Храм и ложа. От тамплиеров до масонов
Шрифт:
«И возлюбил Соломон Господа, ходя по уставу Давида, отца своего; но и он приносил жертвы и курения на высотах».
В одиннадцатой главе третьей книги Царств об этом рассказывается еще более откровенно:
«Во время старости Соломона жены его склонили сердце его к иным богам; и сердце его не было вполне предано Господу, Богу своему, как сердце Давида, отца его. И стал Соломон служить Астарте, божеству Сидонскому…»
В «Песне Песней» царя Соломона содержится гимн самой Астарте и обращение к ней:
«Со мною с Ливана невеста! со мною иди с Ливана! спеши с вершины Аманы, с вершины Сенира и Ермона…»
Все это вызывает вопросы относительно Храма Соломона, построенного финикийским архитектором. Кому был в действительности посвящен этот Храм: Богу Израиля или богине Астарте?
В любом случае для постройки Храма Соломон выписал Хирама, знатока архитектуры из Тира, – поэтому «Храм Соломона» точнее было бы назвать «Храмом Хирама». В действительности огромная масса рабочих, задействованных в таком грандиозном строительстве, состояла основном из рабов. Однако в масонских ритуалах, по крайней мере, некоторые из строителей описываются как свободные люди, или свободные каменщики. Предположительно это были профессионалы из Тира, которые получали оплату за свой труд. У них было три ступени мастерства – ученик, рабочий и мастер. Каменщиков было очень много, и поэтому Хирам не имел возможности знать каждого в лицо. Следовательно, каждой ступени давалось собственное имя. Ученики получили имя «Боаз» – в честь одной из двух громадных медных колонн, поддерживающих портик Храма. Рабочим было дано имя «Йахим» – в честь другой колонны. Мастеров называли – по крайней мере, вначале – «Иегова». Каждое из этих имен было связано с определенным «знаком», или расположением рук, а также с особым «рукопожатием». При выдаче жалованья каждый работник представал перед Хирамом, произносил имя своей ступени, демонстрировал соответствующий знак и рукопожатие, а затем получал причитающуюся ему сумму.
Однажды Хирам, молившийся в своем почти законченном Храме, подвергся нападению трех негодяев – по одним свидетельствам, учеников, по другим рабочих, – рассчитывавших завладеть секретами высшей ступени, знать которые им было не положено. Хирам вошел в Храм через восточные ворота, а трое преступников загородили выходы и потребовали, чтобы он выдал им пароль, знак и рукопожатие мастера. Хирам отказался разгласить тайну, и злодеи набросились на него.
Различные источники по-разному указывают, у каких ворот какой именно удар он получил. Для нас важно то, что ему нанесли три удара: молотком по темени, уровнем по одному виску и отвесом по другому. Последовательность этих ударов тоже точно неизвестна – какой из них был первым, а какой завершающим. Первая рана была получена у северных или южных ворот. Оставляя за собой кровавый след, Хирам переходил от одних ворот к другим, получая очередной удар. Все источники сходятся на том, что умер он у восточных ворот. Именно там в современной ложе стоит мастер, исполняя свои обязанности. Кроме того, в восточной части церкви всегда располагается алтарь.
Ужаснувшись содеянному, три преступника решили спрятать тело своего господина. Большинство комментаторов согласны с тем, что они похоронили убитого на склоне ближайшей горы, слегка присыпав его землей. Убийцы взяли росший неподалеку побег акации – священного дерева для масонов – вместе с комом земли и воткнули в могилу, чтобы почва на ней выглядела нетронутой. Однако через семь дней один из девяти подчиненных Хираму мастеров, занимавшихся его поисками, карабкался по склону горы и ухватился за росток акации, чтобы подтянуться вверх. Дерево вырвалось из земли, открыв тело убитого. Осознав, что произошло, и боясь, что Хирам перед смертью выдал секрет, девять мастеров решили изменить тайное слово. Они пришли к соглашению, что новая фраза будет состоять из того, что кто-то из них произнесет, когда они будут выкапывать труп из могилы. Когда руку Хирама ухватили за запястье, разлагающаяся кожа сошла с нее, как перчатка. При виде этого один из мастеров воскликнул: «Макбкнай!» (это один из нескольких возможных вариантов), что на каком-то неизвестном языке якобы означает «плоть отделяется от костей», или «труп разложился», или просто «господин мертв». Это восклицание стало новым паролем мастеров. Впоследствии три злодея были найдены и подверглись наказанию. Тело Хирама извлекли из могилы на склоне горы и с большими почестями похоронили в пределах Храма. На церемонии все мастера облачились в фартуки и перчатки из белой кожи, чтобы показать, что ни один из них не запачкал рук человеческой кровью.
Как уже отмечалось выше, в последние 250 лет альтернативные версии этой истории отличаются лишь незначительно – последовательностью событий или мелкими деталями. По-разному описывается и поведение Хирама в этой ситуации. Иногда его роль сильно преувеличивается, а иногда сознательно преуменьшается. Однако в основном все версии соответствуют приведенной выше истории. Другой вопрос, что скрывается за этим рассказом. Но исследование его выходит за рамки этой книги – оно лежит больше в области антропологии, сравнительной мифологии и происхождения религий. Комментариев на эту тему существует бесчисленное множество, и первой была работа сэра Джеймса Фрезера «Золотая ветвь». Некоторые ученые и писатели-масоны утверждали, что вся история о Хираме – подобно многим другим рассказам в древних мифах и самой Библии – является сознательным искажением, призванным замаскировать один из самых древних и самых распространенных обрядов, обряд человеческого жертвоприношения. В библейские времена на Ближнем Востоке он встречался довольно часто. Священный труп – ребенка, девственницы, царя или другого носителя царской крови, жреца или жрицы, строителя – должен был освящать возведенное здание. Алтарь и гробница во многих случаях означали одно и то же. В более поздние времена жертва должна была быть уже мертва или заменялась животным, однако изначально человека действительно убивали, принося ритуальную жертву, чтобы освятить данное место ее кровью. История Авраама и Исаака – это одно из свидетельств, что в древности израильтяне не были чужды такой практики. Остатки этой традиции сохранились и в христианскую эпоху, когда церкви строились на мощах святых или святых хоронили специально для того, чтобы освятить Храм.
