Хозяин жизни

Мельникова Надежда Анатольевна

Со стоном падаю на подушку, обнаруживая стакан с водой и таблетку на тумбочке. Приподнимаюсь. Не задумываясь, проглатываю и аккуратно ложусь обратно, падать слишком головокружительно. Не хватало еще снова начать блевать.

В то время, пока я лежу и жду начала действия лекарства, одна мысль не дает мне покоя. Нам стоит предохраняться, вчера мы трахались без защиты — это плохо. Но вот что странно, мысль залететь от Дусманиса совсем не пугает меня, наоборот, приятным теплом скользит по телу, согревая. Кажется, я начинаю понимать маму Артура.

Какое-то время я дремлю.

Постепенно голову отпускает. По тишине в комнате, я понимаю — Дусманиса нет в спальне и ванной, наверное, он спустился вниз. Я открываю шкаф. Разглядываю аккуратно сложенные вещи. Здесь нет полноценного гардероба. На полках лежат комплекты трусов, носков и маек. Но я не решаюсь взять что-то из его вещей. Вдруг такая вольность не понравится Дусманису.

Выйти в висящем в ванной мужском халате стыдно. Я принимаю душ и натягиваю свое мятое платье. В коридоре тихо и никого нет. Не хотелось бы столкнуться с прислугой. Осторожно спускаюсь вниз, слышу его голос и вжикающий звук работающего миксера.

— Нормально все будет, — заметив меня Дусманис, тут же заканчивает разговор, — потом перезвоню.

Осматривает меня с ног до головы.

— Привет, — краснею я под его внимательным взглядом.

В ванной я высушила волосы феном, вроде бы неплохо, но на лице нет ни капли косметики. Из-за состоявшегося только что телефонного разговора и резкого его окончания, меня душит очередной приступ ревности. Это звонила Азалия? Он будет со мной, потом поедет к ней? Душа снова уходит в пятки от страха и зыбкости собственного положения. Спросить о звонке я не решаюсь, вдруг мои слова выведет его из себя, и он попросит меня уехать? А я так хочу украсть еще немного этого счастья. Просто быть рядом с ним. Интересно, как долго я смогу продержаться на подобной философии, зная о другой женщине?

Дусманис берет в руки стакан и идет ко мне.

— Самочувствие как? Держи, — протягивает он мне емкость с зеленой жижей, — мой фирменный коктейль от похмелья. Отлично помогает.

Я послушно пью, стараясь наслаждаться горько-кислым вкусом, а Дусманис меня с интересом разглядывает. Затем снова достает телефон.

— Олег, дуй в магазин и купи женских шмоток. Спортивки какие-то, джинсы, майки, бельё.

Коктейль застревает у меня в горле. А Дусманис смеётся, услышав ответ этого Олега.

— Да мне плевать, что ты не разбираешься, я тоже не разбираюсь. У мамки спросишь по телефону. Всё, давай, через час жду. Размер какой у тебя? — это уже мне.

— Сорок четыре. Рост сто семьдесят.

Он повторяет и кладет трубку.

А я просто задыхаюсь от радости. Дусманис не хочет меня отпускать? Или ему стыдно отправить девушку домой в очень мятом платье? Что за бред, Маша? Ругаю саму себя. Какая ему разница, как ты будешь выглядеть в такси?

Он все еще разглядывает меня.

— Или ты хочешь уехать, Маш?

Я? Уехать? Слишком резко качаю головой в знак отрицания. Это заставляет Дусманиса улыбнуться.

— Завтрак не предлагаю, думаю, есть тебе пока не хочется. Пойдём, устрою небольшую экскурсию по дому.

Комнат в доме оказывается очень много, почти сразу начинаю путаться, не понимая

на каком мы вообще этаже. Показывая помещения, Дусманис держится немного вдалеке, стараясь не подходить ко мне ближе. Я очень хочу верить в проявление заботы с его стороны. Мужчина контролирует себя, подозревая мое плохое самочувствие после вчерашнего.

Где-то через час к нам присоединяется тот самый Олег. Дусманис громко и искренне смеется, когда помощник вываливает свои покупки на широкий диван в гостиной. Простоватый на вид Олег явно считает женщин существами яркими. Выборка гардероба для меня выглядит так, будто на одежду стошнило радужного единорога. Мы смеемся вместе. Олег в недоумении.

Облачившись в один из купленных помощником костюмов, я кручусь перед зеркалом в холле. Вряд ли его можно назвать спортивным. Сверху — ярко-розовая кофта на молнии с капюшоном, а снизу — короткая белая плиссированная юбочка, едва прикрывающая попу. Дусманис смотрит на меня с такой жадностью, что я, порозовев до кончиков волос, решаюсь остаться в этой обновке.

— Ну классно же, Михаил Сафронович? Ну идет ей как, а? Прям конфетка, — целует свои пальцы, отпуская громкое «чмок» Олег.

— Иди-ка ты, ценитель красоты, тачки в гараж мыть, — медленно поворачивается к нему «хозяин жизни».

Олег будто испаряется в воздухе. А я натягиваю юбку ниже, чувствуя себя неловко. Экскурсия продолжается. Больше всего меня впечатляет библиотека. Дусманис, оказывается, любит читать. Неожиданно. При этом он терпеть не может электронных книг. Огромная круглая комната со вторым светом утыкана раритетными и не очень изданиями почти до потолка. Я с восторгом оборачиваюсь вокруг своей оси.

— Ты читал их все?

— Почти, — толкает руки в карманы.

Это странным образом не вяжется с его татуировками и кожаным шнурком на шее.

— Не думала, что ты любишь поваляться с книжкой перед сном.

— А что я должен, — усмехается, даже просто находится с ним в одной комнате очень волнительно, — что я должен, любить, Маш? Только трахать баб, жрать ягнятину в ресторане и играть в видеоигры?

— Твои татуировки, — закатываю глаза, поджимая губы.

— Это стереотипы, Маш. К тому же большинство рисунков я сделал в молодости. Да и нет уж их много на самом деле. Читаю в самолетах, когда задалбливает листать документы.

Замечаю одну очень интересную книгу, которую давно хотела прочесть и поднимаюсь по ступенькам деревянной стремянки, тянусь, но поздно понимаю, что делаю и как это выглядит со стороны.

Поразмыслить не успеваю, ощущая требовательные прикосновения к голым ногам, горячие поцелуи на бёдрах.

— Я бы тебя съел, — ласкает кожу языком.

Не сдерживаясь, сползаю. Поворачиваюсь, повисая на сильных мужских плечах. Мы целуемся с диким азартом. Сейчас на Дусманисе легкие спортивные штаны и хлопковая, белая майка. Я запускаю руки под ткань на спине, наслаждаясь ощущением гладкости кожи, твердостью мышц под пальцами рук. Прокручивая все предыдущие отношения с мужчинами, я и мечтать не могла, что каждое мое возбуждение будет заканчиваться сексом. Это просто праздник какой-то.