Хозяйка вредной горы 2. Горный блокбастер
Шрифт:
Он будто и радовался, и досадовал, и напряженно ждал, и злился, и сомневался, и надеялся… В общем, как говорят в спорте – полный диапазон. Это когда ты изо всех сил стремишься к рекорду, аж суставы трещат, кости хрустят и сердце выпрыгивает из груди, но надо еще и улыбочку сбацать и благожелательность на публику и прочее, прочее, прочее. Обычно такие атлеты выглядят на снимках существами, у которых улыбка плавно переходит в оскал, а дружелюбие – в желание убить всех, кто на пути попадется.
Грет выглядел также. Ни больше,
– В общем, ловушка замедляется, – без экивоков начал Олт. Я выпрямилась и выдохнула.
– Как Эльрих? Вы его, его засекли?
По связи пронесся странный звук. Я даже не поняла – это смешок или что-то еще. Ладно… Потом разберемся. Мы еще встретимся, как любили говорить дуэлянты прошлых веков.
– Наша аппаратура говорит, что айн жив и более-менее в форме. Похоже, ему удалось спрятаться от Веркрестова за пластами материи. Теперь путешествуют в связке.
– Дом за Гномом, Гном за домом… – машинально произнесла я.
– Дом за кем? – удивился Олт. Видимо, ходячие дома ему еще не встречались. Разве что говорящие горы, вроде Кары.
– Неважно! – отмахнулась я. Объясняться не оставалось ни сил, ни желания. – Я на изготовке. Как только аномалия и Эльрих остановятся, дайте знать. Я приду. Кара тоже предупредит.
– Я дам знать…
В ответе Олта что-то такое промелькнуло. Даже не знаю – словно он сказал совершенно не все и это его остальное «не все» меня не порадует.
Та-ак! О чем это он?
Вроде бы бабенка никакая с Эльриху пролезть не могла… Чтобы, так сказать, скрасить часы ожидания освобождения. Так и представляю эту картину в стиле отелей. Стук в пространственную щель и женский голос: «Хотите скоротать время до спасения? Любой каприз за ваши деньги…»
И потом… Если рассудить здраво… Мужик пожертвовал собой ради меня, даже Грета постарался опередить. Представляю, чего ему это стоило, учитывая, что терл-то с порталами на «ты». В общем – вряд ли мужик, способный на такое, позарится на другую. Даже чтобы скоротать время. Олт сам сказал – Эльрих жив и более-менее в порядке. Тогда что же еще? Я прямо терялась в догадках и это было самое страшное. Уж если моя больная фантазия до подобного не дошла…
– Не подключайте мою больную фантазию! Она и так не дремлет! – возмутилась я. – Говорите прямо! Чего там еще такое в вашем многоточии скрывается. Я ваши театральные паузы уже изучила.
– Мы обязательно сообщим вам, как, наверное, и Кара. Но на операцию решено вас не брать…
Да уж-ж-ж… Такого даже моя больная фантазия себе не позволяла. Иначе стала бы не больной – погибшей во цвете лет. Похоже, у Олта самосохранение совсем отказало. Ушло в отпуск, уехало в какой-нибудь пансионат на море, дабы поправить здоровье после долгой работы в полиции.
– Вы сейчас серьезно? Вы ведь понимаете – с кем говорите? Не перепутали меня со своими подчиненными? Мало ли, заработались, зарапортовались…
Я еще давала Олту шанс передумать, смекнуть – настаивать дальше не в его интересах. Но его самосохранение, похоже, слишком далеко уехало на отдых. Туда, где совсем никакой связи с реальностью не было.
– Линея! Я все понимаю! Но у нас своя работа, у вас – своя. Мы уже рискнули вами, когда преступники пытались вас парализовать и перекинуть управление Кары на злоумышленницу…
– Вы? Рискнули? – по-моему я перешла на ультразвук и тот самый тон, после которого мои служащие стараются выбить путевку в санаторий чемеров. У них нервы хорошо лечат. Иглоукалыванием. Видимо всаживают иголки, пока не перестанешь нервничать. – Вообще-то меня похитили! И я действовала на свой страх и риск!
– Вообще-то мы сразу послали за вами подмогу! Просто Эльрих и Грет подоспели раньше.
– Даже вот интересно – как им это удалось, раз уж вы такие профессионалы, что и помощь-то моя вам как рыбке зонтик?
– Как рыбке что? – Олту не хватало знаний русских приговорок, а мне не хватало терпения, дабы отсеивать из речи то, что он не понимал. Так что страдали мы оба. Только каждый по-своему.
– Короче говоря! Ваши профессионалы ни черта не успели сделать! Так что я вполне разумно им не доверюсь!
– Вам и не надо! Главное, чтобы Эльрих доверился! Не волнуйтесь… Мы передадим как вы за него переживали.
Вот теперь Олт однозначно ходил по тонкому льду, и я решила обеспечить, чтобы ему не прошло это даром. В конце концов – ледяное купание многих приводило в чувство. Будем считать это крещением.
– Я подарю вам картину русских абстракционистов! Повесите на стене. Там так все интересно. Глаза отдельно, руки отдельно… Писали с натуры. Догадываетесь, что эти несознательные натуры отвечали мне на предложение помочь с розыском мужчины, который пострадал из-за меня?
– Натурально объяснили! – подыграл Олт. – Мы подумаем. В любом случае, свяжемся с вами, как только пласты материи начнут колебаться в минимальных пределах. Хотя бы метров двести-триста. Там и до остановки недолго. И надо будет готовиться, думать – как правильно действовать.
Я собиралась уточнить – а хватит ли им талантов «думать», но решила пока воздержаться. Да, сейчас из меня как из энергетического гейзера во все стороны брызгала ирония. Теперь я понимала фразу «она прямо-таки прыснула…» Там говорилось – смехом. Но, уверена, посмотри создатель афоризма на меня сейчас, фраза прозвучала бы «прыснула сарказмом».
«Думаю, это случится часа через три-четыре!» – взбодрила меня Кара. – «Значит, остановятся Веркрестово и твой трогательный дурак еще часов через пять. Видишь, мужик не нытьем так катаньем заставил тебя прийти к нему ночью!».