Хозяин копья (Легенда о Хуме)

Кнаак Ричард Аллен

— Вы? — Хума обрадовался, встретив мага, если это и в самом деле был маг; наконец-то можно было поделиться с кем-то радостью, обуревавшей его. — Я вышел победителем из всех испытаний. И мне причитается награда!

— Конечно. Оставьте свой меч, где вы стоите сейчас, и идите вперед.

— Мой меч?

Незнакомец мог попросить выполнить все, что угодно, но только не это.

— Ваш меч! Я всегда считал, что акустика здесь превосходная. Разве в первый раз вы не расслышали, что я сказал?

Лицо мага было таким же бесстрастным, как

когда-то лицо Ренарда.

— Но почему?

Нет, Хума ни за что на свете не выпустит этот меч из рук!

Старец был скорее всего слугой Владычицы Тьмы. Пожалуй, теперь, когда меч у Хумы, даже боги станут бояться мощи рыцаря. А почему бы и нет?!

— Этим оружием нельзя сражаться здесь. Его вообще не следует применять нигде.

— Таким замечательным мечом нельзя сражаться? — Рыцарь держал перед собой свое волшебное оружие и любовался ярким свечением, идущим от него. Старинный меч завораживал Хуму своей красотой и могуществом. Отказаться от меча? Нет, Хума будет бороться за него!

— Оружие, которое вы сейчас держите в руке, известно как Меч слез и страданий. Это — реликвия из века мечтаний. Именно им Такхизис подчинила своей воле людоедов. Утверждают, что именно с этим оружием в руках воин тьмы бросит вызов силам света в решающей битве. Этот меч — зло, которого надо избегать, если желаешь сделать добро.

— Вы ошибаетесь. Это ключ к нашей победе. Посмотрите сами на меч!

Незнакомец нахмурился:

— Я видел его много раз. Его свечение уже сотни лет колет мне глаза.

Хума направил меч на старца:

— Да? Может быть, вы вообще избегаете света? Я думаю, что опасен не меч, а вы.

— Если бы вы сейчас могли видеть свое лицо!

— Мое лицо? — Хума рассмеялся. — Вы сказали «Меч слез и страданий»?! Пожалуй, он оправдает свое название, когда Владычица Тьмы, оказавшись перед более могущественной силой, чем она, прольет слезы!

В глазах старика читалась, досада.

— О, я вижу, что страшное оружие не теряет своей завораживающей силы.

Хума с гордостью посмотрел на меч — никто не сможет отнять у него это прекрасное оружие!

— Мы, однако, заболтались. Позвольте мне пройти.

— С мечом — нет.

Засмеявшись, Хума ударил мечом по стене тоннеля. Лезвие вошло в скалу, словно в масло, вспыхнув к тому же изумрудным светом. Рыцарь легко вытащил меч из стены, которая сразу же осветилась в том месте, куда вонзился меч. А на его лезвии не осталось ни малейшей царапины.

Старик поморщился и сказал насмешливо:

— Ударьте-ка еще разочек. Может быть, это успокоит вас.

Хума посмотрел на старика в упор:

— Я спрашиваю последний раз: вы пропустите меня?

— С мечом — нет.

— Тогда мне придется расчищать себе путь как раз этим мечом.

— Ну что ж, если сможете.

Рыцарь поднял над головой Меч слез и страданий. Меч, как бы в предвосхищении удара, озарился ослепительно ярким изумрудным светом. Хума шагнул вперед. Старец, отступив на несколько шагов, бросил свой

посох ему под ноги.

Остановившись от неожиданности, рыцарь спросил:

— Вы не намерены пропустить меня? Старец решительно покачал головой:

— И если вы все таки хотите пройти дальше — вам придется убить меня.

«Убей его!» — чей-то властный голос зазвучал в мозгу Хумы, и весь тоннель озарился изумрудным светом меча. Голос повторял все настойчивее: «Убей его!»

Но рыцарь все еще не решался взмахнуть мечом. В его мозгу звучал и другой голос: «Нет! Ты не должен его убивать!»

Старец сказал спокойно:

— Отбросьте меч, Хума. Только тогда вы сможете свободно пройти.

— Нет!

Возглас вырвался из уст рыцаря, но казалось, что исходит он от меча — тот настойчиво заставлял Хуму поднять руку на беззащитного старца.

Рыцарь сопротивлялся этому призыву.

— Нет! — На этот раз говорил сам рыцарь. И это было другое «нет».

Прислонившись спиной к стене тоннеля, он с внезапно охватившим его отвращением и ужасом взглянул на оружие в своей руке. Свечение меча жгло глаза, это свечение даже мага заставило отвернуться.

Властный голос все призывал: «Возьми меня! Владей мной! Мне от века предназначено проливать кровь! Я завоюю весь мир для моей госпожи!»

— Нет!

Голос рыцаря зазвучал теперь более решительно, чем минуту назад; глаза Хумы были полны гнева. Он смог стряхнуть с себя злые чары волшебного оружия. Меч требовал от него невозможного — убить человека, который не только не заслуживал смерти, но даже сопротивляться не пытался. Хума не смог убить вооруженного Ренарда, тем более не сможет он убить безоружного старика.

Мощный поток энергии вырвался из меча, рыцарь вскрикнул. Будто волной взрыва его бросило на каменные плиты пола. Ему показалось, все тело разрывается на части. Хума видел изумрудное свечение и чувствовал невыносимую боль. В его мозгу не прекращал звучать голос Меча слез и страданий. Этот голос все еще пытался подчинить себе волю рыцаря.

— Хума!

Другой голос — такой знакомый! — зазвучал в его мозгу. Он старался помочь рыцарю.

— Вы должны освободиться от власти меча полностью! Иначе этот демонический меч завладеет вашим телом и вашей душой.

«Мне надо навсегда расстаться с мечом?» Хума боролся с болью, пронизывающей все его существо. Он теперь начал понимать: меч преследует только свои собственные коварные цели и никогда не будет ему верным слугой. Осознав это, Хума воодушевился и решительно произнес:

— Я отрекаюсь от тебя!

Рыцарь держал меч в вытянутой руке и чувствовал отвращение к нему.

— Я отрекаюсь от тебя полностью и навсегда, ты никогда не будешь властвовать надо мной!

Боль утихла, и Хума почувствовал, как он обретает новую, прекрасную силу. Он отказался от меча, проклял его и теперь был уверен, что меч потерял над ним свою власть. Он победил волшебные чары, и изумрудное свечение меча разом угасло.