Хозяин гиблого места
Шрифт:
– Тогда спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Войтех выключил свет, еще с полминуты просто сидел на кровати, а потом лег на спину поверх одеяла. Головная боль и не думала униматься, невзирая на две принятые таблетки разных обезболивающих.
Саша думала, что уснет, едва коснувшись головой подушки, но все оказалось не так. Стоило Войтеху погасить свет, как сотни разных мыслей, на которые не находилось времени с момента приезда в это село, полезли ей в голову.
Саша снова попыталась объяснить себе, как мальчишка умудрился украсть ее кулон, но с каждым разом у нее это получалось все хуже. Она была уверена, что нигде не снимала и не
«Все, хватит, – приказала она себе, очередной раз перевернувшись с одного бока на другой. – И сама не спишь, и Дворжаку не даешь».
По его дыханию Саша слышала, что он тоже не спит, просто старается вести себя как можно тише.
– Войтех, можно задать тебе вопрос? – спросила она, когда поняла, что все равно не уснет. И тут же улыбнулась, услышав себя со стороны. Можно подумать, он мог избежать ее вопросов, добровольно оставшись с ней наедине.
Судя по сдавленному фырканью, за которым Войтех попытался скрыть смешок, ему в голову пришла та же самая мысль.
– Мне нравится, что ты всегда пытаешься сделать вид, будто выбор остается за мной.
– Но он ведь действительно остается за тобой. Ты никогда не отвечаешь на те мои вопросы, на которые не хочешь отвечать.
– Но ты все равно не перестаешь их задавать. Спрашивай, я ведь никогда не против.
– Почему тебя так раздражает тот факт, что я всегда пытаюсь найти рациональное объяснение всему, что с нами происходит?
– С чего ты взяла, что меня это раздражает?
– Это видно, – Саша пожала плечами. – У тебя сразу и лицо, и голос меняются, хоть ты и стараешься себя контролировать.
– Меня раздражает не то, что ты пытаешься найти рациональное объяснение. Меня раздражает то, что ты не готова принять некоторые факты.
– Но почему? Мало кто готов вот так с ходу поверить в призраков и полтергейст. Все пытаются найти этому логичное объяснение: коты на чердаке, старые скрипящие половицы. Я же не отрицаю того, что видела сама и чему так и не смогла найти другого объяснения.
– Знаешь, сколько человек из моего окружения три года назад, когда я заявил о том, что причиной аварии на МКС стало НЛО, допускали, что моя версия событий тоже может быть правдивой?
– Сколько? – осторожно спросила Саша, уже заранее зная ответ.
– Ни одного, – предсказуемо сообщил Войтех, тщательно контролируя свой голос. – Вообще никто. Мои коллеги, друзья, даже моя семья – все говорили о посттравматическом синдроме, о галлюцинациях по причине отсутствия кислорода, некоторые даже подозревали, что я выдумал это ради привлечения внимания. Кто-то откровенно смеялся, кто-то жалел меня. Я даже не знаю, что злило меня больше. Наверное, все вместе. Они кивали на официальные заявления о том, что никаких объектов рядом со станцией зафиксировано не было. Как будто никто и никогда не скрывал секретную информацию, когда это было нужно. Они говорили, что остальные мою версию не подтверждают. Хотя с каждым из нас потом беседовали отдельно, и по тому, о чем и как говорили со мной, я могу предположить, что то же самое говорили и им. Просто они приняли другое решение.
Войтех замолчал на несколько секунд, одновременно погружаясь в свои воспоминания и пытаясь удержать себя от слишком пространных разговоров на эту тему. Не стоило отклоняться от сути вопроса.
– Естественно, после этого я и не думал никому говорить о своих видениях. Пока мы не оказались в Комсомольской, и я не был вынужден рассказать тебе. Ты приняла это… лучше, чем я ожидал. И потом, когда вы узнали эту историю с НЛО, ты опять ничего такого не сказала. Хотя ни в том, ни в другом случае у тебя не было ничего, кроме моих слов. В какой-то момент я подумал, что ты другая. Пожалел, что мы не были знакомы раньше, до этого случая. Мне стало казаться, что ты отнеслась бы к этой истории иначе. И это могло бы все изменить. По крайней мере, мне кажется, что, если хотя бы один человек меня тогда поддержал, мне было бы проще. А в такие моменты, как сегодня, я понимаю… Ты бы отреагировала так же, как остальные. И я снова злюсь. Не на тебя, нет. Это просто эхо той злости, которую я испытывал тогда. Я не всегда могу ее подавить сразу.
Саша смутилась так сильно, что, если бы в комнате не было темно, Войтех без труда прочитал бы это на ее лице. Она никак не ожидала, что своим вопросом заденет именно эту тему. Несмотря на весь свой скептицизм и желание до последнего искать всему рациональное объяснение, она никогда, ни разу за весь год, что была знакома с ним, не усомнилась в его экстрасенсорных способностях. Она верила и его видениям, и его интуиции. Но он был прав: тогда, три года назад, если бы они были знакомы, она почти со стопроцентной вероятностью повела бы себя так же, как и остальные.
– Наверное, ты прав, – согласилась она после долгого молчания. – Сначала я бы попыталась убедиться в том, что это на самом деле не было галлюцинацией и посттравматическим синдромом, и только потом поверила бы в НЛО.
– Знаешь, мне не нужна была ничья вера, – заметил Войтех. – Я сам не тот человек, который что-то склонен принимать на веру.
– А ты сам… – Саша осеклась, но затем все же закончила: – Ты сам никогда не сомневался в том, что видел?
Войтех снова молчал почти целую минуту, прежде чем ответить:
– Я не мог себе этого позволить… после всего. Теперь уже я никогда не узнаю наверняка, поэтому мне как раз остается только верить в то, что я видел. В противном случае… все было зря. – Он повернул голову в ее сторону, но в темноте смог разглядеть лишь ее силуэт. – Ты все-таки тоже считаешь меня сумасшедшим? Думаешь, я тогда просто тронулся умом от страха?
– Мы ведь уже выяснили однажды, что быть чокнутым не так и плохо. – Саша улыбнулась, затем вздохнула и ответила уже серьезно: – Я не считаю тебя сумасшедшим. И никогда не считала. Даже когда знала тебя всего два дня, и ты рассказал мне о своих видениях. И обо всем другом ты не стал бы лгать, я в этом уверена.
У Войтеха вырвался нервный смешок.
– Когда мне кажется, что ты можешь думать обо мне слишком плохо, выясняется, что ты думаешь обо мне слишком хорошо.
– Как же я могу думать о тебе плохо, если ты уже вторую ночь подряд жертвуешь своим сном из-за моих страхов? – улыбнулась она.
– Как просто произвести на тебя впечатление.
– Думаю, на тебя произвести впечатление намного сложнее, но я могу попробовать.
Он тихо рассмеялся, понимая, что она все равно не сможет оценить всю абсурдность своего заявления. Саше удалось произвести на него впечатление в первые же дни знакомства, и потом ни упертый скептицизм, ни проблемы с тактом уже не смогли разрушить того очарования, которому Войтех поддался, как он теперь понимал, с самого начала. Однако ничего из этого он не собирался озвучивать ей, поэтому просто пригласил ее продолжить свою мысль: