Хороший мальчик. Строптивая девочка
Шрифт:
— Эй, — вмешался второй парень. — Вы в квартиру заходите, а то соседей перебудите всех.
Стас попытался затащить меня в квартиру, но я упёрлась ногами в косяк, ещё и орать попробовала, но он зажал мне рот рукой. Я его укусила, он взвыл, но хватку не ослабил.
Из квартиры вновь появился парень, держа в руке перцовый баллончик. У меня в этот момент уже натурально полезли глаза на лоб от страха.
— Стас, руку ей освободи.
— Ещё чего! — возмутился Чернов. — Она мне и так чуть глаза не выцарапала.
— Стас! Я бы на её месте ещё и не такое сделал. Ты видишь, что ты её напугал! Ну же, кретином
А парень мне уже начинал нравиться, хоть кто-то здесь ещё помимо меня считает Чернова полным придурком!
— Привет, — обратился ко мне знакомый Стаса. — Извини, если напугали, просто до него не доходит, как это выглядит со стороны. Меня Дамиром зовут. Сейчас он отпустит твою руку, и я дам тебе перцовый баллончик. Но у меня просьба, не спеши сразу его в ход пускать, иначе все мы будем на улице сегодня ночевать, он плохо выветривается. Если тебе не понравится какое-то наше действие, или почувствуешь хоть какую-то опасность для себя, можешь смело использовать. Но желательно Стасу в лицо… Хорошо?
Я послушно кивнула головой. Дамир говорил так рассудительно, что я сразу начинала ему верить. И вообще с ходу прониклась какой-то неясной для себя симпатией.
Стас не спешил меня отпускать, видимо опасаясь, что я всё-таки попытаюсь убить его. Но Дамир крайне выразительно посмотрел на него и Чернов сдался. Выпустил мою руку, а я тут же схватилась за баллончик.
Было комично. Мы втроём стояли на лестничной площадке. Стас с силой прижимал меня к себе, а я, вытянув руку с баллончиком, целилась то в него, то в Дамира. В принципе, мы ещё долго могли там простоять, моей придури и на всю ночь могло хватить, но кто-то снизу открыл дверь и истошно заорал на весь подъезд:
— Эй, вы там, заткнитесь уже!
И мы втроём ломанулись в квартиру, чуть не застряв в дверях, после чего долго ещё хохотали в коридоре, привалившись к стене.
А когда успокоились, Стас уже нормально представил меня своему соседу.
— Это Вера. И иногда она неадекватная, — показал он в мою сторону. — А это Дамир, мой… В общем мы живём вместе.
— Ну, так с этого и надо было начинать! — мстила я за неадекватную.
— С чего? — не поняли парни.
— С того, что вы геи! Ноу проблем, — заверила я их. — Я за свободу в любых её проявлениях.
Стас разозлился, у него даже желваки заиграли. Зато Дамир был доволен моей выходкой.
— Где ты выкопал это чудо?
— Она сама меня нашла!
Ночевать я осталась у парней. Дамир отдал мне свою комнату, объясняя это двумя моментами.
— Во-первых, комната закрывается изнутри, и ты не будешь бояться, что кто-нибудь из нас попробует что-нибудь предпринять. Во-вторых, в спальню Стаса тебе ещё рано.
Последнюю фразу я предпочла пропустить мимо ушей. Сейчас меня гораздо больше интересовал другой вопрос.
— Цена?
— Цена чего? — переспросил Дамир.
— ААААа, — махнул рукой Стас. — Это у неё пунктик на тему, что она не хочет быть никому должна.
— Тогда завтрак, — качнул головой Дамир. — Мы завтрак хотим.
Стас согласно закивал головой:
— Изобразишь нам завтрак?
— Изобразить? Легко, — согласилась я.
На том и порешили.
Сбежала от них я рано утром, оставив обещанный завтрак на кухонном столе. Там под полотенцем
Глава 4
Стас пропал. Он не приходил в бар, не ждал меня больше на парковке, не провоцировал меня одним своим присутствием на очередные безумства. Его не было. А я ждала. И сама же ненавидела себя за это ожидание. Сердце каждый раз предательски замирало при звуке колокольчика, висящего над входом. И эта вечная брадикардия была в корне неправильной. Мне нельзя было думать о нём, нельзя было мечтать, ничего нельзя. Три встречи. Три несчастные встречи, а я как влюблённая идиотка хожу и думаю о нём неделю. Неужели, мне оказалось надо так мало, чтобы глупое сердце усмотрело в поведение Чернова какие-то там надежды?
Дело дошло до того, что я заговорила со своим отражением в зеркале. Смотрела на своё лицо с заострённым контуром и бледной кожей, ловя серо-голубыми глазами презрительную улыбку тонких губ, и шептала:
— Вера, он не твой вариант.
Это не было приступом самобичевания или заниженной самооценки. Всего лишь попытка трезво мыслить. Идеальные мальчики никогда не встречаются в серьёз с такими как я. Они живут в своём прекрасном мире и творят всё, что хотят за красивыми ширмами, утопая в своей лжи и самообмане, утаскивая на самое дно всех тех, кто рядом. Это не для меня. Я не хочу лжи, не хочу тонуть, не хочу верить ему и его сказкам.
Оставалось только печально вздыхать и пытаться забыться в круговерти дней. Через неделю Кролю достали мои несчастные вздохи.
— Вера, ты влюбилась, — со знанием дела заявила мне Ольга как-то утром.
— Что за бред! — возмутилась я, доставая из-под кровати огромную коробку со своим стратегическим запасом носков.
— Ты страдаешь.
— Пффф, я каждый день страдаю, — привела я свой веский довод, надевая на себя сразу две пары носок. На улице холодало, и любимые кеды стали давать сбой. — Я — классическое воплощение идеи русской литературы, где всем плохо и все изнывают от безысходности. Считай, что я — квинтэссенция героев Достоевского, униженная и оскоблённая.
— Ещё назовись Сонечкой Мармеладовой и отправь себя на панель.
— Ты упрощаешь!
— Тебя или Достоевского?
— Сонечку Мармелодаву!
Мы вместе весело хмыкнули, оставшись довольные друг другом и собственным остроумием.
Кроля не стала дальше развивать начатую тему, зато я задумалась о том, что пора бы завязывать со своей позорной меланхолией и уже хоть как-то взбодриться.
Собственно этому я и решила посвятить свой сегодняшний рабочий вечер в баре.
Под недовольное ворчание Севки я выставила на стойку шахматную доску, расставив на ней разноцветные шоты на манер шашек. С одной стороны синие, с другой розовые. И затаилась. Вернее просто занималась своей работой, разливая крафтовое пиво, мешая коктейльчики и успокаивая нервного Игнатьева. А у самой из-за ожидания внутри всё натянулось до предела. Убеждала себя, что это просто так, от предвкушения очередной схватки, а не потому что, я жду кого-то конкретного. А если я и жду, то совсем не всяких там идеальных мальчиков, а всего лишь малюсенького вызова со стороны судьбы.