Хозяйка Черной скалы
Шрифт:
Я поставила флакон на место и зло хлопнула дверцей. Ничего не пройдет, уже мне ли не знать, что неприятности никогда не проходят сами по себе.
Я закрыла глаза, впитывая босыми ступнями холод кафельной плитки. И в следующую секунду открыла их уже посреди темного коридора. Сколько я не моргала и не терла веки, видеие не исчезало. Все было как наяву – холодный пол, вездесущий сквозняк, чуть шевелящий волосы, запах отсыревшего камня. Я стояла на перекрестке, по обе стороны от меня расходились коридоры жилого этажа, а впереди – галерея со статуями. Я не хотела идти по ней, даже во сне. А то, что я спала, было очевидно. Даже ночная сорочка, старинная, длиннополая, с кружевами на лифе, будто сошла со страниц готического романа. Окончательно уверившись,что сплю, я отвернулась от пугающей галереи и бездумно пошла вперед.
Эвелин.
Этот голос я слышала прежде. Не уверена, что наяву, но точно слышала. Он принадлежал женщине, которая не существовала в действительности. Она тоже мне снилаcь, и в этом было что-то забавное. Мне снится, что я слышу женщину,которая мне снится.
– Я сплю и все это нереально, – уверенно сказaла я и шагнула под своды галереи статуй. Строго говоря, все это время я шла в другую сторону, но все равно почему-то оказалось здесь. Как будто все пути в доме вели сюда, и я подчинилась, пошла вперед,и мраморные люди в нишах смoтрели мне вслед,тяжело, со скрипом, поворачивая головы. “Эвелин, Эвелин, Эвелин”, - шептали они, но я слышала иное. Вот, галерея закончилась,и я оказалась у подножия узкой скрипучей лестницы. Башня. Кажется,тут вход в одну из трех башен бывшего замка. И запертая дверь, за которой в моих снах полыхал огонь. Я подобрала подол сорочки и начала подъем. Становилось все темнее с каждой пройденной ступенькой. Я дошла до верха и открыла дверь.
В лицо дохнула свежим соленым ветром.
– Ты пришла, – печально сказала мне незнакомая женщина в подвенечном платье. Она стояла спиной,и плотная кружевная вуаль стекала по спине и стелилась по дощатому полу белой пеной.
– Пришла, – подтвердила я несмело.
– Кто ты?
Женщина повернулась ко мне, но вдруг начала стремительно таять в белом слепящем свете. Я не успевала увидеть ее лица, а это было так важно! Я должна его увидеть.
Эвелин…
Нет, она сказала что-то другое. Я протянула руку и сделала шаг к этoму свету.
И пол ушел из-под ног.
Я почувствовала, что лечу, слишком поздно. Холодный воздух уже обхватил меня со всех сторон, я не могла это остановить.
– Иви!
Вокруг запястья сжались тиски. Тело дернулось, и падение прекратилось. Я повисла над пропастью, и Брайан держал меня.
– Давай вторую руку!
Я отчаянно извернулась и смогла протянуть руку, в которую тут же вцепились . Когда черeз несколько секунд мeня вытянулись наверх,и под животом оказалась ровная холодная поверхность, я все ещё не могла прийти в себя.
– Эй, ты меня слышишь? – Это Брайан.
– Иви, скажи что-нибудь.
– Отстань от нее, она же сумасшедшая! – Вэнс, не стесняясь, кричал.
– Что она тут забыла? Разве мы не говорили ей не шататься, где попало?
– Вэнс, заткнись.
– Не затыкай меня! Это твоя подружка чуть все не испортила. Я скажу отцу…
– Скажи, - равнодушно бросил Брайан. – Может, он тебя даже похвалит.
Я решила, что пора дать напомнить о себе,и пошевелилась. В спину дул холодный сырой ветер. Я села и огляделась.
– Где я?
Вэнса я увидела первым. Он стоял, скрестив руки на груди, и зло сверлил меня взглядoм.
– Пока еще на этом свете, но это ненадолго.
Он развернулся и ушел, скрывшись за трепещущей на ветру перегородкой из прозрачной мутной клеенки.
– Где я? – повторила я вопрос, уже обращаясь к Брайану. – Я не помню этого места? Где та женщина?
Я, правда, не помнила, как меня занесло на широкий балкон над обрывом. Чаcть перил отсутствовала,и, судя по всему, его закрыли на ремонт, отгородив клеенчатым барьером. Но я пришла сюда… Как? Когда? Я не могла этого вспомнить!
– Какая женщина?
– спросил Брайан.
– Ты была здесь одна. И в темноте сорвалась с балкона.
Я замотала головой. На мне был теплый халат, в который меня одели сразу после возвращения с пляжа. Но я уверена, что снимала его.
– Я была в своей комнате, в ванной, - припомнила я.
– Я собиралась искупаться, смотрела в зеркало… Нет, не так. Я шла по галерее, потом поднялась в башню и открыла ту дверь, которая в прошлый раз была заперта… Или нет?
Я запуталась и замолчала. Брайан терпеливо ждал, пока я закончу. Потом подoшел и протянул руку.
– Я не понимаю, о чем ты. Вставай, Иви. Я отведу тебя в твою комнату.
Он говорил холодно и отстраненно. Я взялась за его ладонь,и он легко вздернул меня на ноги.
– Ты мне не веришь?
– спросила я, хотя все и так было понятно.
– Мы… Я просил тебя быть осторожнее. Здесь не дом отдыха, не санаторий в Таиланде. Ты могла сорваться в море и утонуть, разбиться о камни. Ты ещё не все здесь знаешь и видела. Я просил, предупреждал, чтобы ты не ходила в одиночку по незнакомым местам,тем более, ночью.
Он отчитывал меня как девчонку, и, черт возьми, был во всем прав. И это угнетало.
– Прости…
Он кивнул и, взяв меня за руку, повел прочь. Огляулась напоследок, но ничего, кроме серого предрассветного неба, не увидела. Я чуть не умерла, но меня беспокоило лишь, что подумал обо мне человек, которого я знала пару дней. Я не хотела становиться ни от кого зависимой, но Черная скала раз за разом толкала нас друг к другу,и в этом тоже был какой-то непонятный мне пока смысл. женщина из моих видений была ключом к нему. Но я не понимала сама себя,и это все усложняло.
Второй раз я просулась уже ближе к полудню. На тумбочке валялся флакончик с лекарством, а я даже не помнила, что бы принимала его. Впрочем, сейчас я чувствовала себя куда лучше, пусть и с серьезными провалами в памяти. Шторм закончился, дождь и ветер тоже, в окна светило неожиданно яркое солнце, а уже казалось, что над Черной скалой его вовсе не существует. Я умылась, перебрала вещи, отобрала несколько более или менее приличных платьев и блузок и повесила на плечики в громоздкий бельевой шкаф. Посмотрела на себя в отражение зеркала и постаралась улыбнуться. Говорят , если начать день с улыбки,тo он и пройдет хорошо. Моя улыбка была далека от идеала, но уже лучше, чем ничего, тем более что остатки помады, испорченной Вэнсом, придали бледному лицу хоть какую-то живость. Убедившись,что выгляжу нормальной, я покинула комнату и спустилась в столовую.