Хороший брат
Шрифт:
Я даже выдохнул. О как, я уже Ярославчик, прелестно… мысленно потирал руки, а бабушка продолжила:
– Я там постельку перестелила, друг покажет тебе, где кости бросить.
– Премного благодарен вам, Капитоли… - Шмяк! Мокрая тряпка прилетает Марату в лицо, а тот бледнеет, потом краснеет за какую-то долю секунды, сжимает зубы, но молчит.
Все правильно, молчи Марат, молчи. Тут вариантов других быть не может.
– Я тебе что сказала?
– Бабу Капу бы в тюрьму строить по струнке заключенных и учить
Надо отдать должное Марату. Свою ошибку он понял, в руках себя сдержал и даже выдавил улыбку, вытирая мокрое лицо тыльной стороной руки:
– Опасная вы женщина, Баба Капа. Но объясняете доходчиво.
Удовлетворенная и счастливая бабушка кивнула и великодушно разрешила:
– А теперь ложки в руки, и вперед есть суп, а то он остывает.
– Из кого суп?
– спросил Марат и, не дожидаясь ответа, принялся лопать еду. Я последовал его примеру, зачерпнул полную ложку и засунул ее в рот.
М-м-м, блаженство!
– Из одного слишком говорливого петьки, - пожав плечами, ответила бабушка.
Вообще, мы с Маратом никогда не отличались синхронностью, но именно в этот момент проявили чудеса. Одновременно закашлялись, и суп полился обратно не только через рот, но и нос, оставляя после себя прекрасный аромат в местах, никак не предназначенных для еды.
– Какие нежные нынче мужчины пошли, - высказала нам свое “фи” Баба Капа и недовольно покачала головой.
– Из петуха, говорю, суп, а вы о чем подумали, болезные?
– Ну примерно об этом мы и подумали, - откашлявшись, ответил я за нас двоих.
Баба Капа и вправду удивительная женщина. Накормила нас досыта. Животы реально забиты до отвала. И когда только она успевала все готовить? Да еще так невероятно вкусно.
– Пошли, покажу тебе твою комнату и заодно вещи свои заберу, - сказал я.
– Баба Капа, - уже уходя из кухни окликнул ее Марат.
– а какова плата за проживание?
Бабушка моментально оживилась:
– Денег не возьму, сразу говорю. Но, голубки мои, работы вам найду, готовьтесь. Вот скоро картошечка пойдет, копать надо, - бабушка начала причитать, - Я женщина старая и мужские руки мне не помешали бы.
– Какая ж вы старая, Баб Кап? У вас вон удар одной левой такой, что у меня в ухе до сих пор звенит, - усмехнулся Марат.
– Без проблем, Баб Кап, - я попытался сдержать смех.
– Нагружайте нас чем вашей душеньке угодно будет, любые испытания пройдём.
– Ты смотри, Ярославчик, дотрындишься у меня, - пожурила меня она.
– Никак нет, - и снова едва по струнке не выровнялся, схватил за локоть своего друга, который с интересом наблюдал за нашим диалогом, и потянул того в комнату.
Смотрю на Марата и вспоминаю себя, когда впервые вошел в этот дом. Замученный дорогой, уставший до безумия. А вокруг все такое необычное, живое и дико интересное.
– Проходи, - я открыл дверь.
–
Мар подошел к окну и потрогал листья на цветке в горшке. Пробовал его на ощупь, потому что сомневался в реальности происходящего. Друг должен был быть в совсем другом месте, в разы менее приятном, чем это. Никаких супов из петушка и герани на подоконнике.
Мне не нравилось то, чем занимался Мар. Я много раз пытался уговорить его уйти из этого места, от этих людей. Но он слишком плотно связан с ними. Их мир далек от цветочков, парящих чаек и медитации на берегу моря. Все мои доводы всегда были безрезультатны и напрасны. Марат был убежден, что занимает свое место и менять его категорически отказывался.
– А где тут туалет?
– спросил Мар.
– Ванную я видел, а вот все остальное?
– О-о, друг мой. Добро пожаловать в деревню, - довольно хмыкнул я.
– Это же город?
– вскинул брови Мар.
– Скажешь это вон той деревянной будке на улице.
Глава 37 Утоли мои печали
Ярослав перевез вещи ко мне домой.
В связи с этим у меня возник вопрос, на который потребовался незамедлительный ответ.
– Что дальше, Ярослав?
– спросила я, глядя в окно.
Там, вдали, виднелся горизонт местного моря. Бескрайняя безмятежность.
– Как что?
– Туманов то ли сделал вид, что не понял, то ли действительно не уловил суть вопроса.
Обернулась и посмотрела на парня. Он раскладывал немногочисленные вещи на полочку, которую я освободила. У меня сжалось сердце от понимая того, все это может разрушиться в один момент.
– Что дальше, Ярослав?
– повторила вопрос.
Яр непонимающе поджал губы и ответил:
– Вечером у нас мальчишник, ты забыла?
– осторожно ответил он.
– Ты же не против него?
Я лишь отмахнулась от парня:
– Да иди ты ради Бога на свой мальчишник. Я о другом, Ярик. Что потом? Ты ведь не останешься здесь, так? Твоя жизнь в другом городе, в разы крупнее этого. Как бы ты ни пытался влиться в местную тусовку и атмосферу, твое место там, а не тут.
Ярослав подошел ко мне, потянул за руку. Сел в кресло и усадил меня сверху. Потерся носом о мою щеку. От этого действия по телу пробежали толпы мурашек, и я вдохнула полной грудью запах парня. Блаженно прикрыла глаза и попыталась вступить в немой диалог с собственным сердцем, которое почему-то решило больно сжаться от неприятных мыслей.
– Наташ, ты права, моя жизнь там, в большом городе. Я и так пропустил уже очень много. Положил на парочку прибыльных проектов. Но это та самая потеря, которая принесет мне гораздо больше, - сказал мне в волосы и нежно поцеловал в висок.