Хороший мальчик. Строптивая девочка
Шрифт:
— А что у тебя с волосами? — ребёнок наконец-то задаёт волнующий его вопрос.
— А что у меня с волосами? — деланно удивляюсь я.
— Они фиолетовые.
— ММммм, так ты про это. Просто мне было грустно.
— Сильно глустно? — будто не веря мне, спрашивает он.
Я даже задумываюсь над этим.
— Прилично, — киваю головой.
— И мама с папой тебе разлешили?
Я медлю, слегка стравливая воздух… пу-пу-пум. Что же нам ответить? На самом деле я примерно, ну оооочень примерно, догадывалась как общаться с детьми. Но ведь одно
— Думаю, что они были сильно против.
— Лугались?
— Скорее грустили из-за этого.
— Ты их ласстлоила? — бьёт в цель это юное создание.
— Расстроила.
— Это плохо.
— Очень.
Я уже начинаю опасаться его следующего вопроса, когда дверь за моей спиной открывается и в холл буквально влетает переполошенная и запыхавшаяся девушка.
— Мама, — кричит Ванька и кидается ей на встречу. Девушка ловит сына на руки, крепко прижимая к себе.
А я теперь наблюдаю за ней. Небольшая, я бы даже сказала миниатюрная, с заострённым лицом, уставшая и расстерянная. Но, несмотря на это, всё равно красивая, с большими голубыми глазами и слегка припухлыми губами. И если бы не ребёнок на её руках, я бы сама её за девочку приняла. Хотя мне ли в своих красных колготках кого-то судить?
К нам возвращаются Стас с Дамиром. Чернов подходит ко мне и прижимает к себе, а Бероев направляется к девушке.
— Дамир Рустамович, — сбивчиво тут же начинает она извиняться. — Прошу вас, простите. Муж… мы с ним неправильно поняли друг друга. Я была уверена… В общем…
— Катя, успокойтесь, — с лёгкой улыбкой на губах просит её Дам. — Главное, что мы вас дождались, да, Вань?
И треплет пацана по его курчавой макушке. А Иван тем временем жмётся к матери, но выглядит уже куда более расслабленным.
Они ещё о чём-то разговаривают, а Стас наклоняется ко мне и шепчет:
— Почему мне кажется, что Дамир покраснел?
На самом деле по Дамиру не так легко понять что-либо, смуглая кожа не так легко отражает все нюансы его настроения, но мне почему-то кажется, что Чернов прав, по крайней мере брата своего он знал лучше. Но я всё равно пихаю его в бок и шиплю:
— Не лезь.
— Нет, ну точно покраснел.
Самое забавное, что незнакомая нам Катерина тоже заливается румянцем, и чего ей там такого Бероев-то говорит?
Стас восторженно присвистывает, из-за чего вся троица поворачивается к нам. И мой мужчина с самым невинным видом разводит руками.
Через десять минут мы уже сидели в машине. Дамира я пустила на переднее сиденье, а сама уютненько устроилась сзади. Мне вообще нравилось ездить с ними так, когда оба брата были передо мной и вели свои великосветские беседы, порой понятные только им. Было в этом что-то маняще-притягательное и до ужаса уютное.
Стас прогревал мотор и с намёком поглядывал на Дамира.
— И что это было? — не выдержав, поинтересовался мой любопытный мужчина.
Дам ухмыляется и с присущим ему спокойствием отвечает:
— Это было примерно то же самое, что и твоё, — здесь
Но Чернов пропускает подколку мимо ушей, у него сейчас свербит совершенно другая мысль.
— Она там что-то про мужа говорила.
— А вот это мы уже перешли к фазе «Не лезьте в мою жизнь…».
— Я так не говорил! — противозит Стас.
— Говорил, можешь не сомневаться, — при этом Бероев косится в мою сторону, отчего я даже начинаю догадываться, в какой момент эти слова могли прозвучать.
— Так-то мы не обо мне, — всё не унимается это чудо в пальто. Я решаю отвлечь его внимание от брата, ведь как никто другой знаю, каким приставучим и бестактным может быть Стас, когда его припекает.
— А что он ещё делал? — с выраженным энтузиазмом спрашиваю у Дамира.
— Ооооо, — воодушевляется тот в ответ. — Чего он только не делал. Если кратко, то сходил с ума, пока ты ему…
— Так, стоп! — возмущается Стас, приводя машину в движение и начиная выруливать с парковки. — Вы двое спелись!
Пожимаю плечами.
— Вполне вероятно, — улыбаюсь я ему в зеркало заднего вида.
— Боже мой, женщина, тебя нужно изолировать от всех моих родственников!
Примерно в таких перетирках и подколках мы провели всю оставшуюся дорогу. А ехали мы за город, где жили друзья родителей ребят. Как я поняла, сегодня был день рождения их дочери. Для меня это была слишком сложная цепочка, и пока я пыталась понять, кто есть кто в этой истории, понимающе кивала головой, пытаясь собрать полученную информацию в кучу. А вот уже по окончанию жалостливо посмотрела на Стаса.
— Не поняла? — с безнадёгой в голосе уточнил Чернов. Он ещё со времён занятий экономикой должен был понять, что с логикой у меня напряг. — Так, ладно, поехали ещё раз. У меня есть отец. У отца есть друг и по совместительству его бывший начальник, дядя Витя… Это понятно?
Впрочем, понять мне было дано только на месте и то не сразу. Потому что первое, что со мной случилось, когда мы въехали на территорию огромного загородного участка, — я потеряла дар речи. Перед нами возвышался огромный дом… Хотя нет не дом, пусть будет усадьба. Русская усадьба с крыльцом, колоннами, огромными окнами, балкончиками и фиг знает, чем ещё. Я стояла задрав голову и открыв рот, судорожно соображая, не поздно ли ещё стянуть с себя свои красные колготки. Стас ободряюще приобнял меня сзади и поцеловал в затылок.
— Рот прикрой только, — уже не так романтично попросил он, после чего сам же хрюкнул. Попыталась двинуть ему локтём, но он уже знал, чего можно от меня ждать и успешно перехватил его. — Да ладно тебе, это нормально. Этот дом всегда такую реакцию вызывает. Видела бы ты нашу маму, когда мы сюда впервые приехали.
— Да? — удивляется Дамир. — А что было?
— Будь её воля, она бы нас связала и оставила бы где-нибудь за оградой, чтобы ничего не сломали.
— Саня могла, — Бероев кивает головой в знак подтверждения.