Хозяин моего тела
Шрифт:
— Привет, — опускаюсь рядом с ней. — Тебе лучше?
— Тошнит сильно, — отвечает слабым голосом. — Сама то как? Что он сделал?
— Он чудовище…
— Мне рассказываешь? Урод конченый! Приставал к тебе, да? Он в последнее время ни о чем другом думать не мог. Говорил что хочет тебя безумно, — Камила смотрит на меня со стыдом. — Прости… Я должна была пойти к Юсупову, покаяться… Я во всем виновата.
— Сейчас это неважно. Для меня главное, что ты не с ним…
— Нет… я его ненавижу. Тварь… Он ничего тебе не сделал? — в голосе сестры неподдельная тревога.
— Меня
— Так ему и надо, суке, — сестра не скрывает свое презрение и злорадство.
— Да уж… Меня и сейчас тошнит. Не знаю, что делать. Тебе нужна помощь. Но если он только дотронется до меня… Я убью либо его, либо себя. Надо найти чем можно защищаться. Я еще раз обыщу комнату.
— Тимур придет. Он придет за тобой, Крис, — убежденно произносит Камила.
Не могу понять, откуда в ней такая твердая уверенность. Сама я не верю в подобный поворот. Не могу надеяться… Да, в последние дни наши отношения с боссом чуть потеплели. Он даже звал меня с собой… Почему я не поехала? Выбрала работу. Выбрала риск. Почему? Потому что боялась привязаться сильнее. Я ведь игрушка для него. Разве могут зародиться на принуждении серьезные отношения? Мы изначально не были предназначены друг другу. То что у меня возникли чувства — увы, лишь моя проблема.
Горькие мысли сопровождают каждую секунду, пока обыскиваю каждый сантиметр старой комнаты. Мне не везет, ничего, пригодного для использования как оружие, я не нахожу.
Спустя час в комнату бросают бутылку воды и пакет, в котором нахожу два бутерброда. Вот только ни я, ни Камила, даже смотреть в сторону еды не можем.
В конце концов мы погружаемся в сон, сначала поверхностный, тревожный. Потом наоборот, глубокий, как трясина.
Глава 26
Просыпаюсь от того что меня грубо трясут за плечо. Открываю глаза — надо мной лицо Дины.
— Что вам нужно? — спрашиваю слабым голосом.
— Вставай. Пошли, — женщина отдает короткие приказы. Буквально вытаскивает меня из комнаты, как котенка за шкирку. Я еще толком не проснулась и нет сил сопротивляться.
Женщина тащит меня по коридору, толкает в помещение, которое оказывается небольшой ванной.
— Раздевайся, быстро.
— Нет! Пошла ты! — я готова драться с этой огромной бабой, насколько хватит сил.
— Ты воняешь, неужели самой не противно? — кривится Дина. — от тебя несет.
Это правда, мои руки в засохшей крови, неприятный железистый запах вызывает тошноту. Все потому, что я вчера кое-как сделала повязку на рану Камилы. Оторвала кусок ткани от простыни, сделала импровизированный бинт. Для того чтобы вымыть руки нужно было стучать в дверь, звать мужчину, которому было поручено охранять нас. Была уже глубокая ночь и лишний раз привлекать внимание мне не хотелось. Ясно было, что в такое время они не вызовут доктора. Если вообще согласятся это сделать. К счастью, самочувствие Камилы было относительно стабильным. Меня передергивало от мысли, что Волошин принудит меня спать с ним ради сестры. Но смогу ли найти моральные силы, чтобы отказаться? Я же потом себя сожру… Чувство вины не даст покоя.
Руки в засохшей крови — ужасно неприятно, но то, что тебя заставляет принимать банные процедуры незнакомая, неприятная тетка — куда омерзительнее. Хотя, наверное еще хуже если бы тюремщиком был мужчина.
— Это кровь моей сестры, которую вы ранили и даже не оказали помощи. Это вам с рук не сойдет, надеюсь ты понимаешь? — произношу с яростью.
— Если хочешь помочь своей сестре, лучше не сопротивляйся. Будешь продолжать выделываться, позову хозяина, — грубо рычит в ответ женщина.
— Ты ведь не собака, чтобы иметь хозяина, — выплевываю с омерзением.
— Не тебе судить, — Дина дергает на мне кофту, сильно, так что ткань трещит. Толкает к ванной, прижимая рукой за шею наклоняет над ней, включает душ. Вода сначала ледяная и я взвизгиваю. Дина одной рукой настраивает воду, продолжая поливать меня. Потом продолжает сдирать с меня одежду. Я сопротивляюсь как могу, но силы быстро заканчиваются. Ощущение, что эта экзекуция длится просто бесконечно. Я презираю себя за то что не выходит сдержать слез. В конце просто стою обняв себя руками. Несмотря на всю омерзительность моего положения, теплые струи воды приносят краткое облегчение.
— Ты испортила мою одежду, — говорю, когда вода наконец выключается, и Дина швыряет мне в лицо большое махровое полотенце.
— Если ты думаешь, что мне все это нравится, ты дура. Мне противно не меньше твоего.
— Тогда зачем ты это делаешь?! Почему не откажешься?
— Потому что должна ему. Много.
Я открываю рот чтобы что-то сказать, воодушевленная тем, что преданность этой женщины основана не на чувствах, а на банальном шантаже, по всей видимости. Но не успеваю ничего произнести — Дина отвешивает мне пощечину. Моя голова дергается, перед глазами рассыпаются искры. Невольно подаюсь назад, ударяюсь головой о стену, выложенную кафелем.
— Я не должна была откровенничать, сука, — зло кривится женщина. — Но ты из тех кто душу вытрясет. Правильно Олег меня предупреждал. Не твое дело почему я с ним. Делай что говорят, если жить хочешь. Поняла?
Мне ужасно больно, Дина дергает меня, заставляя вылезти из ванной. Смотрю на себя в зеркало над раковиной. Щека красная. Хорошо если голову не разбила себе… Осторожно трогаю затылок и кривлюсь. Ужасно больно.
Дина тащит меня из ванной в одном полотенце. Толкает в какую-то комнату, в центре которой стоит кровать.
— Я должна вернуться к сестре.
— Ты будешь делать то, что тебе скажут. Начнешь свои условия снова вякать, еще раз по морде приложу. Похоже, с тобой так и надо, — отрезает Дина. — Она подходит к пакетам, стоящим на высоком комоде, роется в них. В меня летит комплект белья, прямо в упаковке, и белое полупрозрачное платье-туника.
— Одевай. Если не хочешь встретить своего хозяина голой.
— Ты совсем больная? Он мне не хозяин! — выкрикиваю возмущенно.
— Тогда я прямо сейчас пойду и добью твою сестру. Она этого заслуживает. Редкая лгунья.