в кампусе нарушаются нормы биоэтики. Что-то на счет экспериментов над людьми. Но главная психологическая проблема произошла с французскими психологами. Их тут двое.
– В этом что-то есть, - заметила Пепе, - никто не сможет создать психологическую проблему более качественно, чем сами психологи, профессионалы в этом деле.
Аста презрительно фыркнула.
– Если они профессионалы, то я - кенгуру.
– Звездочка, они же не виноваты, что им дали такой опросник, - возразил Андерс.
– Ага! – произнесла Пепе, - канакам дали европейский опросник по психологии.
– Им дали анкету с полутора тысячами вопросов, - уточнил экс-полковник, - По их правилам, на каждый вопрос надо было отвечать «да» или «нет», и только в самых крайних случаях – «не знаю». Все шестеро наших марсиан оказались совершенно патологическими субъектами: самовлюбленными, безвольными, невротичными, агрессивными, асоциальными субъектами с сексуальными расстройствами. Двое французских психологов сообщили мне это под большим секретом. Они вообще не понимали, как такие люди оказались в марсианском экипаже, и что теперь делать.