Храм и ложа. От тамплиеров до масонов
Шрифт:
Вот почему история о Хираме приобрела такое значение. Однако остается открытым вопрос: как она и ее различные вариации нашли дорогу в сердце средневековой христианской Европы? Каким образом сама геометрия божественного – сплав идей Пифагора, Витрувия, герметиков, неоплатоников, иудеев и мусульман – проникла на Запад? Чтобы получить ответ на эти вопросы, следует взглянуть на те периоды истории, когда подобные учения легче всего передавались и ассимилировались, когда христианство испытывало наиболее сильное «чуждое влияние» и впитывало его – иногда сознательно, иногда в виде постепенного проникновения.
Первый такой период относится к седьмому и восьмому векам, когда ислам, приводимый в движение воинственной энергией, свойственной любой молодой религии, распространился на весь Ближний Восток, переместился на северное побережье Африки, пересек Гибралтарский пролив, захватил Пиренейский полуостров и приблизился к Франции. Владычество мавров в Испании достигло своего расцвета в десятом столетии – как раз в то время, когда в Англии правил Ательстан. Вполне вероятно, – хотя никаких документальных подтверждений этому не сохранилось, – что некоторые принципы геометрии божественного могли просочиться на север из Испании и Франции. Армия мусульман была остановлена Карлом Мартеллом в битве при Пуатье в 732 году, но армию остановить гораздо легче, чем идеи.
В 1469 году Фердинанд Арагонский женился на своей кузине, Изабелле Кастильской. Из этого союза родилась современная Испания. В своем религиозном рвении Фердинанд и Изабелла начали осуществлять программу «очищения», когда из их объединенных владений стали систематически изгоняться все чуждые – то есть иудаистские и исламские – элементы. Затем наступила эра испанской инквизиции и аутодафе. Как сказал Карлос Фуэнтес, в этот момент Испания вместе с маврами изгнала чувственность, а вместе с евреями – интеллект,– и осталась стерильной. Однако на протяжении семи с половиной столетий, прошедших между битвой при Пуатье и правлением Фердинанда и Изабеллы, Испания была истинным хранилищем «эзотерических» учений. И действительно, главным «эзотериком» в западной традиции считался уроженец Мальорки Раймунд Луллий, чьи работы оказали огромное влияние на дальнейшее развитие европейской философской мысли. Но и без Луллия любой, кто стремился познакомиться с «эзотерическим», или тайным знанием, совершал паломничество в Испанию. В «Парцифале» Вольфрам фон Эшенбах утверждает, что почерпнул свою историю исключительно из испанских источников. Говорят, что самый известный из первых западных алхимиков, Николас Фламель, постигал тайны трансмутации по книге, приобретенной в Испании.
В течение семи с половиной веков Испания оставалась источником «эзотерической» мысли. Оттуда оккультные идеи проникали в остальную Европу – иногда маленьким ручейком, а иногда и мощным потоком. Однако вскоре испанское влияние, каким бы важным оно ни было, потускнело в свете других, более драматических контактов христианства с соперничающими религиями. Первыми из таких столкновений явились, естественно, крестовые походы, когда тысячи европейцев на Святой Земле принимали те самые убеждения, которые они шли искоренять. В эпоху крестовых походов сицилийский двор императора Фридриха II Штауфена превратился в настоящий центр иудаистской и исламской мысли. Еще одним каналом – возможно, основным – проникновения подобных течений были тамплиеры. Номинально тамплиеры носили звание «рыцарей Христа», но на практике поддерживали дружеские отношения с исламом и иудаизмом. Говорят, что они даже вынашивали амбициозные планы примирения христианства с этими двумя соперничающими религиями.
Тамплиеры много строили. При помощи собственных бригад каменщиков они возводили свои замки и прецептории. Архитектура тамплиеров в основе своей была византийской, отражая влияния, которые находились вне сферы контроля Рима. Как мы уже видели, две могилы тамплиеров, найденные в Атлите на территории Израиля, вероятно, можно считать самыми старыми в мире «масонскими» захоронениями.
Тамплиеры поддерживали собственные гильдии. Они также выступали в роли покровителей и защитников других гильдий ремесленников и каменщиков, причем время от времени сами, похоже, становились членами этих профессиональных объединений. Бывали случаи, что искусные ремесленники принимались в качестве ассоциированных членов в орден Храма. Они жили в закрытых деревнях рядом с прецепториями и пользовались многими привилегиями ордена, включая освобождение от пошлин и налогов. Более того, в Европе тамплиеры стали самозваными стражами дорог, обеспечивая безопасность пилигримов, путешественников, торговцев – и строителей. Принимая во внимание такой широкий спектр их деятельности, вряд ли стоит удивляться, что под покровительством тамплиеров принципы божественной геометрии и архитектуры проложили себе путь в Западную Европу.
