Хорошее укромное местечко (сборник)
Шрифт:
Лучше уж не находить её вообще.
Это предполагалось как приключение с восхитительным и романтическим исходом. Было бы слишком ужасно завершить его обнаружением тела в помойке.
Он продолжил свой путь.
В десяти шагах дальше по переулку, бледный луч упал на ещё одну каплю крови.
— Слава Богу, — пробормотал он.
Конечно, было ещё несколько баков на некотором расстоянии впереди — тёмные очертания в слабом свете, там, где переулок заканчивался следующей дорогой.
Гадство.
Я
Теперь уже вот-вот.
Чёрная кошка плавно проплыла через переулок. Она взглянула на него, глаза горели, словно два шарика чистого золота.
Хорошо, что я не суеверен, — подумал он, чувствуя мурашки на шее.
— Если бы ты только могла говорить, — сказал он.
Кошка перешла на правую сторону переулка. Спина выгнута, хвост подёргивается; она принялась тереться боком о дверь.
Дверь!
Байрон запрокинул голову и принялся рассматривать здание. Это мог быть многоквартирный дом. Его кирпичные стены поднимались на высоту в три этажа, к окнам наверху вели пожарные лестницы. Все окна были темны.
Он сделал шаг к двери. Кошка подпрыгнула и сиганула мимо него.
Байрон почти схватился за ручку, прежде чем увидел, что она заляпана кровью.
Его проняла дрожь.
Может быть, это не слишком хорошая мысль, — подумал он.
Он был так близок.
И всё же войти в чужой дом…
Очень даже может быть, что здесь и живёт раненая. Почему тогда она вошла с переулка, а не через парадный вход? Может, она чувствовала, что ей следует пробраться тайком?
— Странно, — пробормотал Байрон.
Может быть, она просто бежала по переулку, растерянная и ошеломлённая, и вошла в эту дверь в надежде найти кого-то, кто бы ей помог. Прямо сейчас, она, быть может, шатаясь, идёт по холлу, слишком обессиленная, чтобы позвать кого-нибудь.
Байрон достал из кармана аккуратно сложенный носовой платок, встряхнул его, чтобы развернуть, и обмотал им левую руку. Затем повернул.
С тихим щелчком язычок замка отошёл.
Он открыл дверь.
Луч фонарика проложил узкий коридор сквозь тьму. На паркетном полу блестела капля крови.
Он вошёл внутрь. Горячий воздух пах затхлостью и плесенью. Прикрыв дверь, он прислушался. За исключением собственного сердцебиения, ничего не было слышно.
Его собственный дом, даже в этот час, обычно был наполнен звуками: люди спорили или смеялись, двери хлопали, из радиоприёмников и телевизоров лились голоса.
В его доме холл был освещён.
В холле всегда пахло едой, часто ликёром. Время от времени сладко пахло не выветрившимся ароматом дешёвых духов.
Никто здесь не живёт, — подумал он вдруг.
Ему это не нравилось. Совсем.
Он обнаружил,
Он остановился на углу, где холл соединялся с длинным коридором. Наклонившись вперёд, направил свой фонарь влево. На полу он крови не увидел. Света хватало лишь на то, чтобы осветить одну дверь. Она была распахнута настежь.
Байрон знал, что ему следует заглянуть внутрь.
Он не хотел.
Байрон посмотрел направо. Несколько поодаль располагалась лестница, ведущая на верхние этажи. За ней было фойе и парадный вход.
Он не увидел крови и в этом направлении.
Сначала проверю этот путь, — решил он. Он знал, что резоннее было бы идти налево, но парадный вход казался более безопасным.
Он свернул за угол. Пройдя несколько шагов, быстро обернулся и посветил назад. Этот длинный коридор заставлял его сильно нервничать. Особенно открытая дверь, хотя отсюда её было не видать. Вместо того, чтобы повернуться к ней спиной, он решил продвигаться бочком.
Он посветил вверх-вниз по лестнице. Балюстрада отбрасывала на стену кривые движущиеся тени.
Что если следы крови ведут туда, наверх?
Он не хотел об этом думать.
Он проверил пол перед собой. Крови так и не было. Подходя к подножью лестницы, он проверил колпак стойки лестничной балюстрады и сами балясины. Крови не было. Также он ничего не нашёл и на нижних ступенях. Хотя он мог видеть только пять. Остальные находились выше уровня глаз.
Я не хочу идти наверх, — подумал он.
Он не хотел идти наверх даже больше, чем исследовать дальний конец коридора.
Пройдя боком через фойе, Байрон направился к парадной двери. Дёрнул за ручку. Дверь, казалось, примёрзла к месту.
Свет фонарика упал на почтовые ящики. В его доме были такие же. Но только в его здании на каждом ящике был указан номер квартиры и фамилия. Здесь такого не было.
Это вовсе не удивило Байрона. Но ужас проник ещё глубже.
Я уже слишком далеко зашёл, — сказал он себе. И не собираюсь теперь идти на попятную.
Дрожа, он шагнул к лестнице. Он поднялся на одну ступеньку, затем на вторую. Мускулы на ногах были словно тёплое желе. Он остановился. Посветил на две следующие ступени, которые не мог видеть снизу. По-прежнему, крови нет.
Она не пошла этим путём, — сказал он себе. — А если пошла — то и чёрт с нею.
Я на поиски в заброшенном доме не подписывался. Это идиотизм. Одному Богу известно, кто может прятаться в пустых комнатах.
Байрон, не разворачиваясь, спустился вниз и поспешил прочь, страстно желая достичь коридора, ведущего к боковому выходу в переулок.