В любом случае – независимо от содержащихся в нем остатков древних традиций – рассказ о Хираме не является современной выдумкой, а уходит корнями в глубокую древность. Как уже отмечалось выше, в Ветхом Завете сведений явно недостаточно, однако недостающие детали и другие варианты можно найти среди самых древних легенд талмуда и в иудаистских апокрифах. Другой вопрос: почему им придали такое значение позднее? Почему фигура Хирама выросла чуть ли не до масштабов Христа? Тем не менее, в средние века архитектор и строитель Храма Соломона уже был важной фигурой для «практикующих» каменщиков. В 1410 году один из документов гильдии каменщиков упоминает о «сыне царя Тира» и связывает его с древней наукой, которая якобы пережила Потоп и нашла свое отражение в трудах Пифагора и Гермеса. Второй, и явно менее древний манускрипт, датируемый 1583 годом, цитирует слова Хирама и описывает его как сына царя Тира и одновременно мастера. Эти документы представляют собой свидетельства существования широко распространенной и гораздо более древней традиции. Эта традиция может быть выведена из параллелей между сыном царя Тира и сыном Ательстана – оба они принцы королевской крови, оба известные архитекторы, искусные строители и покровители каменщиков.
Точно неизвестно, когда история о Хираме стала главной для масонства. Тем не менее это произошло явно в период образования общества. Обращаясь к часовне Росслин сэра Уильяма Синклера и голове «убитого подмастерья», можно заметить, что рана на его виске в точности совпадает с одной из ран Хирама, а женская голова в той же часовне известна под именем «матери-вдовы». Таким образом, мотивы из истории о Хираме появились задолго до современного масонства.
По мнению некоторых масонских писателей, череп и скрещенные кости связаны как с тамплиерами, так и с убитым мастером. Так ли это, остается неизвестным и по сей день. На протяжении семнадцатого и восемнадцатого веков череп и скрещенные под ним кости служили обозначением могилы Хирама – а следовательно, и любого мастера масонов. Мы уже упоминали о легенде, согласно которой после вскрытия могилы Брюса обнаружилось, что его берцовые кости лежат скрещенными под черепом. Череп с костями также был важной частью регалий масонского звания, известного как «Рыцарь Храма»; этот же знак вместе с другими масонскими символами часто встречается на могильных плитах в Килмартине и в других районах Шотландии.
В современном масонстве смерть Хирама ритуально изображается каждым претендентом на так называемую третью степень, или на звание мастера масонов. Но теперь появилось одно существенное дополнение: мастер воскресает. «Прохождение через третью степень» означает, таким образом, ритуальную смерть и последующее возрождение. Претендент исполняет роль Хирама – он становится мастером и переживает смерть, превращаясь, в соответствии с используемой терминологией, в «воскресшего» мастера масонов. Интересно, что этот ритуал перекликается с эпизодом, касающимся пророка Илии и описанном в третьей книге Царств (глава 17, 17-24). Придя в Сидон, Илия встретил у городских ворот женщину, собиравшую дрова. Женщина пригласила пророка к себе в дом. Во время пребывания Илии в доме женщины ее сын – «сын вдовы» – заболел и умер. Илия, «трижды простершись ниц над отроком», воззвал к Господу, и тогда «возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил».
Следует отметить одно любопытное обстоятельство, относящееся к истории Хирама. До девятнадцатого века она держалась в строгом секрете и являлась частью того тайного знания, которое доверялось только вновь посвященным. Однако примерно в 1737 году Францию захлестнула паранойя (она не утихает и по сей день), связанная с масонством и его тайнами. Последовали полицейские облавы. В масонские ложи были внедрены агенты, чтобы узнать, что там происходит. Некоторые масоны оказались предателями, и произошла утечка информации. В результате появилась первая в бесконечном ряду серия разоблачений, которая оказалась в высшей степени разочаровывающей. Тем не менее история Хирама стала достоянием публики. С ней познакомились не имеющие отношения к масонам люди, и она утратила большую часть своей зловещей таинственности.
В 1851 году французский поэт Жерар де Нерваль, вернувшись из путешествия на считавшийся в те времена экзотикой Ближний Восток, опубликовал толстую, 700-страничную книгу мемуаров под названием «Путешествие на Восток». В своем произведении Нерваль не только делится собственными впечатлениями (некоторые из них наполовину вымышленные), но также дает описание местности, нравов и обычаев местного населения, пересказывает услышанные легенды, предания и сказки. Среди всех этих историй есть наиболее полный, подробный и будоражащий воображение – какого не встречалось ни до, ни после – вариант легенды о Хираме. Нерваль не только передал основную канву, приведенную выше. Он, насколько нам известно, впервые обнародовал мрачные мистические традиции, связываемые масонами с происхождением и квалификацией Хирама.