Храм на Арбате

Топалова Елизавета

Ничего страшного после этого не произошло. Вместо Лужкова назначили тогда ещё никому не известного выходца из российской глубинки Сергея Собянина, работавшего в администрации президента. Оказалось, что незаменимых мэров не существует, и варяг Собянин показал, что может не хуже, а в ряде случаев и лучше Лужкова справляться со сложными московскими проблемами. Поэтому в 2013 году, когда подоспели выборы, Собянин не побоялся допустить к участию в них Алексея Навального, уже зарекомендовавшего себя как популярный критик действующей власти. Заявивший о своих амбициях Навальный никак не мог получить необходимого для регистрации кандидатом количества подписей муниципальных депутатов, и Собянин великодушно помог ему пройти «муниципальный фильтр», попросив

депутатов от «Единой России» поддержать Навального. В общем-то, он рисковал и, наверное, зря великодушничал со своим врагом. Навальный занял на выборах мэра Москвы второе место после Собянина, и его популярность только возросла.

После своего успешного участия в выборах московского мэра Навальный нацелился уже на президентское кресло и начал очень агрессивную кампанию против российской власти, обвиняя её в коррупции. Говорят, что он прошёл специальную психологическую обработку в США и поэтому ничего не боится. Этим он мне напоминает покойного Бориса Немцова. Оба они с такой яростью и бесстрашием нападали на Путина и обличали нынешнюю российскую власть, что и в самом деле чем-то напоминали зомбированных камикадзе. Но, в общем-то, наличие таких смелых оппозиционеров очень полезно для некоторых наших чиновников. На то и щука в море, чтобы карась не дремал!

Воспоминания о Государственной Думе

1 июня 2017 года, четверг

Надеясь получить отклик на своё письмо, внимательно слежу за передачами радиостанции «Эхо Москвы», но пока ничего, свидетельствующего о том, что моё обращение достигло цели, ещё не услышала. Правда, вчера в передаче «Особое мнение» появилась адвокат Елена Лукьянова. Возможно, ей показали моё письмо и поинтересовались её мнением, как следует действовать радиостанции в таком случае? – гадала я. Может быть, даже попросили в случае чего защищать радиостанцию «Эхо Москвы» в суде? Адвокатов в Москве, конечно, много, но все они за каждый «чих» требуют приличную мзду. Поэтому получается так, что и просто посоветоваться не с кем. А я по себе знаю, что, даже если ничего особо не угрожает, тем не менее, определённая тревога всё равно присутствует.

Но что может присоветовать Елена Лукьянова? Хоть она и образованный юрист с дипломом МГУ и даже профессор Высшей школы экономики, когда в 1991 году её отец Анатолий Лукьянов, будучи спикером Верховного Совета СССР, оказался в тюрьме, его защищала не дочь Елена, а Генрих Падва. Который, между прочим, так ничего и не добился, и Лукьянов вышел на свободу вместе с сидельцами по делу ГКЧП только благодаря амнистии, которую провела первая Государственная Дума по инициативе Владимира Жириновского. Правда, все освобождённые из тюрьмы сидельцы вскоре об этом забыли, а неблагодарный Руцкой на каком-то митинге вообще обозвал Жириновского «жертвой аборта», намекая на то, что у него нет отца.

Бил в самое больное место. Жириновский рос без отца. Став депутатом, пытался его разыскать, рыдал на могиле в Израиле. Хотя, в общем-то, никто не знает, кто на самом деле его отец. Есть даже предположение, что отцом Жириновского является не кто иной, как сам Вольф Мессинг! Что вполне возможно, так как знаменитый гипнотизёр постоянно гастролировал по стране, а в середине 40-х годов, на которые приходится рождение Владимира Вольфовича, спецслужбы как раз затеяли исследование феномена Мессинга и проводили с ним какие-то секретные эксперименты. Почему бы не провести эксперимент и на отцовство? Скрещивал же Никита Сергеевич Хрущёв космонавтов для получения космического потомства!

