Хорошая война
Шрифт:
Грегуар ответил не сразу, а в следующей паузе между командами, присмотревшись к поведению предполагаемого оруженосца и не найдя ничего предосудительного.
— Не нравится мне эта идея. Если тебе надо кого-то отправить к чертям в котел, почему нельзя сделать это как-нибудь потише, без этой сраной показухи. Замочи ты его в сортире и не позорься перед всем честным народом, изображая из себя чертова Зигфрида.
— Антуан был моим лучшим учеником, — спокойно ответил Ганс, привыкший к манерам родственника, — Прежде всего, я хочу знать, кто такой этот Максимилиан фон Нидерклаузиц — де Круа, и кто его учил. Только во вторую
— Надейся. В тот раз ему просто повезло, а Антуану нет. Не ищи мастерства там, где все объясняется удачей.
— Я верю в мастерство, — гордо сказал учитель фехтования, глядя на принявших боевую стойку пикинеров, а не на Грегуара, — Я не верю в удачу. И по тебе, Грегуар, видно, что ты больше веришь в себя, чем в случайные обстоятельства, по недоразумению называемые удачей.
Примерно неделей позже. На окраине Неаполя.
Кабак 'У белой горячки' никогда не претендовал на респектабельность. Его посетителей это совершенно не беспокоило. По крайней мере, штаны не прилипали к лавкам, а свечи давали достаточно света, чтобы разглядеть количество и номинал монет. На еду смотреть ни к чему, ее можно и по запаху найти, и на ощупь. Его светлость граф де Креси чувствовал себя в таком неподходящем месте вполне привычно, он не первый раз прибегал к услугам сомнительных личностей и явных преступников. Он давно уже пришел к выводу, что не стоит позориться, изображать из себя 'неприметную личность'. Согласитесь, глупо бы выглядел мастиф, прикидывающийся уличной шавкой.
Де Креси, не снимая шляпу, прошел в дальний угол, бросил на стол монету и сделал заказ подбежавшей девчонке.
— Уберись отсюда и близко не подходи, пока я не уйду.
Вслед за ним вошел человек, в одежде которого сочетались амбиции дворянина и желание не сильно выделяться в трущобах. Со стороны графа было не очень логично поворачиваться к этому типу спиной, но где вы видели, чтобы графы пропускали в дверях всякую сволочь.
Граф не стал утруждаться светской беседой, а сразу заговорил по делу.
— Едешь в Феррону.
Собеседник, выглядевший не то как дворянин, не то как солдат, не то как разбойник, поморщился. Не любил он эту Феррону. К тому же, в Ферроне намечался турнир, значит, город будет полон рыцарей.
— Встречаешь там супружескую пару. Путешествуют, скорее всего, как супруги де Круа, но могут и под любым другим именем. Ему на вид лет двадцать, рост футов шесть, но выглядит выше, потому что здоровый как бык.
— И все? — Собеседник состроил недовольную рожу.
— Я его не видел. Зато вот ее портрет, — де Креси выложил на стол свернутый в трубку портрет маслом примерно фут на полфута. Портрет, похоже, был вырезан из более крупной картины.
— По такому описанию и за такое время я их не успею перехватить в пути.
— Не надо. С ними будут от тридцати до восьмидесяти швейцарцев. Твоя задача — прибыть в Феррону заранее и все подготовить. Его надо будет убить, ее — похитить.
— Убить рыцаря во время турнира? Граф Фальконе тяжел на руку. Он с меня шкуру сдерет. Так будет дороже. Да и полста швейцарцев это сила.
— Устроишь несчастный случай. На турнирах не редкость. Или спрячешь тело на пару дней. Успеешь унести ноги. Не так уж это все и сложно.
— Как я унесу ноги с похищенной дамой? То есть, унесу, конечно, но это будет дороже.
— Даму я у тебя заберу. Это моя племянница, так что вы там поосторожнее. Пылинки с нее сдувать не надо, но чтобы была живая и здоровая.
— Какие-нибудь подробности?
— Остальное в Ферроне.
— Мне надо будет собрать всю банду, тридцать рыл. И без аванса пальцем не шевельну.
Де Креси выложил на стол мешочек с монетами.
— Сто. Серебром.
Бандит смахнул кошель со стола до того, как граф успел договорить 'сто'. Граф встал и быстро вышел. Бандит щелкнул пальцами, подзывая трактирщика из-за стойки.
Как правило, благородный человек предпочтет не иметь дела с явным преступником. Как правило, для грязных дел у благородного человека есть специальные люди, чуть менее благородные. Преступник, конечно, замечательно умеет грабить и убивать, на то он и преступник. Но преступник, безусловно, ненадежен. Он не может, подобно приличному человеку, обеспечить выполнение договора клятвой на кресте. То есть, физически он, конечно же, способен, но кто же ему поверит. Ведь если бы он хоть немножко уважал Господа, он бы не был преступником, верно?
У преступника нет репутации, которую приличный человек боится потерять. Преступнику совершенно наплевать, если в обществе его назовут трусом или нарушителем клятвы. Да он вообще за честь должен считать, если про него что-то скажут в благородном обществе, невзирая на контекст.
Преступник не имеет родственников, которых можно бы было взять в заложники, недвижимости, которую бы можно было у него отобрать, сеньора, которому можно бы было на него пожаловаться. У преступника нет имени, зная которое, его можно отлучить от Церкви. Даже смертью его не напугать. Стали бы вы бояться смерти, будь у вас такая жизнь?
С другой стороны, преступникам было не так уж выгодно связываться с рыцарями. Ведь если рыцарь задумал какую-нибудь гадость, которую не берется сделать сам, значит дело очень скверное и очень рискованное, потому что убивать и грабить рыцари и сами неплохо умеют. То есть, такое дело стоит больших денег. А как преступник может убедить рыцаря заплатить оговоренную сумму? Надо совсем из ума выжить, чтобы, не будучи рыцарем, с рыцаря что-то требовать. Рыцари свои обязательства перед простолюдинами в грош не ставят, будь простолюдин даже и банкиром, который на порядок богаче оного рыцаря.
Однако же, дворянам приходилось иногда поручать некоторые дела явным преступникам. Опасно посылать на противозаконное дело человека из своей свиты, которого кто-нибудь сможет опознать. Не говоря уже о том, чтобы привозить личную армию и устраивать акции на чужой территории во время турнира, когда даже войны приостанавливаются.
Де Креси некоторым образом повезло. Человек, известный в Неаполе как 'Винс', когда-то был у него 'менее благородным порученцем по грязным делам'. Выполнил дел немало, но попал на родине в историю, отправился вместе с сеньором на Итальянскую войну короля Франциска, по окончании войны предпочел остаться в Неаполе. Во Франции под присмотром де Креси жили родители и сестры Винса. Винс поддерживал отношения с семьей, чтобы было куда вернуться, если в Италии вдруг станет тяжело. Таким образом, у де Креси были рычаги воздействия на Винса, но и Винс мог тянуть деньги из де Креси, поскольку выбора у нанимателя не было.