Хозяин замка и окрестностей
Шрифт:
– Иван, пойдешь продавать излишки, сына обучи на печника, пусть будет мастер, печь в доме нормальную сложить, а то живете, как в каменном веке, на костре пищу греете. Так не пойдет. Смотри, что еще по- мелочи надо, докупи. Смелее. Я, кстати решил, для вашей стимуляции, ввести десятину. Знаете, что это такое?
– Прикажите, храм строить и десятую часть, на его нужды жертвовать?
– Да нет, тут от верований я почитал, польза только тогда, когда паства большая и обряды дорогие делаются, нам это не с руки. Думаю, будете у меня атеисты, как и я. Десятина у нас, будет в другом. Со всего, что произведете трудом
– Значить, чем больше сделаем, тем больше и нам останется? Господин, мы не заслуживаем такой щедрости! Смотрю, староста в растерянности сумасшедшей. Вроде и услышал мои слова, а от страха переспрашивает.
– Нет, вы не ослышались. Так, от ныне, и будем делать. От слова своего, я не откажусь. Но помните о том, что я говорил про отдых. Не хочу, чтобы в рвении своем, вы погробились. Мне, этого не надо. Тут больше, надо головой думать. Как труд облегчить, что лучше выращивать? Может, приспособить что надо для работы, навык в чем, в пользу, что то лучше развить? Все меж собой обсуждайте, думайте сообща, если что важное, со мной, советуйтесь, не надо бояться. Понятно? Быт налаживайте. Печь сделаете, баню поставить надо.
– Неплохо бы. И попариться, и простираться, по- нормальному, а не на пруд бегать.
– Вот и я о том. Ладно чай и правда хороший. Неожиданно даже.
– Только леса на баню оставшегося не хватит, ваша милость, рубить?
– Ну смотри сам, как ловчее рубить, или проще купить будет.
Взял удилище, приготовленных мне червей и пошел отдыхать на прудик. Рыбалка спорилась, но мысли мои, опять вернулись к событиям первой половины дня. Не мог я успокоится. Обида на девок грызла. Что они про себя возомнили? Все такие, из себя умные? Но тут же мысли повернулись в другую сторону, я понимал, что своим поведением, даю повод так себя, со мной вести. Кто я для них? Никто. Стало еще обиднее, на самого- себя.
Было бы все в жизни, как в игре! Стоп. А что, если....Интересно, вот даже Варя, если присмотреться, лицо грубовато, но я могу ведь, в редакторе, что угодно сделать. Когда денежку поднакоплю. А фигурка ее, насколько она видна в сарафане, неплохая. Интересно, а как она выглядит голой. Голой, она прорисована без цензуры? Я себе, в штаны заглядывал, и 'пикселей' вроде не заметил. Или это, для собственного перса так, может я себя вижу, а для других рассмотреть, подробно нельзя? А секс? Я про это, ничего в правилах не читал. Я же вроде тут, как барин в крепостной деревне,и могу приказать все, что хочу? Блин, словно уловив мои мысли, вижу ко мне идет Варя, и что то несет.
– Господин, извините, если отвлекаю вас, отец меня прислал. Вам ведь, чай понравился, сказал принести еще, вы трудитесь, может жажда у вас... и протягивает мне кувшинчик. Я взял и смотрю на нее. Спокойное, чистое лицо. Обращаю внимание, что зубы у Вари, ровные и чистые, черных нет вроде нигде.
– Спасибо. Правда чай хороший, я не думал, что придется в вашем мире, тоже от жажды спасаться. Интересно, я в реале пока тут ел, пол-подушки не сжевал?
– Варя недоуменно смотрит на меня. Видимо не поняла, о чем я. Поставил кувшин на траву.
– Вот Варя, кстати, за труды твои праведные. Достаю из кармана, дешевые бусы, красные. У нее никаких украшений нет. Рада безумно, улыбается.
– Ой, спасибо, какие красивые! У мамы такие, когда то были... Аж на месте пританцовывая, сразу одевает. Бусы ей к лицу, простой сарафан с ними преображается. В тугой косе красная лента. Я думаю, это и все, что на ней сейчас? Раньше же, ни лифчиков, ни труселей, не было. Через сарафан, грубой ткани, следов белья не видно, по крайней мере. Ну, вроде как вспоминаю, под платьем, должны крестьянки носить, то ли нижние юбки, то ли рубашки ночные. Что-то читал про это, не помню. Посмотрел на Варьку. Лыбу давит, довольная как слон, на меня, счастливо, глазками смотрит.
– Варюша, слушай...
– Да господин...
– Варя, а если я... прикажу тебе, раздеться наголо? Лицо девчушки преобразилось мгновенно. Только что, лучилось счастьем и легкой задумчивостью, а теперь, как будто я ее ударил. Глаза округлила от ужаса. Рот открыла, словно что-то прокричать хочет, и тут же закрыла, подхватила пустой кувшинчик, развернулась и дала стрекача, сверкая пятками грязными. Я долго стоял, смотрел в след и думал, обо всем сразу: босиком бегает, надо ей туфли-лодочки купить, под цвет бус и ленты, не нравятся мне грязные ноги. Вот баню построят, куплю туфли и прикажу, чтобы босиком не бегала. Прикажу? Вроде, не спешат, мои приказы выполнять. Странно, так вроде в рот заглядывают, а это не прошло. Надо разузнать, в чем дело. Поймал еще одну рыбку, и решил заканчивать, на сегодня.
Подхожу к земледельцам, Варя, издалека меня увидела, отвернулась спиной, и мотыгой, что то в зарослях своих, увлеченно тяпает. Старик подходит, весь задумчивый такой.
– Ваша милость, разрешите спросить?
– Конечно, что случилось?
– Разрешите колодец вырыть? Сын будет копать, а я землю вытаскивать. Для огорода полив важен. Если вовремя, полить урожай, то всходы дружнее и обильнее.
– Так, это цепь надо и ведра?
– Ведра, я как плотник кой -какие сделаю, не сомневайтесь. Бондарь, конечно сделал бы, лучше и полегче... А цепь, для глубокого колодца надо. Здесь, мелко до воды. Мы тут, журавль с веревкой простой, приладим. Сруб сделаем от сора, все честь по- чести. Если разрешите.
– Да я что, против? Делайте конечно. За инициативу хвалю. Только, дочке твоей, запрещаю ведра тягать. С сыном, поливом между дел, займетесь. Сам, смотрю на спину Вари, как про нее речь завел, вздрогнула, а потом продолжила, еще ожесточенней с сорняками бороться.
– Как скажите, так тому и быть! (Я на него посмотрел долго).
– Слушай Иван, что спросить тебя хочу? Приказы, вы все мои, готовы выполнить?
– Как можно, господин? Все что прикажешь, закон для нас!
– Ну послушай, а если что, такое прикажу, что не понравится тебе? Смотрю, взгляд старосты потух.
– Все, что душе вашей будет угодно, нам должно исполнить.
– Ладно: а если к примеру, я говорю к примеру... сыну твоему, прикажу тебя зарубить? Старый в измене весь. Но, гнет свое. Приказ, есть приказ. Что тут сделать, можно. Воля господина - закон.
– Хорошо, я понял. Ты смотри, тут глупости не делайте. Я такого, ничего не говорил, работайте спокойно. Мы обговорили еще раз: баню, колодец, Семену профессию... Занимайтесь короче, я завтра проверю. И если успеешь, мне на пруду, сделай деревянный причал небольшой, с навесом от солнца, и лавочку постав там, чтоб не на сырой земле сидеть.