К Владимиру Жириновскому я когда-то имела некоторое отношение, так как написала для его Либерально-демократической партии одну из первых её программ по экономике. Я всегда относилась к Жириновскому с симпатией и отдала ему эту программу, даже не претендуя на то, чтобы

было отмечено моё авторство. Она была опубликована в партийной газете за его подписью с фотографией Жириновского, который тогда только что оправился после нападения на него какого-то маньяка, ранившего его в руку. Это случилось на демонстрации объединённых оппозиционных сил. Тогда произошла очень интересная и, можно сказать, знаменательная история. В той демонстрации участвовали все политические силы, в том числе и партия Жириновского. Организаторы поставили её в самый хвост колонны, но по каким-то причинам колонну пришлось развернуть, и Жириновский оказался во главе демонстрации. Удивительный знак, предвосхитивший его будущую победу на парламентских выборах в 1993 году!

С Жириновским меня познакомил мой хороший приятель-скульптор, в мастерскую которого на Чистых прудах соратники тогда опального политика сносили нехитрое имущество партии после выселения её штаб-квартиры. Это произошло, когда Жириновский в августе 1991 года во всеуслышание заявил о том, что ГКЧП является законным органом, так как состоит из действующих руководителей государства. За эти невинные слова партию Жириновского не только запретили, но и лишили помещения на Сретенке. Сам Жириновский пустился в бега, какое-то время скрывался где-то в Подмосковье, но долго не выдержал, вскоре снова появился на публике и стал добиваться восстановления партии в своих правах.

Я помню, как происходила эта удивительная метаморфоза на пресс-конференции представителей Министерства юстиции, затеявших проверку партийных списков Либерально-демократической партии. Кто-то из присутствующих спросил, будут ли проверять списки только этой партии или всех партий, зарегистрированных в Минюсте? И сразу как-то стало ясно, что никаких проверок не будет и Министерству юстиции придётся отменить ранее принятое неправовое решение о приостановке деятельности Либерально-демократической партии.

Немногим тогда удалось избежать люстрации за поддержку ГКЧП, которая якобы пыталась вооружённым путём захватить власть. Хотя однажды мне пришлось услышать изумившую меня новость о том, что ввести танки в Москву просил у тогдашнего министра обороны Язова не кто иной, как сам Борис Ельцин – «для обеспечения порядка в столице во время отсутствия президента СССР Михаила Горбачёва».

В 1993 году Жириновский был уже более осмотрительным и не попался на явную провокацию с разыгранным противостоянием Верховного Совета и президента Ельцина, закончившегося кровавым побоищем оппозиции и расстрелом из пушек здания парламента. А генерал Руцкой, согласившийся выступить в роли «крысолова», получил потом в награду от Ельцина должность губернатора Курской области. Между прочим, именно на радиостанции «Эхо Москвы» Александр Руцкой выступил со своим провокационным призывом к оппозиции «идти с оружием на Останкино», что и дало повод президенту Ельцину применить к протестантам силу.

В этот период между 1992 и 1993 годами и была написана моя экономическая программа для партии Жириновского, которая после перерегистрации стала называться Либерально-демократической партией России, или сокращённо «ЛДПР». В ней шла речь о разработке национальной концепции устойчивого развития России, как того требовали решения Международной конференции ООН по окружающей среде и развитию, состоявшейся в 1992 году в Рио-де-Жанейро.

Эти решения поддержали руководители практически всех стран мира, участвовавшие в работе конференции. От нашей страны на этом важнейшем экологическом форуме присутствовал вице-президент Александр Руцкой. Надо ли удивляться тому, что у нас в стране мало кто слышал о решениях этого во всех отношениях судьбоносного форума? Необходимость изменения экономической модели развития уже тогда стояла чрезвычайно остро, а сейчас это вопрос выживания для всего мира, о чём до сих пор даже не подозревают многие как будто вполне информированные руководители и политики в нашей стране, употребляющие выражение «устойчивое развитие» исключительно в смысле стабильности.