Хозяин райского сада
Шрифт:
Стоя у окна, Эйнджел наблюдала за тем, как свет фар его машины постепенно исчезает в темноте. Затем она легла в постель и сразу же заснула.
Когда молодая женщина проснулась, за окном светило солнце, и она снова почувствовала себя бодрой и полной сил.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Прошло несколько дней, прежде чем Эйнджел снова увидела Витторио. Она привыкла к тому, что вечером он обычно заходил на кухню поболтать с Бертой и обсудить с ней дела. Посте
Но после того разговора в роще Витторио куда-то исчез. Эйнджел говорила себе, что он занят, но однажды, вернувшись из города, она обнаружила у себя на столе смету необходимых затрат. Берта объяснила ей, что Витторио приехал и сразу занялся делами в саду.
Взяв бумаги, Эйнджел отправилась в сад, чтобы найти его.
— Вы уже огородили то место, где я упала? — спросила она, подойдя к Витторио.
— Да, а заодно осмотрел перила. Они старые, и их необходимо заменить. Я планировал сделать это на будущий год, но все оказалось хуже, чем я думал, и нужно поменять их до зимы. Если вы не против, я этим займусь.
— Да, пожалуйста, — ответила Эйнджел.
Она хотела остаться и немного поболтать с ним, но у Витторио был такой вид, словно ему не терпелось вернуться к работе.
Эйнджел все поняла. Он намекал ей, что они были лишь хозяйкой и слугой и о том, что произошло между ними на днях, нужно забыть.
Вздохнув, молодая женщина пошла в дом. Обернувшись, она обнаружила, что Витторио снова погрузился в работу.
Усевшись за стол в своей комнате, Эйнджел снова посмотрела на пачку счетов.
Подошел срок платить за удобрения… да еще и моя машина сломалась…
Что ж, настала пора посмотреть правде в глаза.
Немного помедлив, Эйнджел подняла трубку и набрала номер Мака Флэтчера, редактора журнала «Глэм шик», и предложила ему написать статью о ее браке с Джо Клэнненом и о том, как она живет теперь. Он с радостью согласился, пообещал, что хорошо заплатит за информацию и немедленно вышлет контракт, а через два дня приедет на виллу Таццини вместе со своей съемочной группой.
Эйнджел надеялась успеть провернуть это дело до приезда Сэма. Мак и двое его помощников могли бы занять комнаты на первом этаже. Она объяснила Берте, что вскоре к ним приедут ее друзья из журнала.
— Да, padrona, я позабочусь и еде и напитках, — сказала экономка.
Но Эйнджел чувствовала ее неодобрение.
Безусловно, Берта прямо сейчас позвонит Витторио на сотовый и все ему расскажет.
Эйнджел получила доказательство своей правоты, когда чуть позже мужчина заехал на виллу, чтобы обсудить с ней кое-какие вопросы. Витторио не подал виду, что знает о намечающейся встрече, но смотрел на Эйнджел так, что у нее не осталось в этом сомнений.
Его унылое и скептическое выражение лица словно бы говорило: «К сожалению, я с самого начала был прав».
Эйнджел могла объяснить ему, что ей нужны деньги, чтобы оплатить счета, но, разозлившись, она сказала самой себе: «Скорее верблюд пролезет
Вечером, накануне приезда Мака и фотографов, Витторио спросил ее:
— Хотите, чтобы я встретил ваших друзей в аэропорту?
— Нет, спасибо. Это не входит в ваши обязанности. Я уже все устроила.
— Да, padrona, — вежливо ответил Витторио и удалился.
Эйнджел наняла шофера — сама она не могла поехать в аэропорт, ей нужно было заняться своей внешностью. Для встречи с Маком она выбрала простое белое платье с v-образным вырезом, которое подчеркивало ее прелести, но не слишком открывало их. Макияж не отнял у нее много времени. Она лишь нанесла немного теней на веки, чтобы придать выразительность глазам, и чуть тронула губы розовой помадой. Волосы она оставила распущенными.
Спустившись вниз за час до приезда гостей, Эйнджел проверила, готовы ли комнаты, и, заглянув на кухню, где Берта занималась праздничным обедом, сказала ей, что все превосходно. Экономка засияла от радости.
Неожиданно на пороге кухни появился Витторио с большим серебряным блюдом в руках, но еще больше Эйнджел удивил тот факт, что на нем были черные брюки, белоснежная рубашка и бордовый галстук-бабочка.
— Почему вы одеты как официант? — возмутилась она.
— Потому что я и есть официант, — спокойно ответил мужчина. — Я предложил Берте помочь обслуживать гостей. Мы хотели произвести хорошее впечатление на ваших друзей, padrona.
Последнее замечание прозвучало как умышленное оскорбление. Эйнджел знала, для чего он это делал: он хотел не помочь ей, а открыто продемонстрировать свое неодобрение. Сделав над собой усилие, Эйнджел обуздала свой гнев и иронично произнесла:
— Очень любезно с вашей стороны.
Витторио покорно кивнул, поставил на стол блюдо и направился к двери, но она схватила его за руку.
— Да что вы делаете? — вспылила она.
— Помогаю вам, padrona.
— Думаете, я вам поверю? Вы специально это устроили, чтобы следить за мной. Как вы посмели?
Его глаза сузились, и Эйнджел поняла, что он не привык, чтобы с ним так разговаривали.
Но он сам во всем виноват! Не нужно было меня провоцировать.
— Почему вы всегда думаете обо мне плохо, padrona?
— Не называйте меня так! Больше никогда не смейте этого делать, слышите?
— Но это же правда. Вы хозяйка, я ваш слуга. Если я могу принять реальное положение дел, почему вы не можете?
— Судя по тому, как вы это произнесли, вы издеваетесь.
Витторио пристально посмотрел на нее, и Эйнджел поняла, что была права.
— Как вы смеете! — воскликнула она.
— Что вы хотите от меня услышать? На днях вы сами отреклись от Эйнджел, заявив, что она поверхностная и глупая. Так могла говорить честная, искренняя женщина. А сейчас? Взгляните на себя! Вы снова превратились в презренное, пустое создание, осквернив мой дом тем, что пригласили сюда этих ничтожных людишек. Вы это хотели услышать?