Хозяева Москвы
Шрифт:
Стаф нахмурился. Разговоров о религии, если они не походили на душеспасительную проповедь, он не любил. А нападок на Церковь не выносил вовсе.
– Вы, как я погляжу, – гость снова глянул в окно и ухмыльнулся, – тоже ярый поклонник веры. Вот только что-то не вижу я здесь православного батюшку.
– К чему вы клоните? – прямо спросил лидер клана.
– К сектантству. Конечно, многие из законов нашего многострадального отечества работают не в полную силу, но их ведь можно и подтолкнуть…
– Вера – личное дело каждого, – успел сказать Выдра, прежде чем Стаф
Дэн кивнул:
– Это так.
– Многие из клановцев тоже. А есть мусульмане или буддисты.
– Но проверки не нужны никому. – Гость нахмурился, а потом улыбнулся.
– Пусть они сначала доедут до нас, эти проверки, – прогремел Стаф и грянул кулаком о столешницу. – Когда вы просили встречи, уважаемый профессор Заблоцкий, – фамилию он выплюнул, словно ругательство, – то обещали инвестиции, а не угрозы. Нас не удастся запугать. А членов клана мы не сдаем и не продаем.
– Особенно тех членов, на которых вы наживаетесь! – прошипел разозленный и наконец-то вышедший из себя «Айболит» и обратился к Дэну: – Ты, мальчик, хоть понимаешь, что тебя попросту используют?
Но ответить он не успел.
– А это уже не ваше дело, – заметил Стаф.
– Наука…
– Жизнь – это не наука! Она сложнее, в ней человеческие души участвуют! – Увесистый кулак снова опустился на столешницу.
И прежде чем накал страстей достиг вершины, Дэн открыл рот. Конечно, делать этого не стоило, но пришедшее знание оказалось выше благоразумия. Им хотелось поделиться немедленно.
– Сейчас профессор скажет вам о своих связях, но верить этому не стоит. Связей у него нет. Есть лишь деньги. Он не научник даже. Государство его не поддерживает, а значит, и помогать не станет, – все это он выпалил на одном дыхании.
Повисла настороженная тишина, но ненадолго.
– Деньги, мальчик, гораздо более сильный механизм, чем все остальное, – сказал как выплюнул Заблоцкий. – Если наши переговоры и продолжатся, то без этого сопляка, – бросил он первым лицам клана и, встав, незамедлительно вышел за дверь.
– Ты тоже свободен. – Лицо у Стафа было багровым от ярости, но к Дэну он обратился ровно, насколько смог.
Денису не пришлось повторять дважды, он вылетел из комнаты почти со скоростью пули. Захлопнул дверь и сполз по стене в коридоре, не в состоянии даже добраться до своего номера.
Глава 3
Рядовые бойцы проходили полосу испытаний. Ее организовали на большом поле рядом с лесом и речкой в непосредственной близости от пансионата. Специально для приближения условий к боевым старый трактор уничтожил травяной покров, а землю превратил в сплошную глину. Потом несколько дежурных натаскали воды, и получилась плохо пролазная грязюка.
«В Зоне грязи не бывает, там все стерильно настолько, что блевать хочется», – любил повторять Стаф и раз за разом гнал бойцов по пересеченной местности, заставляя ползать на брюхе по склизкой жиже.
Дэн усмехнулся. Среди несчастных, штурмующих грязевую ванну, находился его давнишний враг Лёха-Леший. Был он
– Мешок с костями, – и, наградив недруга нелестным прозвищем, принялся смотреть на небо и проплывающие над головой облака.
В Зоне всегда пасмурно. В непосредственной близости от Периметра – тоже. Но иногда – буквально на час или два – над Валуево может проглянуть солнце и чистое нежно-синее небо. В такие моменты на улицу выходили даже старшие сталкеры, которым, казалось бы, уже наплевать на все. Небо тянуло всех, как магнитом притягивало частички железной стружки.
Лёха зацепился за железную проволоку штаниной, порвал ее, оступился и пропахал носом жидкую глину. Злорадство, конечно, не входило в число чувств, которые Дэн считал достойными, но удержаться от него и от смеха оказалось не под силу.
Они сидели на пригорке, греясь на солнце. Лёха-Леший был ровесником. Но в клане появился много раньше, чем Дэн. И у него уже тогда имелась навязчивая идея выделиться: если не стать лучшим, то встать рядом с лучшими. Время показало, что для лидерства ему не хватало какой-то неуловимой, но очень существенной малости. К тому же приспособленец априори не может быть в первых рядах, сколь ни хотел бы.
Лучшим же всегда был Ворон. Это чувствовали все, стоило сталкеру почтить клан своим присутствием. Возможно, именно поэтому, а не из-за своей неуемной гордости и нелюбви к стайности он жил отдельно от клана – не хотел оспаривать главенство Стафа.
Лёха до появления Дениса буквально ужом вертелся вокруг него. Набивался в ученики, просился в Зону. Конечно, подобное поведение казалось верхом глупости. Подростку в Периметре делать нечего. Да и не будет сталкер в расцвете сил возиться с каким-то мальчишкой. Постепенно до Лешего это дошло, а когда он почти успокоился, Ворон привел в «Доверие» спасенного недоэмионика – походя прошелся по больной мозоли, так сказать.
Алексей невзлюбил нового члена клана страстно, от всей души и на всю жизнь. Впрочем, после нескольких кровавых драк и словесных пощечин Денис ответил ему полной взаимностью. Потом в их отношения вмешался Выдра и буквально растащил по углам, надавив на каждого. Неизвестно, чем именно прижали Лёху. Дэну было твердо сказано, что в Зону он не пойдет, а своего спасителя больше не увидит, если случится хотя бы еще один инцидент, – подействовало. Вот только, хотя кровавых побоищ больше не случалось, в Москву его не пускали по-прежнему.
– А я завтра выхожу. В первый раз! – Алик, в обычной жизни Александр Икотов (ударение на «И», но все поголовно называли его по названию одного назойливого явления), оказался, пожалуй, единственным другом Дэна. Он был старше на два года. Белобрысый, кареглазый и курносый. Высокий, плотного телосложения. Родом происходил из Перми и, вероятно, по этой самой причине относился к Денису лучше, чем остальные. В клане он оказался единственным не москвичом, а изгоям всегда проще вместе.
– Плохо тебя учили, раз ты до сих пор пребываешь в восторге, – заметил Дэн.