Хомячок в наследство
Шрифт:
— Твое предложение? — мужчина очень знакомо выгнул одну бровь. У меня даже руки зачесались в поиске ухвата. Рефлекс, однако.
— Через два дня праздник Отцветия. Деревенские будут жечь костры, устраивать гулянья. Там вы можете затеряться в общем веселье, переодевшись под местных.
— У вас до сих пор отмечают этот архаизм? — удивился Тиврелий.
Я молча обвела рукой убранство избы. Мол, что за глупые вопросы, господин городской житель? В Бздыжниках даже дары Матери-Природе регулярно приносят. В общем, тут народ за любую гулянку.
— А я бы на вашем месте не спешил, —
To как родственники после подобного заявления принялись сверлить друг друга злыми взглядами, многое объяснило. У нас тут принципиальная оппозиция! Нет, я блондинчика прекрасно понимаю, ведь особоуполномоченные от Ковена и Гильдии магов обычно появляются, когда уже есть что расследовать. И, как говорил наш консультант по правовым вопросам в Ведической Академии, ведьм много, а тех, кто умеет их ловить — мало. И если ты проживаешь в глуши, то присутствует большой шанс вообще никогда с ними не столкнуться.
Я тоже недовольно взглянула на редкую птицу, которую я наблюдаю чуть ли не на постоянной основе.
— Амулеты? — задумчиво пробормотал он. — Соврен, ты сколько можешь для защиты сделать за два дня?
— Отлично, — непонятно чему обрадовался Зяма. — Столь бездарной растраты сил я еще не видел. Иви выложится по максимуму, и будет ее болтать на ветру, как мокрую тряпку. А эффекта все равно не добьемся, потому что у Милены есть образец ее силы. И что это значит, господин особоуполномоченный? Она просто обойдет защиту амулетов. И подпитается от них до кучи. Я бы на вашем месте вскочил на коня и поскакал рысцой до Ковена. Там в загашнике сколько угодно амулетов можно найти.
Спать я ложилась с больными спиной и попой, распухшей от дум головой и огромным желанием кого-нибудь убить.
— Доброй ночи, — прозвучал мягкий бархатный голос в темноте.
— А то, — буркнула я, устраиваясь на боку. Эх, не могу я на животе спать, а хочется. — А где-то сейчас бродит полоумная старуха.
Темнота потрясенно молчала. И я уже понадеялась, что день наконец-то окончен, но Кристоф решил поговорить.
— Так ты ее боишься, что ли?
— Разумно опасаюсь, — нехотя созналась я. — Мы, ведьмы, народ и так не особо добрый, — с кровати мага раздался выразительный хмык, — а тут еще и кукушка вместе с гнездом улетела. Что выйдет из нашей затеи — ума не приложу.
— Ты не хочешь, чтобы пострадали жители? — тихо спросил Кристоф.
Я фыркнула:
— Бздыжники против Милены. Неизвестно, кому придется хуже. — И проворчала недовольным голосом: — Если что, мне же потом и лечить, и латать, и восстанавливать.
— Не переживай, я всех защищу, — отозвался излишне самоуверенный маг. — И тебя тоже.
— Ага, — я не удержала широкий зевок, — только деревни не спали, защитник. От местных я тебя не отобью, и величие рода Паркс не спасет.
Темнота снова замолчала. Глаза уже привыкли к ней. На столе я отчетливо видела сопящего в клетке Зяму. Кристоф задумчиво изучал потолок. Белокурые локоны разметались по подушке.
— Слушай, Иви, — он повернулся в мою сторону и подпер голову рукой. — А подари мне венок из синих цветов.
Я от удивления чуть с кровати не свалилась. Поясницу пронзила стрела боли.
— Кажется, мы уже обсуждали этот вопрос, — прошипела я сквозь зубы. — Роника передумала за тебя замуж выходить.
— Не так. По-серьезному, — маг пытливо пытался изучить мое лицо.
Темнота — это хорошо. В ней не видно, как мои щеки порозовели.
— И зачем? — я постаралась придать голосу равнодушие, хотя как-то резко мне перестало хватать воздуха. — Твой дядя весьма прямо высказался о моей нежелательной кандидатуре. Знаешь, сколько я натерпелась от своих родственников? И принимать чужих которым я не нравлюсь — нет уж, премного благодарна. Это ты Паркс. Ты всем должен, всем обязан. А я нынче вольная птица.
— Хорошо, — каким-то холодным и решительным тоном заявил блондинчик. — Поступим так. Я через год уеду. И если с границы придет благодарственное письмо родителям, я вернусь, и тогда ты подаришь мне венок.
— Договорились, — усмехнулась я.
Все на благо родного королевства. Думаю, такой мотивации у стражей еще не было.
Утро в Бздыжниках привычно начинается рано и неожиданно. Но всегда с крика.
Меня день не было, а по ощущениям — словно месяц отсутствовала. И все срочно.
Кристоф тоже оказался востребованным. В одной избе крыша прохудилась и обвалилась, незанятых мужчин погнали ее чинить. Осень же, дожди могут начаться в любую минуту.
Вечером маг о чем-то долго шушукался в углу с Зямой, а потом и вовсе парочка сбежала на поляну, где будет проходить гуляние. Объяснений я так и не дождалась — уснула.
А на следующий день Бздыжники захватила подготовка к большому празднованию. И куда уж без ведьмы? To заговори дрова, чтобы костер полыхал до неба (попросите Кристофа, он вам и не такой огонек разожжет), то дай настоичку, чтобы пить и не пьянеть, то один умник вывихнул палец — надо вправить.
Вечером я без сил рухнула на лавочку. В избе опять было пусто. Я бы даже беспокоиться начала, если бы на это остались силы.
Ларь с амулетами не радовал. Я перебирала и перебирала как готовые, так и заготовки, но ничего не подходило — основательно пропитаны материалы моей силой. Как ни странно, единственным актуальным оказался тот самый кривой амулет от сглаза, который я выиграла в честной (местами) борьбе.
Отцветие обычно начинают праздновать ближе к вечеру, а днем мужская часть Бздыжников собирается отдельно от женской.
Я сидела на скамье во дворе дома старосты, зажатая с двух сторон девицами в самом соку, и рисковала умереть от нехватки кислорода. Мидея на правах хозяйки разносила всем незамужним пирожки. Кому попадется сладкий — все сладится, а кому перченый — год будет тяжелым.
Я осторожно откусила от своего. На меня уставились все женщины так, словно я объедаю сирот. Судя по счастливому визгу моих соседок, кто-то скоро пойдет замуж.
— Кхм, — кусок встал попрек горла, — с картошкой.
— В смысле? — моргнула Мидея. И, выхватив у меня половинку, понюхала. — Что за ерунда? Видимо, случайно попался один из тех, что я мужу пекла с собой.