Храбрая леди
Шрифт:
Нет, дело совершенно не в том, что его внешность имеет для нее какое-то значение, одернула она себя, пытаясь подавить трепет сердца и запретить сладкой патоке собираться в горле и душить ее.
— Где, черт побери, мои штаны?
— Внизу. Поскольку они вам пока совершенно ни к чему, их постирают и погладят. Дональд любезно согласился почистить ваши ботинки — видит Бог, им просто необходимы воск и щетка.
— Я всем вам очень признателен, но мне нужна моя одежда немедленно.
Сахарная Энн поправила непослушный завиток на виске и приятно улыбнулась:
— Мне жаль, капитан, но это невозможно. — Она прошла через комнату и отдернула одеяло. — Почему бы вам не вернуться в постель и не отдохнуть? Ваша рана никогда не заживет, если вы не позаботитесь о себе.
— Черт побери, женщина, принеси мне мои штаны!
— Нет. И еще я хочу напомнить вам, сэр, чтобы вы последили за своим языком. В этом доме есть леди.
— Леди? Да тут всего одна старуха, которая холоднее, чем замороженная лягушка, две бывшие шлюхи…
Сахарная Энн уперла кулаки в бедра.
— И еще, сэр?
Его челюсть дернулась, он стиснул сигару зубами и глубоко затянулся, потом выдохнул дым через ноздри.
— Упрямая женщина с ангельским личиком, которую с места не сдвинешь, — ни дать ни взять кипарисовый пень.
Она прикоснулась к своей щеке кончиками пальцев.
— Ангельское личико?
С какой стати он это сказал? Уэбб хотел назвать ее воровкой, но, слава Богу, успел придержать язык, иначе вляпался бы в большую неприятность. Впрочем, у нее на самом деле лицо ангела, а тело соблазнительницы. По дороге он много думал о Сахарной Энн. О том, как от нее пахнет, о небольшой ямочке в уголке рта, когда она улыбалась; о том, что волосы у нее цвета опавших листьев и они, не заколотые булавками, свободно падают и вьются.
Уэбб тут же напомнил себе, как опасно для него подпасть под ее чары, — из этого не выйдет ничего, кроме неприятностей. Она воровка и замужем за вором — любого из этих условий достаточно, чтобы отрезвить кого угодно. Уэбб терпеть не мог воровство и никогда не связывался с замужними женщинами. Никогда.
Сахарная Энн Спайсер Херндон не что иное, как его билет в процветающую жизнь, и он не собирался позволить себе забыть об этом. Получив награду, он поселится в аккуратном небольшом домике с мягкой пуховой периной на кровати, начнет бизнес и нормальную семейную жизнь с женой и детьми, с посещением церкви по воскресеньям. Он больше не будет жить в обнимку с оружием, проводить в седле целый день, спать на голой твердой земле. Объявленная награда для него все, и, черт побери, он не собирается лишить себя шанса ее получить из-за хорошенького личика и соблазнительной фигурки.
Уэбб прошелся по комнате, остановился возле кровати и, вынув изо рта сигару, выпустил длинное облачко дыма в потолок.
— Кроме того, что вы упрямы, ваш язык острее, чем край у медвежьей травы.
Он заметил, как Сахарная Энн сглотнула, будто его слова застряли у нее комом в горле.
— Полагаю, если вы хотите меня обозвать, то я заслуживаю этого, поскольку именно мое глупое и трусливое поведение явилось причиной вашего нынешнего затруднительного положения. Но, капитан, я бы посоветовала вам быть сдержаннее по отношению к другим женщинам в этом доме и не говорить о них презрительных слов. Они ничем не заслужили такой непочтительности. Они вышли за рамки своих обязанностей, заставляя вас почувствовать себя долгожданным гостем в этих стенах, заботясь о ваших нуждах. Теперь, если вы меня извините, я пойду взгляну на мою родственницу.
Почему это, не сделав ничего дурного, а только сказав правду, он чувствует себя отвратительнее, чем ползучая змея? Разве она не знает про Фиби и Флору? Любой, у кого есть в голове даже половина мозгов, через пару минут поймет, кто они такие. Или эта женщина на самом деле такая наивная? Возможно…
Да нет же! Скорее, это просто часть ее игры.
Он нахмурился и, строго взглянув на Сахарную Энн, спросил:
— Так что насчет моих штанов?
Она пошла к двери, потом обернулась и вздернула подбородок:
— А что насчет них? — И захлопнула за собой дверь.
Глава 6
Уэбб Маккуиллан не терпел такой наглости ни от кого. Он готов был хорошенько вздуть миссис Сахарную Энн Спайсер Херндон и высунулся в открытую дверь, но ее нигде не было. Уэбб покрутил головой, посмотрел вверх и вниз, потом прислушался.
Его ухо с трудом уловило тихий голос: видимо, она говорила с кем-то в комнате поблизости. Вернувшись к кровати, он схватил причудливое стеганое одеяло, обернул его вокруг талии и отправился выяснить, где находится эта проклятая женщина.
Уэбб нашел ее в большой комнате: сидя на кровати, украшенной кружевами, Сахарная Энн осторожно держала бледную руку хозяйки. Подойдя поближе, он увидел голову старухи на горе подушек. Ее лицо было мертвенно-бледным, седые волосы, заплетенные в косу, лежали на плече, обтянутом расшитым халатом.
«Это, должно быть, миссис Триста Ла Вин, та самая, которая лежит в коме», — подумал Уэбб. Он остановился в дверном проеме и стал слушать. Сахарная Энн сидела к нему спиной и, казалось, слишком нервничала, чтобы заметить его присутствие.
— О, дорогая Триста, что мне теперь делать? У меня немного денег, и я заплатила по самым неотложным счетам, но что с того, если презренное существо хочет отправить тебя в приют, а всех нас выгнать из дома на улицу! И как же мне догнать Эдварда, если у меня нет денег? Ты должна проснуться. — Сахарная Энн поднесла руку больной к своим губам. — Пожалуйста, Триста, открой глаза. Пожалуйста.
Старуха не шевелилась. Уэбб увидел, как плечи Сахарной Энн опустились, и услышал тихий плач. Этого он не мог вынести. Ему захотелось обнять ее, успокоить. Черт возьми, женские слезы кого угодно способны поставить на колени! Это разъярило его.
— Где, наконец, мои штаны? — требовательно спросил он.
Сахарная Энн вскочила с кровати и повернулась к нему лицом, торопливо вытирая слезы со щек.
— Потише. Разве вы не знаете, что эта женщина больна?
— Эта женщина не пошевелилась бы, даже если бы у нее над ухом засвистел паровоз. Она в коме.
— Может, и так, но я слышала, что люди в подобном состоянии иногда способны понимать все, что происходит вокруг, поэтому я была бы вам благодарна, если бы вы говорили нормальным голосом рядом с Тристой.