Хозяин женского общежития

Блэкстоун Мередит

Лицо Харви моментально вытягивается, и взгляд меняется с обеспокоенного на разочарованный, даже злой.

— Ты пила таблетки?

— Да, — говорю я.

— И как, по-твоему, это произошло?

Я не отвечаю, выхожу из машины, не дожидаясь, когда картинка в глазах восстановится и хлопаю дверью. Мне-то откуда знать как? Я даже не уверена, что проблема, действительно, существует. Но его реакция красноречиво расставила все точки.

Глава 36

— Поздравляю, — радостно

говорит узистка и поворачивает ко мне монитор. — Всего недели три, а вы уже заметили. Это редкость.

Я смотрю на крошечную точку, пытаюсь не психануть от того, что врачиня засунула мне между ног огромный шланг и думаю:

«Твою мать».

— Не с чем поздравлять, — говорю я. — Это проблема.

Она сразу мрачнеет лицом.

— Мне двадцать, — сама не знаю зачем оправдываюсь я. — Я на втором курсе университета, и мой бывший бойфренд не в восторге.

— Завтра в три? — тут же предлагает она.

Я киваю и прошу поскорее вытащить из меня искусственный член для внутреннего узи. Мне от него некомфортно.

Дома меня одолевает новая волна слез, затем нападает жор, потом тошнота, снова жор и сонливость. Я лежу на узкой койке, реву в подушку, и сама не замечаю, как вырубаюсь на пару часов. Мне совсем не грустно, скорее обидно. Да и проблема временная и на таком сроке решается за несколько минут. Мини-аборт. Пришла к врачу, раздвинула ноги, а потом хоп и готово. Получите распишитесь. Но чертовы гормоны превратили меня в нежную фиалку, и я чувствую, что не могу.

Мне страшно, грустно и горько. И в конце концов я делаю страшную ошибку — представляю младенца с глазами Харви Эйдена Дрейка. Звоню маме и сразу скидываю. Она перезванивает, я не беру трубку. Она пишет мне сообщение, я отвечаю, что залетела. А она:

«Я так и думала».

Ого! Вот это сюрприз! А мне сказать не могла?

На это я тоже ничего не отвечаю. Заставляю себя сосредоточиться на учебных планах и ложусь спать.

На следующий день Харви подсаживается ко мне в столовой. Складывает руки перед собой, как отличник и сверлит меня серьезным взглядом.

— И что мы будем делать? — спрашивает он. — Ребенок мой?

Первый вопрос мне понятен, но от второго я моментально впадаю в ярость.

— Уйди! — возмущаюсь я. — Ты портишь мне аппетит.

— Я имею права знать.

— Нет, — рявкаю я. — От твоего папаши! Ты сам-то как думаешь?

Я так сильно повышаю голос, что окружающие оборачиваются.

— Ты можешь потише? — просит Харви.

— Я вообще не хочу с тобой говорить, — отрезаю я.

— Нам надо это обсудить.

— Нечего здесь обсуждать.

— Как это нечего? Ты беременна! — шепотом восклицает он.

— И что?

— Сколько ты хочешь? — вдруг выпаливает он.

У меня едва глаза из орбит не вылезают.

— О, Господи! — невольно вскрикиваю я. — Меня сейчас опять на тебя стошнит.

Хватаю поднос и пересаживаюсь за соседний столик. Харви не отстает. Сидит и пялится на меня еще несколько

минут. От его взгляда кусок в горло не лезет. В итоге, я бросаю обед недоеденным и возвращаюсь к занятиям. Слава богу мы с ним с разных курсов и пялится в его рожу до конца дня мне не придется.

К трем часам я прихожу в больницу и сажусь в очередь на ожидание. Время тянется невыносимо медленно. Голова кружится от жары, и у меня начинаются галлюцинации. Внизу живота странное ощущение. Я будто чувствую его внутри.

Меня потряхивает. Я дергаю ногой, как истеричка, и пялюсь на часы. В коридоре больницы тишина, и секундная стрелка кажется мне ужасно громкой.

— Мисс Дюваль, — слышится тихий голос юной ассистентки моего акушера-гинеколога. — Пройдемте, пожалуйста.

Внутри все обрывается, на меня нападает дикая дрожь. На ватных ногах я захожу в кабинет и вижу на железном столике для инструментов гигантский пластиковый шприц с прозрачной трубкой вместо иглы. Представляю, как крошечный Харви Дрейк, размером с несколько нескладных клеточек выскальзывает из нормальной для него среды обитания в эту холодную пластиковую трубу и в страшных мучениях…

Ноги подгибаются. В глазах резко темнеет, и я падаю головой прямо на этот стол. Гинеколог не успевает меня подхватить. Я слышу только тихий дружный «Ох!» сразу от ассистентки и врача.

Сажусь на полу, пытаясь восстановить в глазах картинку и чувствую, как с двух сторон меня поднимают и сажают на стул возле гинекологического кресла.

— Принеси воды, — просит доктор ассистентку.

Зрение наконец-то восстанавливается. Я вижу, как девушка выпархивает из кабинета, оставив дверь открытой, и в проеме непонятно откуда появляется Харви Дрейк.

Он сверлит меня одновременно обеспокоенным и растерянным взглядом. А врач, стоящий к нему спиной, наклоняется ко мне и говорит:

— У вас еще есть время подумать. В вашем случае это несрочная операция. Мы можем перенести прием на пару недель и даже месяц.

Я перевожу взгляд с Харви на доктора и говорю:

— Нет, я должна сделать это сейчас.

И вдруг, словно порывом ветра, Харви сносит от двери, и в проеме появляется моя мама. Он яростно тычет в Харви пальцем и рычит на него, словно дикая львица:

— А ну проваливай отсюда! Ты не имеешь права здесь быть. У тебя нет права решать за нее такие вещи!

— Здравствуйте, миссис Дюваль, раз с вами познакомиться, — выдыхает Харви и осторожно обходит ее по левой стороне. Направляется к выходу из отделения.

— Мисс Томпсон! — кричит мама ему в след. — Для тебя госпожа Линда Томпсон! Запомни раз и навсегда!

Мама проходит в кабинет, отпихивает врача и присаживается рядом со мной на корточки.

— Как ты, детка? — спрашивает она. — Доктор прав, тебе совсем не нужно спешить. Ты вообще не обязана делать аборт, если не хочешь. И плевать, чего хочет этот Харви. Мы вообще его в свидетельство не впишем, если ребенок ему не нужен.