Хозяин леса
Шрифт:
Я же пока суть да дело поел и почувствовал, что жизнь в целом налаживается. Правду говорят, что утро вечера мудренее. Я сделал то, что сделал, не в своё удовольствие, а с вполне понятными и правильными целями. Чем быстрее и эффективнее все мятежники будут убиты, тем быстрее закончится гражданская война, тем меньше в ней будет жертв и тем всем тибцэнцам в целом будет лучше. То, что меня не грызёт совесть в целом нормально. А то, что я боюсь превратиться в маньяка вообще хорошо. Учитывая местные реалии и мою биографию с жизненным путём, я мог стать чем-то гораздо худшим. А так нормы морали по прежнему со мной, я различаю добро и зло, держу себя в узде и не собираюсь слетать с катушек. Маг десятой ступени с потёкшей крышей это вообще-то страшно. Мощи у нас на как у каких-нибудь
Перекусив, я решил прогуляться на свежий воздух и выбравшись на одну из площадок форта со стороны, противоположной Яване, присел, греясь на солнышке и размышляя о своих дальнейших действиях. На войска тётки Зэдала я страха нагнал, теперь стоит повторить ночную вылазку, испортив сон войскам князя Хэшвэ. Связь у них между собой есть, но надеюсь за один день там никто не родит надёжных мер противодействия. Если повезёт, то вообще сыграет свою роль аристократическое завышенное самомнение и моя будущая добыча посчитает, что у их союзничков мелковаты яички и они перепугались до мокрых штанов по пустяшному поводу. Правда больше двух раз на разных войсках приём вряд ли сработает, придётся придумать что-то ещё и быть крайне осторожным, опасаясь засад. Впрочем тактика тысячи порезов в любом случае будет мной применяться, стану бить, отступать и снова бить, изматывая врага и замедляя его темпы движения. А ещё сея разлад внутри его рядов. Те же тены и рэтэны Мэдэны вряд ли рады тому, что пока их убивали в лесу, самые сильные бойцы сидели в деревне и не спешили за мной гнаться. Будет идеально, если мятежники вообще на фоне подобных радостей разругаются вусмерть и не дойдут до столицы, но это уже из области фантастики.
Пока я предавался размышлениям и стоил коварные планы, жизнь кольцеобразной крепости шла своим чередом. Кто-то принимал пищу, кто-то занимался хозяйственными делами, кто-то укреплял стены, кто-то заступал в караулы, а кто-то с них сменялся. Видимо одна из таких групп засела на одной из верхних площадок соседнего форта с струнным инструментом, начав его мучать. Нет, по местным-то меркам играли и пели они неплохо, может даже хорошо. Но эти заунывные баллады с протяжными звуками навевали на меня тоску, уныние и желание разбить инструмент о головы музыкантов. Точнее музыканта, играл один парень в окружении трёх товарищей, подвывали под музыку они вместе.
Пару раз матюгнувшись про себя и поняв, что прекращать в скором времени они не собираются, я плюнул на всё и перелетел с одного форта в другой по воздуху, а потом произнёс, приземлившись:
— Здорово, бойцы. По чём эрху брали?
Означенные бойцы от моего прибытия и слов слегка приофигели. Полёт тут вещь сакральная, особенно на фоне того, что все Лестницы ведут на Небеса. Так что столь простое обращение для них было прямо скажем странным. Их накидки и неплохие доспехи выдавали в довольно молодых ребятах южных аристократов, но похоже не наследников, если я правильно прочитал вышивки и орнаменты. Видимо младших сыновей папаши взяли на войну, а теперь они сидят в осаде, маятся дурью и мечтают о подвигах, которые всё никак не начнутся, тяня заодно лямку службы. И тут к ним прилетает маг десятой ступени и интересуется ценником на музыкальный инструмент. Полный сюр, они даже не знали стоит ли встать и нормально меня поприветствовать или лучше не надо. Всё таки всего лишь четвёртые ступени, таким рядом с десятками всегда стрёмно. Однако через пару секунд «гитарист» наконец нашёлся с ответом:
— За пятнадцать серебряных у мастера Хэя из Эджита, господин.
Я посмотрел на это, залез в один из карманов на поясе и извлёк мелкий флакон с зельем со словами:
— Готов поменять на зелье исцеления на Алой Виридии. Устроит?
— Да, господин — кивнул музыкант, всё так же сидя и не делая резких движений.
— Ну вот и славно — ответил я, совершая бартер и полетел обратно на насиженное место.
Всё
Но зато съэпатажничал я знатно. Ребята были с южных границ, как выяснилось их отцы сейчас тщательно следили за тем, чтобы соседи не полезли в Тибцэн. А они служили в ополчении под началом дяди «гитариста» и вместе с ним присоединились к осаде, отвечая за соседний форт. О нас ребята знали мало, как и о делах на севере вообще, слухов до них доходило фиг да маленько. Так что прибытие братства оказалось сюрпризом, как впрочем и многое в нас самих, начиная с той же привычки не париться с «дифференциацией цвета штанов», то есть отсутствию отличительных знаков на одежде и доспехах, которые показывают положение человека в обществе. Но родственник, со слов музыканта, уже наладил общение с Эфримом. Впрочем в старом вояке я не сомневался, естественно он уже успел побывать у «соседей», выяснить какими силами те располагают и озаботиться взаимодействием. Приятно всё таки работать с профессионалами, можно после дальнего ночного рейда поспать, пострадать фигнёй до обеда, перекусить и завалиться дрыхнуть перед новой трудной ночью.
Перебирая струны, я в какой-то момент понял, что рефлекторно пытаюсь наигрывать Цоя. Всё таки первые песни, аккорды которых я заучил, такое видимо не забывается даже после смерти. Хмыкнув, я попытался изобразить кое-что ещё из классики рока, сожалея, что мой собственный инструмент остался на севере. Но впрочем и с этим можно было иметь дело. Если осторожно. Да, большая физическая сила заставляет быть бережным с предметами, которые в твоих руках весьма хрупки. Но как бы там ни было, а вскоре я вспомнил ночной выкрик того бедолаги про демона и свою немудрёную шутку, а потому начал напевать:
– У меня есть меч, он мой ответ
Он служит мне уже тысячу лет
У меня есть лес, и это мой дом
Всю жизнь обитаю я в нём
Над кронами леса плывут облака
Если стреляю, то наверняка
Моих прошлых лет порвана нить
Я по-новому научился жить
Человек исчез, его больше нет
А из тела его демон вышел на свет
Вечная мука, вечная скука
Нынче все духи от феи до беса
Меня называют Хозяином Леса
Мне преданно служат лохматые твари
Со временем все уважать меня стали
Заклинанием плоть вызывая свою
Всё того же охотника не узнаю
И зелёная кровь оживляет её
Только сердце стучит уже не моё
Нынче все лепреконы, а также сатиры
Люди, волки, медведи и даже вампиры
Признают мою власть. Они в этом правы
Не хочет никто над собою расправы
Вечная мука, вечная скука