Храм Мортис: Посланница Преисподней
Шрифт:
Вирлисс, обернувшись, накрыл своей ладонью острые косточки эльфийской ладони и крепко сжал их.
– Ты тоже, – просто ответил он.
Глава XXI. Нежданные визиты
Эет
Серый туман.
Он был серым туманом и не ведал преград и пределов. Он клубился вне времени и пространства, он чувствовал, как тонкими струйками вплетается в него дыхание мира.
Тысячи тысяч жизней. Тысячи тысяч судеб. Он знал каждую… впрочем, слово “знал” тут вряд ли подходило. Он мог узнать о каждой, подобрать, как интересную ракушку на берегу, рассмотреть… и, как ракушки были частью моря, так и все эти сны о бесчисленных жизнях, все эти судьбы – были его духом, его памятью, его силой. Все они сливались в серый туман.
Был ли он собой? Или видел чужими глазами?.. Глазами богини? Но откуда тогда это ощущение безграничной мощи? Глубокой, как дремлющая океанская бездна?
Эет…
Туман клубится, завивается кольцами. Два разума в одном мареве, как две силы в одном Алтаре…
Силинель… Где ты?..
Туман разделился, повинуясь его желанию. Их желанию. Туман стал ими.
Эет узнал это место.
Он стоял на белых плитах городского причала, и сверху припекало щедрое солнце, а за руинами порта простирался густой лес. А напротив, совсем рядом, стояла она.
Эет и раньше видел её во снах, но впервые так близко. Так ясно.
Невесомая, словно сотканная из вечернего тумана…
Так невозможно прекрасна… но так по-человечески измучен взгляд!
Ветер взметнул волосы цвета светлого золота у Эета, растрепал пепельные пряди Силинель.
– Благостная…
Юноша хотел преклонить колени, но с прерывистым вздохом, похожим на всхлип, она внезапно оказалась у его груди, прижалась всем телом, сжала тонкими пальцами плечи. Приникла влажной щекой.
И он, не веря себе, не зная, как поступить, поступил так, словно на её месте была обычная девушка: измученная, ищущая поддержки – он осторожно обнял богиню, ласково провёл ладонью по голове.
– Эет… Я не знаю, что делать, – прошептала она. И, отстранившись, смотрела ищущими, тревожными глазами в его глаза, словно он мог дать ей ответ. – Я запуталась… Помоги мне…
Он улыбнулся. Чуть-чуть, уголками губ, ласково и ободряюще. Отвёл тонкий волосок с её лица, заправил за изящное ушко.
– Всё будет хорошо, Благос… Сили. Мы справимся со всеми сложностями.
– Мы… – голос её дрогнул. – Мы… Эет! Что теперь будет?
– О чём ты?..
– Я так давно была одна… А теперь…
Он почувствовал, как её начала сотрясать крупная дрожь. И снова тепло улыбнулся.
– Кажется, я понял. Не бойся. Тебе больше не придётся терять. И не придётся сражаться в одиночку.
– Эт… Из всего моего народа ты один… не просто чтил, ты любил меня. Ты всегда меня… чувствовал. Но я не ожидала… не думала, что… что сама…
От невысказанного продолжения у него перехватило дыхание.
– Госпожа моя?..
Роза на алтаре…
В ответ на его слова.
“Ты же понимаешь, это будет что-то вроде нашего обручения, Сили…”
И она сама сейчас – так близко…
Неистовое желание поверить… проверить! смело все доводы разума: Эет нагнулся к её губам.
Девушка прерывисто вздохнула, откидывая голову.
Эет внимательно, вопросительно всмотрелся в её глаза. В них не было гнева – лишь извечный страх гордой и сильной женщины ввериться мужчине, покориться ему… И юноша крепко, но нежно прижал богиню к себе, другой рукой придерживая её затылок, не давая Силинель ускользнуть второй раз.
И накрыл её губы своими.
Она тихо вскрикнула.
Он чуть отстранился.
– Я был слишком самонадеян, Госпожа моя?
– Н-нет… – прошептала Силинель.
И Эет снова поцеловал её. И на этот раз Сили ответила. Её пальцы скользнули по его волосам, запутались в них, глаза закрылись, и вся она полностью отдалась происходящему.
И Эет, не смея верить себе, пил губами дыхание богини…
Силинель не оглушала страстью. Она раскрывалась навстречу нежно, постепенно, словно озябший цветок солнечным лучам. Она словно пробовала на прочность каждую секунду их объятий, упивалась каждым мигом… как будто сама не верила в реальность происходящего, как будто старалась впитать и сохранить на целую вечность память о чудесном сне…
И Эет не спешил, позволяя Сили – и себе – поверить.
И сам не смог бы сказать, сколько длился их поцелуй.
Эет и Силинель смотрели в глаза друг другу.
Потом она подала ему руку и, когда он сжал в своей ладони тонкую кисть, мягко потянула за собой.
Они шли куда-то вдоль причала по древним пыльным плитам…
Сердце юноши стучало как безумное.
– Эт, – наконец негромко заговорила Силинель, глядя в сторону. Ветер ласкал пушистые пряди её длинных волос. – Мне столько надо тебе рассказать! То, что мы оба сделали, соединив свои силы… это создало нерушимую связь между нами. Тебе столько предстоит узнать и столько сделать! Но для начала, думаю, я должна просто сказать… Прости меня.
От неожиданности Эет даже остановился.
– За что, Благостная?
Силинель покачала головой.
– Я заставила тебя пройти через столько испытаний… Самое меньшее, что я могу сделать, это попросить прощения. Я лишила тебя жизни…
– Чтобы потом, в ритуале, я смог бы сплести свою силу с твоей? – улыбнувшись, Эет осторожно взял её за подбородок и заставил посмотреть себе в лицо. – Разве за такое извиняются? Это я должен день и ночь неустанно возносить тебе хвалу. К тому же… если бы ты не отправила меня к Алтарю, я погиб бы со всеми жителями Атариды.
– Но ты всё же злился на меня, – мягко возразила она, прижимая его руку к своей щеке. – И даже разочек позволил себе съязвить… когда отпрашивался из Храма домой. Я не сержусь! – поспешно добавила Силинель. – Просто так оно и было.
– Я был молодой и глупый, – невольно усмехнулся Эет, вновь притягивая её к себе. – И потом… не мог же я злиться на Ларинну!
Сили прерывисто вздохнула и, вдруг побледнев, прикусила губу.
– О, ты и сейчас не сможешь, – тихо ответила она. – Ты любишь Ринн.