Хозяйка кукол. Тайна забытых богов
Шрифт:
Первый из мужчин – стройный брюнет в непритязательном кожаном костюме, расслабленно закинул ногу на ногу и отклонил голову на высокую спинку кресла. В руке он держал бокал с красным вином, а его лицо скрывала черная маска-«венецианка», оставляя неприкрытыми лишь высокий смуглый лоб, тонкую линию усиков и иронично изогнутые губы, свидетельствующие о незаурядном интеллекте. В прорезях маски виднелись темные глаза, внимательно наблюдающие за разместившимся напротив собеседником.
Второй мужчина выглядел еще представительнее первого. Не уступая ему молодостью, чернотой густых волос и статностью, он обладал той естественной
– Кажется, наш разговор зашел в тупик! – произнес синеглазый, своим мелодичным голосом нарушая повисшую в комнате тишину. – Впервые мы не можем прийти к соглашению по вопросу, касающемуся добра и зла. А ведь раньше наши взгляды совпадали. Я опечален…
Черноглазый сердито пожал плечами и поставил свой бокал на столик, придвинутый к креслу. Он так и не отпил из него ни капли вина.
– С моей позиции все эти события выглядят злом, – сообщил он. – Как ни поверни, а она все равно пострадает…
– Представь, что ты сокол и паришь под облаками, – предложил синеглазый. – Вдруг ты видишь далеко под собой, на земле, точку. Как думаешь, чем или кем она является?
– Откуда мне знать? – буркнул черноглазый. – С такой высоты трудно что-либо разглядеть…
– А ты опустись ниже, – парировал его оппонент. – И различишь, это карета, а в ней сидит церковник. Он – зло?
– Конечно, зло! – громко вскричал черноглазый упрямец. – Кто бы в этом сомневался.
– Опустись еще ниже, – не отступал синеглазый, – и увидишь – у нашего церковника очень доброе лицо, руки – натруженные в уходе за больными бедняками, и изношенная одежда, говорящая о его бескорыстии. Так разве он – зло?
– Хм, – смутился черноглазый. – К чему эта непонятная притча?
– А к тому, что ты если очутишься с тем церковником лицом к лицу, то не сможешь сказать о нем ничего определенного, и, возможно, составишь совсем иное мнение о его достоинствах и недостатках. Зло или добро сами по себе совершенно абстрактные понятия и зависят лишь от того, какую позицию по отношению к ним занимает тот или иной человек. Вот так-то, друг мой Лаэн! – наставительно улыбнулся обладатель алмазных пуговиц.
Убийца, а это был именно он, смущенно засопел.
– Хочешь сказать, что с нами происходит нечто аналогичное? – спросил он.
Синеглазый кивнул:
– Да. Лара невольно стала для нас яблоком раздора. И каждый из нас, находясь рядом с ней, думает, будто несет ей добро. А второй, взирая на это с расстояния, полагает – ей причиняется вред.
– Ты не прав, – возмущенно заявил Лаэн. – Это ты втянул ее в дела гильдии и обрек на кабальный договор. Из-за тебя ее чуть не убили. А я никогда не причиню Ларе вред! Она мне очень дорога.
– Почему? – заинтригованно подался вперед синеглазый.
– Извини, но я не могу открыть тебе свой секрет, – смутился убийца. – Возможно, позднее, когда придет нужный
– Ладно, договорились, – нехотя согласился синеглазый. – Но учти, я слежу за тобой и готов защитить Лару от всех, причем защитить любой ценой. Я уже спас ее однажды и спасу еще неоднократно. Я уберегу ее и от тебя, ведь это ты не обеспечил конфиденциальность, и поэтому в наших рядах завелся предатель, организовавший утечку информации – следствием коей стало покушение на Лару. А она мне очень дорога.
– Почему? – в свою очередь удивился Лаэн.
– Эта тайна принадлежит не мне, и я не имею права раскрывать ее даже тебе, – вздохнул синеглазый. – Возможно, я посвящу тебя в нее позднее, но не сейчас. Наши враги – сильны, а перевес сил пока не на нашей стороне. И хотя церковники разделились на две группировки, мы пока не сумели найти общий язык ни с одной из них. Нам срочно требуется некое тайное оружие – непредсказуемое и неожиданное, и поэтому я вынужден использовать таланты Лары, но клянусь – никогда не причиню ей вреда. Жизнь этой девушки священна для меня!
– М-да! – Лаэн озадаченно почесал в затылке и безрадостно рассмеялся. – Мы дружим уже несколько лет, я очень благодарен тебе за оказанную мне помощь, но вот никогда не думал, что в какой-то миг между нами встанет какая-нибудь девушка. Тем более Лара! – В его голосе прозвучало непонятное волнение. – Похоже, это судьба!
– Возможно, – согласился синеглазый. – К тому же Лара – отнюдь не обычная девушка!
– Это да! – подтверждающе хмыкнул Лаэн. – Весьма не обычная.
– Итак, до чего же мы договоримся? – Пальцы синеглазого выбили нетерпеливую дробь по подлокотнику кресла.
– Э-э-э, каждый выполняет свою работу! – с долей смущения предложил Лаэн. – И не мешает другому.
– Идет, – кивнул мужчина в белой маске. – И притом каждый самостоятельно строит свои отношения с Ларой. Не станем препятствовать друг другу, даже если деяния соперника покажутся нам злом.
– Хорошо! – благородно согласился убийца. – Но чур, играем по-честному. Пусть Лара сама выбирает между нами.
Синеглазый довольно улыбнулся.
– А теперь иди, ибо дела не ждут! – поторопил он.
Лаэн встал и направился к выходу из комнаты. Уже находясь возле самой двери, он вдруг остановился, обернулся и сказал:
– Верь, я не подведу тебя, господин! – с этими словами Лаэн поклонился и вышел из домика.
Глава 6
В «Веселых девочках» царило непривычное оживление.
– Господа, прошу прощения, но певица уже занята. Зато остальные девочки в вашем полном распоряжении. – Голос мадам разнесся по залу, вызвав шквал недовольных комментариев. Мужчины заволновались, но потом все пришло в норму. Часть посетителей борделя переместились на второй этаж, в центральном зале осталось сидеть всего несколько человек, да и то в женском обществе. Осмотревшись и убедившись, что все в порядке, хозяйка направилась в укромный уголок, к одному из затемненных столиков, стоящему в некоем подобии прикрытого драпировками эркера. Следовало отметить, что подобных импровизированных кабинетов в этом небольшом зале имелось не меньше десятка. В самом удаленном и скудно освещенном из них сидели двое мужчин, замаскировавшихся под столь любимыми в Праге плащами и масками.