Но если тамплиеры действительно были проводниками этих идей, то свою роль они могли играть лишь на протяжении ограниченного периода времени – не более (а возможно, менее) двух столетий своего существования. Мы уже неоднократно подчеркивали, что не стоит преувеличивать значение тамплиеров. Некоторые из функционеров ордена, подобно своим собратьям в церковной иерархии, действительно могли быть высокообразованными людьми, некоторые могли интересоваться тайнами божественной геометрии и архитектуры, но большинство тамплиеров были грубыми и примитивными солдатами – как большинство дворян того времени. Возможно, от своих начальников эти люди узнали, что гильдии «практикующих» каменщиков владеют достойными уважения технологическими секретами, но они не знали, что это за секреты, и еще в меньшей степени были способны понять их. После официального роспуска ордена большая часть этих секретов была, конечно, безвозвратно утеряна. Беглые тамплиеры, и особенно в Шотландии, оказались отрезанными от бывших руководителей ордена и сохранили лишь внешние формы, лишенные содержания. Возможно, они с почтением относились к строительному искусству, но его значение для них было скорее символическим и ритуальным, чем практическим. В сущности, тамплиеры, нашедшие убежище в Шотландии, были похожи на некоторые более поздние разновидности масонства, механически воспроизводившие традиции и ритуалы, не понимая заложенного в них смысла.
Если в Шотландии и существовали связи между тамплиерами и гильдиями «практикующих» каменщиков, то к пятнадцатому столетию они в любом случае ослабли и в конечном итоге распались. Однако как раз в это время наблюдался новый прилив идей извне, который возродил применение принципов божественной геометрии в архитектуре и явился мощным толчком к развитию и того, и другого. В 1453 году под ударами Османской империи пал Константинополь, а вместе с ним прекратили существование и остатки Византийской империи. Результатом стал массовый наплыв беженцев в Западную Европу. Они пришли сюда вместе с накопленными за предыдущее тысячелетие богатствами: византийскими библиотеками с текстами герметиков, неоплатоников, гностиков, книгами по каббале, астрологии, алхимии, божественной геометрии, со всеми знаниями и традициями, которые зародились еще в Александрии в первом, втором и третьем веках нашей эры и с тех пор постоянно дополнялись и развивались.
Затем, в 1492 году, Фердинанд и Изабелла принялись безжалостно истреблять ислам и иудаизм в своих владениях, спровоцировав новый поток беженцев, которые направились на восток и на север, принося с собой весь капитал иберийской «эзотерики», которая понемногу проникала в христианство еще с седьмого века.
Последствия этих воздействий были просто ошеломляющими. Они изменили христианскую цивилизацию. Искусствоведы и историки единодушны во мнении, что прилив идей из Византии и Испании явился чуть ли не решающим фактором в возникновении культурного феномена, который известен нам как Ренессанс.
Знания и идеи из Византии сначала проложили себе дорогу в Италию, где такие люди, как Козимо де Медичи, тут же ухватились за них. Для их изучения и распространения были основаны академии. Широкое распространение получила профессия переводчика; одним из самых первых и самых известных считается Марсилио Фичино. Увидели свет и получили широкую известность всевозможные толкования и комментарии, например, Пико делла Мирандолы. На протяжении следующего столетия волна «эзотерики» распространилась из Италии по всей остальной Европе. Божественная геометрия, теперь считавшаяся одной из форм «талисманной магии», применялась не только к архитектуре, но и к живописи, к примеру в работах Леонардо и Боттичелли. Вскоре она проникла и в другие области искусства, в том числе в поэзию, скульптуру, музыку и особенно в театр.
Нельзя сказать, что значение архитектуры поэтому принижалось. Наоборот, она приобрела еще более высокий статус. Распространение неоплатонизма – синкретического мистического учения, которое возникло в ранней Александрии – подняло на новую высоту старые классические взгляды Платона. Именно у Платона ученые эпохи Ренессанса, лихорадочно искавшие необходимые связи, обнаружили принцип, который стал основой для последующего формирования масонства. В «Тимее» Платона появляется самое первое представление создателя как «архитектора Вселенной». В этом труде Платон называет Создателя «tecton», то есть «мастер» или «строитель». Таким образом «arche-tecton» – это «главный мастер», или «главный строитель». По мнению Платона, «arche-tectom создал космос посредством геометрии.