Hot for teacher
Шрифт:
— Господи солнышко, ты меня так напугала. С тобой все хорошо? Ты не поранилась, голова цела?
Но вместо слов она обняла своего отца.
— Прости меня, папочка, я не хотела тебя и других напугать. Извини, но мне надо кое что сделать. Найдя в толпе Джастина, она подбежала к нему и поцеловала. От этой картины некоторые были в шоке, а другие аплодировали. Но я стояла и улыбалась. Как вдруг в мою руку положили записку с надписью.
"В полночь, на пирсе". Джеймс.
Глава 8
Ханна
На
"Никогда не может придти во время", — хмыкнув про себя, я села на край пирса. Лёгкий ветерок обдумал мои кудри, а вода так и манила своей таинственностью, и сняв балетки, я спустила свои ноги в воду. Как ни странно, но вода оказалась тёплой, что приятно меня удивило. Уткнувшись в своё отражение в воде, я задумалась о сегодняшнем происшествии. Хорошо что всё закончилось всё так благополучно, ведь я очень рада что эти двое всё таки смогли признаться в своих чувствах, не смотря на свою не так давнюю вражду.
20 лет назад.
Как и обещал, Джеймс превратил в мою дальнейшею школьную жизнь в полнейший ад. Надписи "очкастая лохушка", "воронье гнездо" или "уродка" на моём шкафчике, парте и даже на столе в школьной столовой, где я обычно сидела с Мэри, не сходили в течении года. Он постоянно со своими дружками дожидался меня в коридоре, чтобы отпускать про меня шуточки, что я так и помру девственницей, что ни один парень не захочет ко мне прикасаться. Каждый день ошивался с очередной новой подружкой-шлюшкой возле меня, чтобы намекнуть, что мол завидуй, и ты никогда не окажешься на её месте. И каждый вечер я приходила домой вся в слезах. Казалось мне вообще не должны волновать его тупые оскорбления, но больно было от того, что делал это всё человек, который тебе ещё с третьего класса нравился. И, несмотря на все те слова, которые он мне говорил, я всё по прежнему верила, что Джеймс изменится, он поймёт что всё что он говорил неправда. С этой мыслью я жила до выпускного, пока не случилось, то что в навсегда изменило моё отношение к Джеймсу Уайту.
Наше время.
Из этих дурацких воспоминаний меня вырвал тихий голос над ухом.
— Майклз, если захотела поплавать, ты бы хоть предупредила, чтобы я взял собой плавки.
Джеймс стоял в хлопковых серых штанах и чёрной футболке.
Господи, да еще и в такой ситуации он пытается отпускать свои шутки. Он никогда не изменится.
Не оборачиваясь, я сказала:
— Уайт, а ты всё таки не можешь без своих дурацких шуточек. Давай к делу,
На что он сел на пирс и как можно ближе придвинулся ко мне.
— Я хотел тебе сказать: "спасибо".
Я просто не поверила в это, Джеймс Уайт говорит мне "спасибо". Повернувшись к нему, я увидела как луна освещала его лицо. Его голубые глаза при свете луны казались ещё светлее, а пряди волос спадали на его лоб из-за ветра.
— С-спасибо? — с явным заиканием произнесла я.
— Блин, Майклз, ты же вроде не тупая, а делаешь из себя дурочку. Да, именно это я и сказал, спасибо. Ведь ты помогла найти Монику.
— Это была моя обязанность, как ни как я её учительница.
На что Джеймс довольно хмыкнув, он уставился она озеро.
— А знаешь, ты оказывается была права.
— На счёт чего?
— Из меня никчемный отец. Я даже не знал, что Джастину нравится эта девочка. У нас никогда не было друг от друга тайн, а тут вот что.
В его голосе было столько боли, что не осознавая я положила свою руку на его плечо.
— Я не должна была этого говорить, так что ты меня прости. Джеймс, у тебя замечательный сын, может он просто не хотел тебя лишний раз тебя беспокоить.
— Ты не понимаешь, он для меня всё. Если бы вместо Моники потерялся Джастин, я бы этого не пережил.
Вдруг в уголках его глаз застыли слёзы. Слёзы? Джеймс Уайт умеет плакать? Но как бы мне не хотелось сейчас подшутить над этим, мне искренне стало его жаль. Каким бы бездушным он был в школе, именно в этот момент я поняла, что у Джеймса Уайта есть эмоции, он может чувствовать.
Поддавшись эмоциям, я крепко прижала Джеймса к своей груди, чтобы он слышал как бьётся моё сердце, как сильно его переживания меня волнуют. Я думала, что он вот вот меня оттолкнёт, скажет, что ему не нужна моя жалость, но он лишь уткнулся в моё плечо, неровно дыша.
— Джеймс, посмотри на меня.
От моего требовательного голоса он сразу поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. Я обхватила его лицо руками, проводя подушечками больших пальцев по его щекам, прошептав:
— Джеймс, ты прекрасный отец, знай об этом.
— Спасибо, Ханна.
Так обнявшись, мы просидели в тишине минут 10, после чего Джеймс заговорил.
— Ты не против, если мы искупаемся. Вроде вода кажется тёплой. Ну так как, Ханна?
— Я не против, только у меня нет с собой купальника.
— А он нам и ни к чему.
Тут Джеймс начал раздеваться, медленно и мучительно, как будто специально дразня меня. Сняв футболку, мне представился вид его накаченного мощного тела. После этого он начал развязывать узел на хлопковых штанах. В мгновенье мои щёки вспыхнули румянцем, а глаза непроизвольно закрылись от стыда. Как у него получается превращаться из грустного романтика в горячего мачо? Почему становится одновременно стыдно и жарко? Развязав узел, он остался в одних боксерах. Боже, его тело лепили греческие скульпторы, если это не так, то почему он выглядит как Аполлон?